Ведь если парень зовет девушку домой – это же для них что-то значит, да?!

– Пойдем, – вернулся Илья в кухню.

Американские джинсы, яркая «найковская» майка цвета этикетки сгущенного молока, прекрасно гармонирующая с его голубыми глазами. Русые волосы он наставил гелем. Сверху байка, скрывшая заметные мускулы (не зря же парень моторы перетаскивает!). Прямая осанка говорившая, что парниша – нерушимая скала. От него веяло спокойствием и уверенностью.

– Так норм? – спросил Илья.

– Ага! Норм, – спокойно кивнула я.

Надеюсь, не сильно заметно, что поражена «прекрасным преображением»?!

На улице я не выдержала и поинтересовалась:

– А почему ты так не одеваешься?

– Да, как-то случая не было подходящего.

– Чтобы нормально одеться, нужен какой-то случай?!

– Не знаю, – пожал он плечами.

Руки засунул в карманы. Я пару раз втянула воздух и удивленно заметила:

– Ты что, надушился туалетной водой?

– Ну, типа того. Правда, я не успел сходить в душ и от меня скорее всего пахнет еще и маслом…

– Ой, заткнись, пожалуйста! – воскликнула я.

– Окей, – протянул Илья и, правда, заткнулся.

– Ну вот опять! – взвыла я.

– Ну что опять? – удивился он.

– Ты это нарочно делаешь?

– Да что я делаю? – остановился Илья и уперся правой ногой в скамейку.

Кроссовок на ноге скорее всего новый, потому что подозрительно чист. Я остановилась рядом. Горло парня было на уровне моих глаз, так что заметила, как дрогнул кадык.

– Почему ты всегда делаешь то, что тебе говорят?

– Я делаю то, что считаю нужным. Это никак не вяжется с тем, что мне говорят. Прекрасно понимаю, что ты расстроена, потому злишься и пытаешься сорваться на мне. Можешь срываться, сколько хочешь. Меня это не задевает.

– Я никогда не могла понять, что у тебя в башке! – призналась я.

– Как у всех – мозги, – хмыкнул Илья и, отведя взгляд, сказал вещь, которая дошла до меня далеко не с первого раза: – не хочешь понимать, потому и не понимаешь. Захотела бы – поняла!

– Знаешь, ты очень сильно меня бесишь! – созналась я. – Не знаю почему: все-все в тебе бесит!

– Это хорошо, – растянул губы в улыбке Илья.

– Ты больной?! – нахмурилась я.

– Бесит – значит, ты ко мне неравнодушна.

– Что значит «неравнодушна»?! – нахмурилась я. – Ты мне не нравишься! Ты мне очень не нравишься!

– Я понял тебя.

– Ты не нравишься мне! – повторила еще громче.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Ну, я тебе не нравлюсь. Хорошо, говорю.

– Почему, когда соглашаешься со мной, хочется тебя прибить?!

– Может, это потому, что я тебе не нравлюсь?! – предположил Илья серьезно.

– Нет. С тобой невозможно разговаривать! – психанула я и пошла вперед.

– Почему? Мне кажется, мы неплохо болтаем, – плелся за мной Илья, а я не могла понять: он издевается или серьезно. Или парень всегда стебется над всеми, когда стебутся над ним, а этого никто не понимает?

Да что он за человек вообще?!

– Почему ты идешь за мной?

– Я тебя провожаю.

– Иди домой.

– Провожу и пойду.

– Ты бесишь меня.

– Ты это уже говорила.

– Запомни: ты мне не нравишься! И не понравишься никогда!

– Знаешь что, Лена?! – спросил внезапно Илья.

– Что? – раздраженно обернулась я, встречаясь с яркими глазами парня.

Вместо ответа он схватил меня за плечи и принялся трясти…

С трудом разлепив глаза, я с непониманием уставилась на Веронику. Каким образом она тут оказалась?!

– Ты что делаешь? – возмутилась я на ее действия.

Соседка нависала надо мной и зачем-то тормошила за плечо.

– Ленча, ты вообще-то уже опаздываешь.

От этой новости я выскочила из постели, принявшись бесполезно метаться по комнате туда-сюда.

– Не мельтеши! Могу поделиться завтраком. А будешь паинькой, попрошу Димасика тебя подвезти.

