Отец перебил:
– По крайней мере, у вас единственное ближайшее к нам заведение такого рода, – сурово проговорил он и обратился к Кириллу. – Это все ненадолго, сынок. Совсем ненадолго…
… – Эй! Новичок!
Звонкий голос неприятно резанул слух, заставляя сознание вернуться в настоящий момент.
По стене тянулась бледная, выцветшая лента занавесок: узкие тканевые полоски колыхались на ветру. Вроде отрывных хвостиков объявлений. Свет разбивался об них, падая на пол ломтями.
У стены стояла компания парней.
Кирилл долго, завороженно смотрел на их вытянувшиеся по паркету теневые силуэты-двойники. Один, в центре, высокий, нескладный, с кривоватыми тощими ногами и торчащим над высоким лбом рваным вихром.
Второй – приземистый и угловатый, почти квадратный, с такой же квадратной, валунообразной башкой на круглых плечах и бычьей шеей. Третий выглядел неопределенным средним между первыми двумя. Точно гибрид. Уродец, унаследовавший черты обоих хозяев.
Такие же неопределенного цвета выпуклые глаза встретили Кирилла вопросительным и требовательным взглядом. Он уже был обязан им. Может быть, тем, что так вольготно расположился в их коридоре.
– Проблемы? – спокойно спросил Кирилл, не двигаясь с места.
Опять мелькнуло назойливое ощущение чего-то сломанного – неправильного – в их внешности. Засечка, шероховатость, за которую цеплялся взгляд. Словно крошечная частица чего-то эфемерного переродилась крошечная искрой сумасшествия в глазах незнакомцев.
– Пока никаких, сам видишь, но если вдаваться в подробности, – вяло протянул тот, что посередине. Они стояли возле него полукругом, отрезая пути отступления: белобрысый, высокий и толстый. Три разных человека. – Ты здесь новенький, городской. Значит, совсем недавно приехал, то есть. Значит, надо с коллективом познакомиться, задобрить, понимаешь, кого надо, заделиться чем-нибудь… Ты ж не хочешь, чтоб… туго тут пришлось, – он говорил медленно, точно разжевывал слова, вытягивал их из себя.
Аргументы – а вместе с ними и предложения – заканчивались.
– Спасибо, без вас разберусь…
Он медленно поднялся, собираясь уйти. Но эти трое расценили его мотивы по-своему.
Кирилл успел увернуться прежде, чем кулак центрального припечатал его к ближайшей стене. Скользнул прямо и вниз, припадая на левое колено, – пол оказался скользким, но именно это и было сейчас хорошо, – в полсекунды оказался уже сзади нападавших.
Все с тем же спокойным равнодушными выражением на лице смотрел, как не представившийся центральный потирает раскрасневшийся кулак. Видимо, промазал по угловатому краю подоконника. Сам виноват.
Все трое обернулись – медленно, словно в замедленном воспроизведении, выплывая кадром за кадром, наслаиваясь картинкой. На лице главного пылала ярость. Раскрасневшиеся щеки вздулись, глаза сощурены, губы кривятся в гаденькой ухмылке. Еще одно доказательство, что улыбка – способ показать зубы.
Остальные растерянно переводили взгляд с Кирилла на своего товарища. Словно парочка телохранителей, ожидающих приказа. Так себе телохранители.
Он снова кинулся вперед – тяжело дыша, резко, грубо и неумело разрубая пространство кулаком. «Неумелость» Кирилл заметил и оценил сразу. Грубая сила – вот синоним. Но здесь из сочетания слов было только «грубая». Все равно что драться с малолеткой – совершенно неинтересно и чувствуешь себя низко.
Опять легкое скольжение. Кирилл отклонился, проскользнул под руку нападавшего.
Толчок, полуоборот, подножка. Отправил в полет на собрата неожиданно сорвавшегося в бой приземистого второго. Третий – тот самый ни-то-ни-се – избавил Кирилла от трудов, отправившись своевременным бегством в ближайший коридор. Только пятки в рваных кедах засверкали.
«Ничего личного, коллектив…»
Кирилл развернулся и пошел прочь. Сзади неслись сдавленные ругательства. Кажется, оба несостоявшихся нападающих еще продолжали вытирать шмотками полы. По крайней мере, догонять его и пытаться дать сдачи никто не намеревался.
– Я тебя еще достану! – совсем не грозно провыл глава банды.
– Я здесь ненадолго, – прокомментировал Кирилл, не сбавляя шага.
Даже не обернулся.
Комната нашлась на удивление быстро. Будто дом, смягчившись, нарочно подкинул ее за соседним поворотом коридора.
Кирилл плюхнулся свою кровать, притыкаясь щекой в плоскую, обваливающуюся подушку-треугольник. Усталость снова накатила тяжелой, захлестывающей волной, но он только смотрел в испещренный острыми трещинками серый потолок, думая, что никогда не сможет спокойно жить и спать в этом дурдоме… и провалился в сон.
Его разбудил тяжелый топот за дверью, всхлипывания и сдавленная ругань.
– Прямо посреди бела дня… – сдавленно выла психологичка. Горестно и нараспев, точно древняя плакальщица.
Кто-то вошел в комнату.
Кирилл открыл глаза, сонно сощурившись на залитый светом потолок. Лицо Бультерьерихи, мрачное, точно грозовая туча, зависло над его кроватью.
– Скажи мне, как это понимать? – ее взгляд буравил Кирилла, норовя оставить дырку. Будь он хотя бы на несколько лет младше, забился бы под одеяло, накрыв голову подушкой. Но теперь же он почувствовал только раздражение.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
