Квэн не стал дожидаться, пока его догонит лучница и, быстро справившись с ногой, поковылял к ближайшему переулку – тот находился прямо за домом, за который он свернул, спасаясь от летевших вдогонку стрел. Узкая улочка разрезала несколько кварталов по диагонали, тем самым сокращая приличное расстояние до центра города. И если днём на этой дороге многие граждане экономили время, то ночью она пустела.

Использовать такой путь отступления, когда за тобой гонятся, казалось логичным и единственно верным решением. Проходя вдоль переулка, лучница обнаружила окровавленный отпечаток ладони на стене дома и обломок стрелы, валявшийся впереди на дорожке. По ней преследовательница и отправилась дальше.

– От меня не спрячешься, – доносился игривый женский голос, сопровождавшийся истерическим хохотом, от которого мурашки забегали даже у самих мурашек.

Квэн, затаив дыхание, наблюдал за тем, как его план осуществляется. Он прятался среди мешков с мусором – накинув на себя балахон, ему удалось неплохо вписаться в провонявшую «компанию».

Всё же был риск, что лучница не заметит в темноте разбросанные «крошки». Но погода в тот вечер сыграла ему на руку, и ветер, гонявший облака по небу, вовремя освободил сияющую луну от приставучих ухажеров. Да и то, что невдалеке стоял особняк какого-то клана, также помогло везунчику, иначе дороги не блистали бы чистотой, а мусор, если и оказался бы сложен в кучу, то явно не в мешках.

Прошло около получаса, прежде чем раненый, но живой Квэн решил отправиться домой. С ножом удалось договориться, чтобы тот отпустил его. Стоило разорвать контакт с оружием, как боль в ноге усилилась, резко появилась слабость, и даже на пару ударов сердца потемнело в глазах. Стиснув зубы, Квэн побрёл домой. Через сорок болезненных шагов появилась уходящая влево от основной дороги тропинка – она вела в противоположную сторону от той, куда ушла лучница. Только завернув в этот переулок, Квэн почувствовал облегчение на душе, но не в ноге – та только сильнее стреляла болью, стоило на неё наступить. А впереди предстояло сделать ещё около тысячи шагов.

***

– Тысяча сто сорок семь, – тяжело дыша прошептал Квэн, когда сделал последний шаг и остановился перед долгожданной дверью. Он постучал тихо, но ему показалось, что сейчас проснуться все постояльцы дома.

Дверь отворилась, и не успела Дана ничего сказать, как побледневший Квэн завалился на неё.

– Зажги лампу, Кэлла, – негромко бросила Вольная и втащила раненого «родственничка» в комнату.

Разбуженная сестра, увидев состояние брата, быстро пришла в себя ото сна и вскочила с постели.

Как только комната осветилась, Дана и Кэлла еле сдержали возгласы, прикрыв рты рукой. Квэн, весь в грязи и крови, походил на оборванца, от которого люди отшатываются, стоит ему лишь протянуть руку за милостыней.

В памяти Даны всплыла картина, как точно также к ним пришёл дядя Эрлан. Это воспоминание подействовало как пощёчина.

– Быстро приготовь воду и тряпку, – Вольная услышала в своих словах голос отца, который точно так же сказал матери в тот день.

Дана сняла с Квэна грязные вещи, отшвырнула их в угол и уставилась на обрубок стрелы, торчащий из бедра названного племянника.

– Где же ты так умудрился? – озвучила Вольная свои мысли.

– Нарисуй Руну Лечения, – Квэн говорил еле слышно. – Как подействует, вытаскивай стрелу.

Дана лишь кивнула в ответ и попросила Кэллу подать кисточку и краски.

Немного успокоившись, Вольная твёрдой рукой и с привычной скоростью нарисовала нужную руну всего за пару вдохов. Когда последние линии символа сомкнулись и Дана убрала кисточку… ничего не произошло. Миновало несколько десятков ударов сердца, а краска так и виднелась на коже.

– Я, вроде бы, не ошиблась, – Вольная вгляделась сначала в руну, а затем с недоумением посмотрела на кисточку.

– А что с запасом дара? – спросил Квэн сквозь стиснутые зубы.

– Полностью восстановлен. Уже ведь новый день начался. Точнее, ночь.

– Братик, а ты меня хорошо видишь? – подала голос до сих пор молчавшая Кэлла.

– Да, – он непонимающе посмотрел на сестру.

– Это потому, что действует ещё руна Зрения, – объяснила Кэлла.

– Умничка, – Квэн попытался улыбнуться ей, но вышла лишь искажённая гримаса.

– И что мы будем делать? – Дана, сидевшая возле раненого, поднялась на ноги. – Ждать, пока пройдёт эффект Руны Зрения?

– А что, есть ещё варианты? Ммм, – простонал Квэн, когда попытался поменять положение тела.

– Вызвать лекаря? Купить амулет с эффектом, как у Руны Лечения? Отрезать тебе ногу? – Дана решила шуткой разрядить ситуацию, но не вышло.

Квэн посмотрел в глаза Вольной и хрипло проговорил:

– Значит, буду терпеть, пока зрение не ухудшиться.

– Ты чего? – Дана засобиралась, накинула чёрную куртку. – Я сейчас мигом лекаря найду.

– Ты не местная. Откуда тебе знать, где…

– Хозяев дома разбужу и у них спрошу.

– Не надо. Не хочу привлекать внимание. Сегодня ночью много чего произошло, и если меня кто-то увидит… Не надо никого звать.

Дана нахмурилась, но сняла куртку и присела на постель. Кэлла тем временем уже заканчивала обтирать брата от крови и грязи. Вольная оглядела комнату, и когда на глаза попалось тёплое покрывало, накрыла им Квэна.

– Тебя надо укутать, – объяснила она. – Ты уже дрожишь. Сейчас травяной чай заварю, может, легче станет. Быстрее согреешься. Кстати, а что с ногой будем делать? Может, развязать верёвку? Она же сильно пережимает?

– Я не знаю, что делать с ней. Я видел, как бабушка туго перетягивала такие раны, но уже вскоре рисовала руну, и только тогда развязывала верёвку. Всё это занимало совсем мало времени. А тут… я уже около часа с такой ногой. Может, меньше.

– Давай послабим. Если станет хуже, снова затянем. Потерпишь?

Он потерпел. Пока Дана не задела древко стрелы. Но криков никто не услышал – их заглушила подушка, которую Квэн заранее обнял для такого случая.

Дана с Кэллой не смыкали глаз всю ночь. Они просидели рядом с Квэном до самого утра, общаясь на разные темы, зачитывая отрывки из книги и обсуждая их. Каждый из троицы делился своими воспоминаниями, и брат с сестрой впервые всерьёз засомневались, что перед ними Рунэлла. Ведь нельзя так подробно выдумать целую жизнь. Чужую жизнь. По крайней мере, Квэн о таких случаях не слышал. Хотя, он много чего не слышал и не видел – Рунная деревня для него была всем миром. А теперь её не стало.

Благодаря разговору Квэн меньше внимания обращал на ногу, а время текло быстрее.

– Я плохо вижу! – не выдержав, Квэн радостно выкрикнул. Улыбка, настоящая, всё же сумела растворить тень боли на лице.

Дана от неожиданности испугалась, а в следующий миг тоже улыбнулась. Она взяла уже приготовленные краску с кисточкой и снова нарисовала Руну Лечения – уже на другом месте. В этот раз она засветилась зелёным и впиталась в кожу. Дана тут же выдернула остаток стрелы, и подушка пригодилась повторно. После чего Квэн так и уснул на ней, потеряв сознание. Верёвка от штанов, перетягивавшая ногу, полетела в сторону грязного балахона.

Дана и Кэлла последовали примеру Квэна.

– Госпожа Гларта, их нигде нет, – отчитался Скэл, как только вошёл в кабинет главы клана Видящих. Наёмник смиренно опустил голову. – Мой отряд прочёсывает лес уже третьи сутки, но если мы не обнаружили этих убийц в первый день, вероятность найти их сейчас ничтожно мала. Думаю, они уже далеко от этих мест.

– Проклятье! – Гларта поднялась со своего кресла. – Да чтобы Врарт засунул их в свои песочные часы. И я не вижу этих двоих в своём будущем, – а мысленно добавила: «Я вообще не вижу своё будущее дальше недели». – Ещё и этот нож, которым убили мою… – ей было тяжело говорить об этом – душевная рана ещё даже не начала рубцеваться, – сестру, не дал ничего полезного. Показывает лишь своё жалкое существование, а не будущее своего хозяина, – о том, что она увидела прошлое ножа, связанное с убийцей Марты, глава клана умолчала. – Вы не нашли ничего, что могло бы принадлежать нападавшим? В идеале – их кровь.