– Поздно брыкаться, дура, – девочка упала на пол, ощутив под ладонями мелкие соринки. Старая пыль поднялась с пола и медленно осела на прежнее место.

– Помогите!!! – заорала она, и тут же получила пощечину. От удара, вязаная шапка улетела в темной угол прихожей.

– Только пискни, – он схватил ее за розовую курточку и потащил по коридору. Как смеет она перечить ему? Очередная мокрощелка вздумала показывать свой характер. Ничего, он быстро утихомирит ее нрав.

– Пусти, пожалуйста, – всхлипывала девочка, но в ответ получила второй удар, который оказался гораздо сильнее. В плотно закрытых глазах разлетелись искры, голова вдруг стала невыносимо тяжелой и будто не своей.

– Дрянь конченная! Ты же сама этого хотела! – еще один удар, колени, которыми Алиса затормозила об пол, хрустнули. Последовал пинок в живот, она согнулась, прижав ноги к груди. Удары от дорогих кожаных туфель получались не хуже, чем от кирзовых сапог. Девочка взвыла от острой боли, внутренности словно полопались, разлетелись ошметками в маленьком тельце. Через секунду она уже висела в воздухе, все еще не веря в том, что происходит. Может быть, она крепко заснула, и ей снится самый реальный и отвратительный сон за всю жизнь. Алиса понимала, что последует дальше, но в глубине души все еще жила мизерная надежда, что этот ужас вот-вот закончиться.

Двухметровый мужик швырнул ее на старый разложенный диван. Алиса не сразу поняла, что уже лишилась куртки, голова только-только начала проясняться. Теперь одеколон сильнее резанул ее нос. Грубые руки нырнули под шерстяной свитер.

– На хрен тебе лифчик, сисек нет, плоская как доска, потаскуха!

Урод без труда стащил ее спортивные брюки вместе с колготками до колен. Девочка давно поняла, что сопротивляться бессмысленно. Именно сейчас она почему-то вспомнила мать. Сильную, волевую, напористую. Уж она-то наверняка дала бы отпор этому уроду. Но мама слишком умна, чтобы оказаться в подобной ситуации. Алиса пыталась толкать тело, склонившееся над ней, весу в нем было как минимум вдвое больше.

– Шлюха дворовая, дрянь! – эта девка должна понять, кто она на самом деле!

Острая боль между ног разогнала туман в голове. Тяжелое хрипы ввели ее в оцепенение. Алиса старалась не издавать и звука, в надежде, что так он кончит быстрее. Толчки продолжали вбивать тело в жесткий скрипучий диван. Слезы наполнили глаза, и соленая влага смочила губы. Дура, дура, чертова дура! Как могла она так просто попасться! Даже в безумном кошмаре, она не могла подумать, что ее первый раз станет таким. Отвратительно мерзким, до тошноты, и болезненным, до потери сознания.

– Хватит реветь, мразь! Ты мне мешаешь! – он закрыл маленький ротик ладонью, его руки все еще были в перчатках. От потока слез нос заложило, но Алиса все же почувствовала запах кожи. С этой самой секунду он стал самым ненавистным запахом в ее жизни. Фекалии, тухлые яйца, речная рыба, все что угодно пахло лучше, чем кожгалантерея. Девочка поняла, что не может дышать, прилившая к лицу кровь давила на глаза. Она попыталась высвободиться, но Урод убрал ее руки за голову, по-прежнему затыкая рот.

– Ну что, как тебе?

Выбрались-таки из постели в кинотеатр и посмотрели «Джентльмены».

– Знаешь, мне кажется, я начинаю понимать, почему Мадонна развелась с Гаем Риччи, – муж смеется в знак солидарности. Помогает надеть пальто, берет за руку и ведет к выходу.

– В следующий раз я выбираю фильм.

– Справедливо.

Усаживаюсь в машину, запинаясь о высокий порог. Никак не привыкну к новому Кайену супруга после своей Астры.

– Осторожно, ты в порядке?

– Кажется, нос ободрала, – проверяю ботинок. – Нет, все нормально.

Когда добираемся домой, Вадим уходит с собакой на улицу, а я сажусь за компьютер, прокручивая Яндекс Дзен. Ныряю в новостной портал города. Люблю посмеяться над комментариями жителей по поводу очередных выбросов и нерадивой власти. Почему посмеяться? Так выглядят эти трепачи. Если вас что-то не устраивает, действуйте, пробуйте что-то менять. Много ли толку от слов, брошенных в никуда? Но сегодня главная тема о другом, снова пропал человек. В этом году уже третий по счету случай.

