Мужчина напрягся сначала, но потом всё же спокойно ответил:

— Я тардиарец.

Как много мне это дало. Аж сарказм чуть не вылез, но, кажется, в глазах скепсис всё же отразился. А мужчина застыл в ожидании чего-то. Реакции, наверное. И какой именно он от меня ожидал?

— Прости, я не понимаю по названию ваших рас их какое-то отличие. Я ориентировалась на внешние данные, когда увидела тебя и остальных.

— И как называемся мы на вашем языке? — поинтересовался Алуар.

Пришлось поведать, подробно описывая признаки каждой названной расы. Мужчина запоминал и уточнял. А потом кивнул чему-то своему, поднялся, отошёл на метра два от стола, повернулся ко мне лицом, заставив меня впасть в ступор.

Всего мгновение и на его голове отрасли крупные чёрные рога. Крупнее, чем у того нага, двойные с обеих сторон. Одни прямо уходят по бокам головы назад, вторые слегка скручены крупной спиралью и расходятся чуть более в стороны, чем за первыми.

Треск ткани мундира и рубашки под ним, и за спиной появились огромные черные перепончатые и чешуйчатые крылья с костяными наростами на сгибах и кончиках. А следом за ними показался такой же хвост с острым наростом на конце. Сапоги были сброшены за мгновения до того, как его ноги стали как у горгульи с тремя чёрными когтями впереди и одним сзади на пятке и покрылись черной чешуёй. Руки тоже покрылись чешуёй, а когти стали длиннее и почернели. Сама фигура его стала больше как в рост, как и в ширину. Особенно в плечах. Глаза мужчины полыхнули кроваво-красным цветом, как бы подсвечиваясь изнутри.

— Демон, — выдохнула я, онемев.

Руки разжались, выпустил в свободное падение чашку с недопитым чаем. Благо он уже остыл, когда пролился мне на колени. Но, думаю, я бы даже не почувствовала. Реакция в этот момент была ужасно медленная на всё. В том числе на быстро подлетевшего ко мне мужчину в уже обычном, человеческом виде. Он подхватил полотенце и стал промокать платье на моих коленях.

Мамочка. Я точно влипла.

Алуар легко подхватил меня на руки и широким шагом направился к ванной комнате. Усадив меня там на лавочку, вернулся в комнату. Чем-то погремел, а затем появился рядом, держа в руках другое платье. Почти такое же, как на мне, только сапфировое. Ещё было полотенце. Оставив всё рядом со мной на лавочке, Ал замер, явно не зная, что делать дальше. Оставить меня одну или…

Это привело меня в чувства.

— Всё хорошо, — я подскочила на ноги, — я справлюсь сама.

Кивнув, мужчина вышел, прикрыв за собой дверь.

Скинув с себя платье и закинув его в корзину для белья, я намочила уголок полотенца и протёрла испачканные ноги. И только после этого поняла. Я голая! На мне нет белья. От слова «совсем». Только тот прибор, докторами установленный к сокровенному женскому местечку. Боже, и что с этим делать? Где найти бельё и… Что мне делать с этим прибором? С ним можно купаться или лучше его убирать? Боюсь, придётся позвать Кина. Но для начала, хотя бы одеться.

Платье оказалось моего размера и сидело так же, как предыдущее, только лямки были утолщены на самих плечах, и вырез более округлый в районе груди. Повесив полотенце сушиться, я вышла из ванной.

Алуар ждал меня, стоя посреди комнаты. Всё так же босой, в порванной одежде. На лице нет эмоций. И лишь глаза вновь пытают синевой неба, подрагивая щелью зрачка. Напряжён настолько, что показался мне скорее живой статуей. И это его напряжение словно по воздуху передалось мне.

Боясь сделать лишнее движение, я осторожно направилась к выходу из комнаты. Как не странно, Ал направился за мной. Покинув сначала комнату, а затем и саму каюту, я встала у двери напротив, думая, как поступить дальше? Нужно постучать или тут есть звонок? Пока думала, рядом со мной возникла рука Алуара и провела по светящейся панели, загоревшейся жёлтым цветом.

Десять секунд и перед нами в открытом проёме двери показался обеспокоенный Кин. Он быстро осмотрел сначала меня, замет Ала. Вышел из своей каюты, завёл нас в мою, и только тогда спросил:

— Что случилось?

