Пользуясь моментом, я пряталась за Ортегасом и осторожно выглядывала из-за его плеча, на котором сидел предатель Шмыг. Шеф крепился и долго делал вид, что не замечает меня, но губы его подрагивали, а кончик хвоста игриво ворошил мне волосы. Наконец, он перестал претворяться истуканом и попросту обнял меня.

Окончания пламенной речи Баса я не слышала. Губы Ортегаса меня интересовали определенно больше. Рев толпы давно не пугал, а казался страшно романтичным. Жалела я только об одном: общение принца со страждущим народом чересчур быстро закончилось. Добро победило, и только мы остались в западне. В доброй такой, миролюбивой, но оттого не менее противной.

***

Три полный оборота ушло на топтание на одном месте. Бас почти согласился нас выпустить, когда Хрума посетила очередная буйная идея. Сняв ласты, он выпустил присоски, выбрался наружу и отправился исследовать «крышу» города.

Горгоны над ней плавали много и часто, и клятвенно нас заверяли, что ничего необычного не заметили. Но это для них, а мы тут новенькие. Да и приводняться к куполу они не пытались ни разу.

Ортегас остался наблюдать за восхождением Хрума по городу, а я, прихватив Шмыга, потопала назад к той заветной дверке, что не выпускала нас отсюда. Заклинания мы уже испробовали все какие знали и сделали это так добросовестно, что даже подозрительный Ириа не усомнился в нашей честности. Бас же не то, чтобы не верил, продолжал надеяться.

– Шмыги, а ты туда пролезть можешь? – эта мысль мне приходила уже не единожды, но мужчины подняли бы на смех, и я молчала. Что поделать, если я привыкла полагаться на мелкого друга.

Шмыгрик воодушевился и, цепляясь за одежду, спустился вниз. Пока он искал лаз, я прицепила к нему простенькое заклинание, которое, пусть не показывало помещение целиком, но позволяло рассмотреть ту его часть, что видит Шмыг.

Сперва ничего не происходило, и я грустно созерцала тьму, которая внезапно сменилась полумраком. Кабы знала, что получится, прицепила бы ему на голову осветитель. Разглядеть в этой полутьме детали решительно невозможно.

– Это кто и где? – спросил Ортегас, почему-то, шепотом, но еще страннее то, что и я ответила так же:

– Шмыг на боевом задании.

– Там? – его палец уперся в неприступную дверь.

– Ага. Только не видно ничего.

– А карта на что? – он споро разворачивал на полу старенькую карту, нарисованную вручную. Точнее, даже не карту, а схему запертого пульта. – Смотри. Он сейчас тут и тут. – Ортегас уверенно ткнул в точку на карте, и я беспрекословно согласилась. Этот набор черточек, точечек и кружочков мне все равно неизвестен. – Нечто, обозначенное как вход, находится тут. Пробуем?

– А если утопим?

– Кого город? Толку с того пульта, если город можно утопить одной кнопкой. Там наверняка до ргуша нужных рычажков. И порядок их нажатия тоже имеет значение.

Я еще сомневалась, а он уже уверенно командовал Шмыгу, притянув картинку к лицу:

– Влево. Вправо. Вверх. Вправо. Влево. Вверх. Влево. Влево. Влево.

Мчался малыш с редкой для него скоростью. Я и не знала, что он умеет так бегать. Не иначе как боевым товарищем себя возомнил.

– Нажимай, – скомандовал Ортегас. Шмыг честно прыгнул и огорченно пискнул. – Легкий слишком, – перевел шеф и велел: – ищи опору на высоте и прыгай.

Шорох стоял такой, точно шмыгрик не бежал, а летел. Спрыгнул он с боевым кличем и тут же стало шумно, светло и громко.

– Взорвали-таки? – я зажмурилась.

– Охрумели, – лаконично отозвал шеф.

Я открыла глаза и внимательно всмотрелась в картинку. В центре помещения стоял обалдевший Хрум с бешеным взглядом и осматривался.

– Хрум, как ты там оказался? – заорала я. Он закружился, заметил Шмыга, схватил его и поднес к губам.

– Люк был! Был люк представляешь. На крыше! Я нашел его. Нашел!

– Так это не Шмыг виноват? Я думала, он город взорвал.