Замок в двери скрипнул.

– Вы быстро.

– Ветер поднялся. Наверное, померзнем в апреле, раз уж зима выдалась аномально теплой.

– Опять пропала девушка.

– Что пишут?

– Вадим, на сей раз она с нашего района! С соседнего дома. Пропала две недели назад.

– Не ходи одна к реке, по крайней мере, пока не доделают набережную.

– Это только в следующем году будет.

– Парк через дорогу. Рита, ты поняла?

– Она отдыхала с друзьями на берегу, ее отсутствие заметили не сразу… Это страшно. Слишком много преступлений для миллионника.

– Да. Наверное, стоило завести питбуля, а не эту бестолочь, – муж обтирает слюни счастливого Генри.

– Тогда я бы боялась еще больше, эти собаки очень опасны.

– Это если не заниматься с ними. А при грамотном воспитании лучшие охранники.

– Куда приятней прийти домой и прижать к себе эту плюшку? – сжимаю в объятиях слюнявого пса, – не слушай этого злодея, ты у нас самый лучший? – чмокаю его в нос.

– Он только что яйца свои лизал.

– Ну и пусть, – повторяю поцелуй.

Голос Алисы охрип, стены дома поглощали крики. Он словно был заодно с уродом, который сделал с ней это. Непослушные рыжие волосы сбились в комки на затылке. Девочка пригладила их маленькими худыми пальчиками, протерла лицо ладонями и облизнула потрескавшиеся губы. Куколка в кукольном доме, только он не обставлен миловидной розовой мебелью как детская игрушка. Так часто бывает в кино, если похититель больной извращенец. Но, пожалуй, любого урода, насилующего женщин, можно назвать больным извращенцем. Внутри стоял холод, и пахло сыростью. Стены в комнате были странными, не краска и не обои, а какие-то панели – звукоизоляция, поняла она. Алиса отогнула край линолеума, вдруг там деревянные доски и удастся выбраться через подпол. На полу холодный линолеум, брошен прямо на бетонную плиту. Окон нет, скорее заколочены. Входная дверь замаскирована под стены.

Она все еще чувствовала на себе его руки. В носу стоял запах кожаных перчаток, которые он даже не снимал, когда срывал с нее одежду. Алиса скрестила ноги, пытаясь задавить саднящую боль. Мужик оказался гораздо старше, чем ей показалось на улице. Девочка потеряла чувство времени, но понимала, что прошел далеко не один день ее заточения. Когда урод приходил, то кидал на пол пакет с едой. В углу стоял баллон, из горлышка которого пахло застоялой водой. Одна из панелей в углу была исцарапан, она здесь не первая, но сколько их было? Подойдя ближе, Алиса поняла, что панель шатается, вверху не хватало шурупа. Девочка взглянула на свои отросшие ногти, пододвинула баллон и попыталась дотянуться до следующего болта. Почему именно здесь? Девочка отогнула край. За покрытой ДСП панелью показался робкий луч света. Если там есть окно, оно заколочено или закрыто ставнями. Воспроизвести планировку дома в уме было не просто. Алиса пыталась делать это не раз, но урод закинул ее в эту тюрьму с такой скоростью, что она не успела оглянуться. Комната угловая, она почти уверена. Дом снаружи она помнила хорошо, и, если ее предположения верны, тут всего одно окно. Потерянный болт не вернули на место, урод, скорее всего, не заметил, что от него пытались бежать.

Выкрутить болт, с чего она решила, что сможет это сделать. Единственное, что ей удалось, это лишиться нескольких ногтей. Голубые глаза исследовали пол. Алиса по очереди подняла линолеум у каждой стены, болт не мог исчезнуть. Есть, так и знала! Валяется на бетонном полу вместе с шайбой! Но под линолеумом она обнаружила еще одну находку. Сперва приняла за обычные царапины, но присмотревшись, получше, поняла – надпись. Ей удалось с трудом разобрать слова, это было послание будущим жертвам. Садист любит, когда его безоговорочно слушают, за хорошее поведение он может выпустить побродить по дому или принести нормальной еды. Стрелка указывала на панель, закрывающую окно, над стрелкой надпись – заколочено плохо. Значит предыдущей жертве удалось добраться до окна, но удалось ли бежать? Вряд ли, иначе урод закрутил бы все болты. Можно попробовать открутить их шайбой, она тонкая и попадет в резьбу.