Я рассказала как есть. Как начали разговаривать, «налаживать связь». Потом решили попутно пообедать. Раскрыли мою «тайну запаха», а так же расовую принадлежность Ала — это вызвало немного напряжённый взгляд Кина в сторону упомянутого — с его расой точно что-то не так, раз все так реагируют. И вот я облилась чаем, переоделась и вспомнила вопрос:

— Тот прибор водоустойчив?

— Прибор? — не понял Наблюдатель.

— Доктора установили прибор сдерживающий…кровь. Могу ли я с ним принимать ванну или его лучше убирать? — спросить-то спросила, а заодно умерла со стыда.

— О, — просветлел лик Кина. — Прибор водоустойчив, — проявил он деликатность.

— Ещё, — спохватилась я.

— Да?

— Алуару нужно переодеться и… — начала я, но была перебила понявшим всё мужчиной:

— Первая дверь слева, — указал он на ряд дверей напротив моей спальни. Перебил меня, а ведь раньше ни разу этого не делал. Так сказалось напряжение от ситуации?

Хоть Алуар и кивнул на слова консультанта, но с места не сдвинулся, чем вызвал моё негодование и понимающую улыбку Кинрила. Пожелавшего мне приятного дальнейшего отдыха и поспешившего удалиться. Слишком поспешно на мой взгляд. И нервно. Только когда за ним закрылась дверь, Ал направился в указанное место. Как оказалось, это тоже была спальня. Тёмных цветов, преимущественно чёрного. И гораздо меньше моей. Раза в три, если не в четыре.

Я поняла, что лишняя тут, когда мужчина, совершенно меня не стесняясь, скинул порванные мундир с рубашкой и уже принялся за штаны. Пришлось срочно ретироваться в свою опочивальню. А заодно поискать себе обувь.

Босоножки нашлись в будуаре, совмещённым с гардеробной. Кстати, что будуар, что гардеробная, что ванная комната… каждое из помещений не только были соединены между собой дверьми, так ещё и размеры каждого было как комната, выданная Алу. Как-то это не честно.

Кстати, а ведь дверей пять. Значит, и комнат пять… Организаторы явно подготовились на славу.

Ал появился, когда я заканчивала разбираться в сложной системе лент и застёжек на босоножках. И ведь ничего проще найти не удалось. А мужчина словно и не переодевался. Только теперь вся его одежда была тоже сапфирового цвета. Только застёжки, эполеты, запонки и другие мелкие вещицы были чёрные.

— Тёмные цвета тебе идут больше, — усмехнулась я, фыркнув на лезшую в глаза прядь волос и выпрямившись в кресле. Благо оно от чая не пострадало и осталось сухим.

— Белый надевают лишь те, кто ещё не прошёл Выбор, — ответил мужчина, возвращаясь к столу и присаживаясь на табурет. — Остальные цвета подобраны к каждой Выбирающей свой. Так будет проще при следующем Выборе.

— Вот как, — я потянулась за чайничком с чаем, но Ал быстро перехватил фарфоровое изделие и сам разлил его содержимое по чашкам. Потом протянул мне одну из них. — Спасибо, — поблагодарила и снова удивилась его мягкой улыбке. — Получается, — осторожно отпила горячий напиток, — мой цвет — сапфировый?

— Цвет Эссия, — ответил партнёр. — У вас он зовётся сапфировым?

— Да, — усмехнулась я, принимая линию нового разговора. — У нас есть драгоценные камни такого цвета. Такие камни носят название Сапфиры. А их цвет — сапфировый.

— Драгоценные камни?

— Это определённые минералы, чаще в виде кристаллов определённого цвета. Каждый из них стоит больших денег, особенно те, что были обработаны и им была придана определённая форма. Каждый стоит по-разному. Насколько я знаю, самый дорогие из них — это голубой гранат, он чем-то похож на сапфир, и красный алмаз, — сказала как само сабой разумеющееся, но тут же спохватилась — мужчина и этого не понимает. — Алмазы — это самые твёрдые кристаллы на Земле, прозрачные и чаще бесцветные. А красный — просто обычный алмаз, только слегка красноватый, — пожала я плечами.

Алуар задумался, затем быстро что-то прописал в планшете, нахмурился, а затем спросил: