Куколка взглянула на дом, потом на своего собеседника, снова вдохнула едва уловимый аромат парфюма. Это был запах совершенства, а не опасности.

– Интересно, что там внутри.

Когда замок щелкнул, и дверь, слегка скрипнув на старых петлях, открылась, Алиса поняла, куда попала. Она хотела сделать шаг назад, но парень, от которого она еще несколько минут назад теряла голову, поддал ей уверенности, толкнув в спину.

– Передумала? Поздно, шлюха безмозглая!

С утра припорошило, к концу апреля пошел настоящий снег, а не техническая пыль с неба, которую мы принимали за него всю зиму. Задумываюсь перебраться за город на постоянной основе, надоело дышать коричневым дымом, в нашем городе его принимают за воздух. На подходе к реке, спускаю с поводка Генри. Он вприпрыжку бежит к воде, вылавливать ветки тополей, оторванные вчерашним ветром.

– Ну что, сходим на разведку? – подзываю золотистого лабрадора, шагаю вдоль заброшенной промзоны.

Я и муж переехали сюда год назад. Раньше берег был занят нефтяным хранилищем, сейчас тут растет новый элитный микрорайон, стройка захватывает все новые территории. Уже протоптанная дорожка к реке, я не единственный исследователь. Встречаю соседа по подъезду. Его такса довольно шустро отпрыгивает от Генри, когда тот подходит поздороваться.

– Привет Рита, осторожней на спуске, камни скользкие.

– Доброе утро, спасибо…

Никак не вспомню его имя. Симпатичный респектабельный мужчина, даже на прогулке с собакой выглядящий как с обложке журнала «GQ». Добродушно улыбается и кивает в сторону реки, мне становится немного стыдно. Нужно наконец познакомится с соседями. Милая короткопалая собачка у его ног смотрится нелепо. Ему бы подошел доберман или ротвейлер.

– Моего отца, маленькая бестолочь, – он поднимает таксу на руки, поскольку Генри норовит занюхать ее до смерти.

– Ясно, извините, – отпихиваю пса и иду дальше.

Мерзлая листва хрустит под свежим снегом, крупная галька скользит под подошвой ботинок. Генри уже внизу, распугивает уток, осмелившихся выйти на сушу. Река сильно парит, и меня накрывают клубы тумана. Иду вдоль берега, на котором разместился небольшой дом из серого кирпича, полоски оранжевой и синей краски по периметру, принадлежит МЧС? Двойной стеклопакет, решетки, на окнах плотные занавески. Пытаюсь заглянуть внутрь, но там темно. Где-то над головой закаркала ворона, затем вторая, третья. Смотрю на низкое серое небо, вновь пошел снег, и стая черных птиц с криком пронеслись вниз по течению. Замечаю на окне лист с предупреждением: «СТРОЕНИЕ ПРИНАДЛЕЖИТ СЛУЖБЕ ВОДНОЙ ОХРАНЫ И БЕЗОПАСНОСТИ НА ВОДЕ (СВОБВ), ПРОНИКНОВЕНИЕ И ПОРЧА ПРИСЛЕДУЮТСЯ ПО ЗАКОНУ». С другой стороны фасада баннер, извещающий, что тут можно починить лодку, взять в аренду разную экипировку, настроить мотор и прочие подобные услуги, тут же телефон 666-72-06. Номер показался мне каким-то знакомым. Три шестерки в принципе вызывали не самые приятные ассоциации. Странно, почему дом здесь, в этих зарослях. Лодочная стоянка на другом берегу. В пятидесяти метрах дощатый пирс, синее строение в два этажа для их хранения. Когда я уже готова идти дальше из-за кустов вылетает черный беспородный пес и с лаем прыгает на меня. Я отступаю, хватаю с земли камень и делаю вид, что собираюсь кинуть в него. Мой Генри пес большой, но защитник из него никудышный. Он скорее плюшевая игрушка, а не охранник. Собака тормозит и начинает нюхать стены дома, резко меняя направление, словно что-то ища, снова лает, но уже не на меня, а в пустоту.

– Эй, да у тебя ошейник. Ты потерялся? – достаю из кармана собачье лакомство, Генри будет не против. Но пес не берет, продолжает что-то искать.

– Как хочешь, – пожимаю плечами и иду дальше.