– Так это он помог? Какой там виноват?! Он вход мне открыл. Внутренний. Я наружный-то люк вскрыл без проблем, а дальше глухо. В смысле шлюз этот ргушный ни в какую: ни туда, ни сюда. Я на него залез, чтобы ломать удобнее. Ковырял, ковырял и как провалюсь. Он на крыше. Представляешь?!

– Нет, – честно призналась я и притянула к заклинанию карту-схему: – Изучай, в общем.

– А как он выйдет-то? – шепнула я Ортегасу тихо, чтобы приятель не слышал.

– Так же, как и вошел. Через потолок. Присоски ему на что?

– А люк?

– Шмыг откроет. Выпустит, закроет и вернется сюда так же, как и вошел, – шеф был собрал, лаконичен и деловит. Прямо, как на работе.

– А как же горгоны будут внутрь входить? Вдруг они спуститься опять захотят?

– А это уже их проблемы, – жестко усмехнулся Ортегас. – В уговоре этого не было. Они хотели подъем. Хотели. Будет им подъем. А открыть пульт полностью мы им не обещали. Сделка выполнена.

– Еще нет, – отозвалась я, прислушиваясь к едва слышному гулу, который стремительно нарастал. Коридорчик, в котором мы сидели, вибрировал и дрожал. Но с места не двигался. Лишь гул усиливался.

– Уже да, – Ортегас неожиданно широко улыбнулся и… чмокнул меня в нос. – Домой! Скоро домой. Вы как хотите, а я тут больше не останусь. Уезжаем немедленно.

– А почему мы не поднимаемся?

– Мы и не должны подниматься. Чтобы эта махина оторвалась ото дна, нужно время. Много времени. Подъем займет оборотов тридцать, а то и сорок. И виден глазу станет лишь, когда город приблизится к поверхности. Станет светлее. А пока им придется довольствоваться гулом. Но в туннелях я бы на их месте не оставался. Неизвестно как эти штуковины ведут себя при подъеме. Вдруг, они сворачиваются один в другой.

Пока мы ждали Шмыга, к нам успел примчаться взъерошенный Бас с мечущимися на макушке змейками, переполошенный Ириа и мокры      й Хрум, оставляющий за собой мокрые дорожки.

– Вы видели? Нет, вы видели?

Вообще-то, мы ничего не видели, и эпический момент упустили, занятые разговорами, но разочаровывать не стали.

– Дверь так и закрыта, – Ириа подергал ее для верности и повернулся к нам.

– Подъем идет. С дверью разбирайтесь сами. Но я бы на вашем месте занялся той, которую нашел Хрум в крыше. Там привычный люк. Шансов больше.

– Завтра же организуем праздник и торжественно объявим о историческом моменте.

– Без нас! – Хрум не слышал наш разговор, но выбор сделал тот же.

– Ты же не станешь объявлять всем, что заветный люк открыли неизвестно кто? – ненароком обронил Ортегас, поглядывая на принца, и вопрос решился сам собой.

Судя по задумчивым лицам Ириа и Бас уже прикидывали как посочнее расписать собственные героические подвиги. А мы помчались собирать вещи. Их у нас немного и ни что не помешает нам отправиться в путь прямо сейчас.

Провожать нас пришли все повстанцы, Ириа, Бас и даже низвергнутая верховная водява, которая чопорно вынесла благодарность. Правда, главную благодарность нам впихнул принц, причем тайком от матери. Увесистый мешок приятно тяжелил вещи и радовал взгляд отборным жемчугом. На троих, конечно, выйдет меньше, чем на одного Хрума, который нас сюда и затащил, но тоже не плохо.

Уже будучи внутри подводного шара, приятель набросил на нас с шефом тонкую паутинку заклинания.

– Компрессия, – коротко обронил он, не отвлекаясь от сложной процедуры.

Мы тоже примолкли. Если кто и может защитить при подъеме с такой глубины, так это астерид. Главное ему не мешать, раз уж наши умные погружные дома не доступны.

Править подводным шаром предстояло Ириа, который отказался доверить такую важную миссию кому-либо. Он лично выбрал самый надежный, с его точки зрения шар, лично задраил и горделиво помахал тем, кто остался «за бортом». Кажется, мы станем тут легендами.

– Главное, что бы не было шторма, – мельком заметил он, усаживаясь в кресло и берясь за рычаги.

– А может быть?

– Город пока не набрал скорость, да и приподнялся всего на ладонь, но кто его знает, как это воспримет океан.