– У него че, вертолет? В такое время быстрее метро ничего не существует.

– У Димы на тачке «папина мигалка».

– Мигалка на Порше? Ну да! Очень правдоподобно! – хмыкнула я, задумываясь, бывают ли мигалки на вертолетах.

Если и бывают, то нафига?!

– Скажи, тебе сегодня что-нибудь странное снилось? – неожиданно перевела тему соседка.

– Да. Снился очень хороший сон. Чтобы досмотреть его я пропустила бы учебу.

– Да? Блииин. Прости!

– Ты же не знала.

– А мне жесткач снился.

– Вампиры, зомби, апокалипсис? – предположила я, натягивая джинсы.

– Не! – протянула Вероника. – Сегодня талисман, что на входной двери закреплен, не выдержал. Нас атаковала всякая нечисть, потому он расплавился и скрутился в козлиные рога. Представляешь?!

– Вау! – восхитилась я без эмоций.

– Один ангел возле меня отгонял чертей. Я спала на диване, а мерзкий волосатый чертенок дотронулся моих волос. Ангел треснул его по черной мохнатой ручонке и эта тварь, не долетая пола, с хлопком превратилась в пепел, растворившись в воздухе.

– Мерзость какая! – скривилась я.

– Это еще ничего! Второй ангел гонялся за козлом. Тот пытался проскочить в твою комнату. Тогда светлоликий стал у двери в оборонительную позу, чтоб не пропустить рослого козлину. Но рогатый проскочил у ангела меж ног и, оказавшись в комнате, погладил тебя по голове. После чего принялся радостно отплясывать «лунную походку». Ну, как Майкл Джексон. Ангел схватил козла за ворот пиджака и вышвырнул из комнаты. Козлина влепился в стенку, странно хихикнул и прыгнул в зеркало в коридоре. Оттуда он высовывался и показывал ангелу язык. Светлоликий стоял у зеркала и не в силах достать рогатого, просто смотрел, чтобы тот не выбрался. А нечисть почти прорвалась в нашу квартиру. Но у третьего ангела, что стоял у двери, появился в руках крест. Большой такой, как могильный. И он, значит, поднял огромный пылающий крест и, взмахнув им в воздухе, с силой ударил им о пол. Непонятный вихрь втянулся в нашу дверь и за ней послышались нечеловеческие крики. После – все стихло!

– Вероныч, что ты употребляешь?! – хмуро поинтересовалась я.

– В смысле? – обиделась соседка.

– Если продолжишь употреблять это дальше, то сможешь снять блокбастер! Клянусь.

– Ну тебя! Я еще не все сказала. Прежде, чем проснулась, ангел шепнул кое-что…

– Ну и что же?! – усмехнулась я. Пока Вероника травила байки, я умудрилась одеться и накраситься.

– Он сказал: Не бойся! Им нужна твоя подруга!

– В смысле? Кому «им», – не поняла я.

– Не знаю. Может, нечисти? – предположила Вероныч. – Короче, им нужна ты!

– Окей! – закивала я и направилась на кухню, размышляя, что Алина хоть и была истеричкой, страдающей бессонницей, но глюков странных у нее не было.

Если у Вероники это усугубится, мне придется менять или квартиру, или соседку!

Я насыпала в тарелку овсяные хлопья, залила их водой и поставила на полторы минуты в СВЧ. Молоко за ночь успело скиснуть в холодильнике. Вероника повозмущалась этому, а я оглядела покрытый льдом морозильник.

Н-да, морозильник замерз, а молоко киснет.

Я оставила в покое морозного пенсионера и принялась уплетать завтрак. Димасу даже не надо было оповещать, что он подъехал. Своим сабвуфером он поднял весь дом. Затем, до нас донесся суровый ор бабки с третьего этажа. Она всегда выходит на балкон, поорать на Димаса. К ее сожалению, у Димы очень хорошая стереосистема и бронированная тачка, так что старушке никак не удается докричаться до нарушителя спокойствия.

– Пошли быстрее, а то Димку соседи убьют.

– Ага, твоего Димку, да убьют! – хмыкнула я.

Димкин папаша – генерал. Это знают уже все в нашем доме, потому, слыша звуки музыки во дворе, просто прячут голову под подушку.