Спустя час возвращаюсь домой, оббивая сапоги перед подъездом. Из окна седьмого этажа выглядывает темноволосый мужчина, показывая обнаженный торс, при виде которого соседки сходятся слюной.

– Рита, сливки для кофе закончились.

Разворачиваюсь и иду в магазин, который находится на углу моего дома. Крохотный, дорогой супермаркет, зато вся продукция свежая. Ее закупают маленькими партиями, склад не позволяет хранить большой объем товара. Захожу с собакой, ловя косые взгляда кассира. На входе доступное объявление, проход с животными запрещен. Такие я всегда игнорирую, просто не понимаю смысла. Уверена, от моего пса вреда не больше, чем от любого человека. Беру багет и сливки, прихватываю с полки пачку покрытых шоколадом кексов от Милка. Подхожу к кассе, Генри утыкается влажным носом в стеклянную витрину с пирожными, он жуткий сладкоежка. Рыжеволосая дама с ярко-синим карандашом на глазах хлопает ресницами. Да бросьте, он просто посмотрит! Рассчитываюсь и иду домой.

– Опять чуть не опухла от возмущения…

– Кто?

– Рыжая.

– Забей.

Вадим вытирает тряпкой лапы пса, и тот в припрыжку, скользя по плитке с мраморным рисунком, спешит в кухню. После прогулки у него завтрак.

– Сегодня привезут мебель, соберем сразу или потратим день на что-то более приятное? – разуваюсь и ставлю ботинки на полку.

– Например? – два года как женаты, а он все не унимается, тянет руки под вязаный свитер, я еще не успела снять куртку.

– Я имела в виду кино. Интернет пестрит триумфальным возвращением Гая Ричи, как думаешь, стоит того?

– Один фильм – это не весь день…

Куртка падает на пол, муж прикладывает меня к стене, немного жестко, но это его стиль.

Мой супруг совладелец автосалона Порше и двух тренажерных залов. Когда мы познакомились, я сразу заявила, что так не бывает – умный, обеспеченный, привлекательный мужчина, да еще и холост. Когда у парня в тридцать пять нет багажа за спиной, это неизбежно вызывает вопрос, а не маньяк ли он? Мне был тридцать один год, когда я пришла в его автосалон на освободившуюся вакансию руководителя отдела логистики. На что он ответил, что справедливо иметь подобные предположения и в мой адрес. Стройная блондинка с натуральной грудью третьего размера, красный диплом, свободно владею английским, КМС по плаванию и не замужем. Парирую, в России на тысячу мужчин приходится девятьсот сорок семь женщин и эта статистика как раз среди нашего возраста. Мои предположения на его счет подтвердились после первой же ночи, проведенной с ним. Некоторые замашки в постели по началу пугали. Он был резок и чересчур напорист, его руки сжимали меня до синяков, не оставляя места возражениям. Моя наигранная смелость или усталость от холодной постели, но я приняла его правила. Потом дала второй шанс, затем и третий, не заметив, как сама вошла во вкус. Мы поженились спустя три месяца после знакомства, с тех пор ничего не изменилась, и я безумно этому рада. Скажете везучая? Вы абсолютно правы. Иногда я так счастлива, что мне становится страшно. За все приходится платить, а вдруг вселенная постучит и в мою дверь, потребовав рассчитаться?

– Не уверен, что кровать – это хорошая идея, – произнес Вадим, переворачиваясь на спину и переводя дыхание.

– Почему?

– Матрас не развалится под нами ночью, – мы оба смеемся.

Буквально месяц как мы доделали ремонт в новой трехкомнатной квартире, потихоньку обставляемся. С кухни послышался грохот, мы подрываемся и с голыми задницами несемся туда. Генри закончил свой завтрак и теперь приступил к моему, который муж приготовил и подал на новый кухонный стол из массива дерева. Обычное дело, сгоняю пса вниз, обойдусь яичницей без бекона.

Возбуждение было на пределе, когда мужчина перешагнул порог дома. Еще на берегу он представлял, как накажет эту невоспитанную девку. Молоко на губах не обсохло, а все туда же. Больше всего он ненавидел притворство, а эта совершенно точно лживая тварь. Кто-то должен выбить дурь из ее пустой башки, объяснить, доходчиво, хорошенько так объяснить, как нужно вести себя с такими мужчинами как он. Размечталась, сука. Она и в подметки не годится той, ради которой он затеял свою игру.