Надежда Александровна очень переживала, что девка засиделась в невестах.

Бабушка не считала фигуру Маруси некрасивой, а её — толстой. Когда она видела молодого высокого парня, который, по мнению Надежды Александровны, мог быть кандидатом в женихи, она «тестировала» его каверзными вопросами. Если он выдерживал экзамен — старалась устроить встречу с внучкой. Маруся очень не любила эти подстроенные свидания, но бабушка умела хитростью заманить её к себе, чтобы познакомить с очередным кавалером.

Надежда Александровна позвонила вечером и произнесла волшебное заклинание:

— Нужна помощь.

Маруся купила продукты, погрузила на сумку-тачку, в которой мать возила с рынка овощи, и поехала. Уже подходя к дому бабушки, в кухонном окне увидела сидящего за столом мужчину лет сорока. Значит, опять кавалера нашла!.

— А вот и наша Марусечка, — встретила ее с улыбкой бабушка.

На столе стояло коронное блюдо — картофельная бабка и запотевшая бутылка яблочной браги собственного изготовления. Надежда Александровна еще посуетилась немножко, выкладывая на стол вилки, тарелки, рюмки и пошла во двор, оставив внучку с «положительным мужчиной» для знакомства.

— Вас как зовут? — сразу начала разговор Маруся. — Как меня, полагаю, бабушка сообщила.

— Валерий я, — с любопытством разглядывая потенциальную невесту, ответил кавалер.

— Я хочу вас попросить, Валерий, закончить скорее наше свидание. Поешьте на радость Надежде Александровне — и разойдемся, будто мы договорились сходить с вами в кино или цирк, а, может, сразу — в загс! Бабушка расстроится, пока не увидит результаты своей деятельности. Но я совсем не одинока. Вы уж извините, не хочу тратить ваше время и своё тоже.

Валерий улыбнулся:

— Все ясно, по-честному. Но хотелось бы узнать, — я такой неинтересный, что вы меня сразу отвергли?

— У меня есть жених, — попыталась закрыть тему Маруся.

— А может, я во сто раз лучше? — усмехался собеседник, наливая себе в стакан бабушкину бражку.

— «Лучше» — это в каком смысле? Поёте, танцуете, имеете дачу на Канарах, машину?

— Ну, у вас и запросы, Маруся! Машина у меня есть и дача тоже. Если выпью — могу спеть и станцевать.

— Я пьющих не люблю.

— Что ж бражку на стол выставили?

— А это хитрая проверка. Устоите или нет. Но, пока еще бутылка не пустая, ответьте на пару дежурных вопросов: где вы познакомились с бабушкой?

— В бане, красавица, — отвечал он, оценивая первый глоток бабушкиного пойла.

— Вы что, истопник или банщик? А может, тетка с усами? — рассмеялась Маруся.

— Венички принёс продавать. Тут ваша бабушка со знанием дела стала спрашивать, как я их складываю, где режу. Я про дачку рассказал и о том, что на дачке хозяйки нет, — с аппетитом поедая картофельную бабку, признавался Валерий. — Рассказал про хозяйство, то да сё, она и предложила познакомить с внучкой. Не хотите съездить ко мне в гости?

— И что у вас за хозяйство — свинки, коровы, куры?

— Нет, с этим много возни. Мое хозяйство — пруд. Я его два года назад мальками заселил, а в этом году уже ловлю свой урожай. Карасики у меня, Маруся.

Гость слегка захмелел, но все еще подливал себе из бутылки.

— Ну, вот, у меня кондиция наступила для исполнения песен.

— Давайте, пойте, и мы разойдемся, — предложила Маруся.

«Жених» улыбнулся и начал:

— Маруся раз, два, три, калина,

чернявая дивчина в саду ягоду рвала…

— А сабелькой вы не помахиваете? — поинтересовалась «невеста».

— Да, есть сабелька, а как вы догадались? — подбоченился он.

— Да уж очень вид у вас молодецкий! — усмехнулась Маруся

— Дед мой из казаков, — хвалился жених.

Бабушка была довольна разговорами. Загрузила Марусину тележку картошкой и бураками, вручила груз Валерию, строго наказав помочь доставить до подъезда.

В автобусе Маруся сразу получила свободное место, которое для неё выхлопотал казачок, согнав с переднего сидения двух школьниц со смартфонами. Она с любопытством отмечала, как прямо он держал спину, запросто находил контакт с людьми, задевая их веселыми доброжелательными фразами, легко объяснял, почему тяжелая сумка оказалась в проходе, — и никто не смел на него обидеться.

Валерий легко спустил со ступенек тележку и подал Марусе руку.

— А что вы сказали этим двум девчушкам, у которых отжали для меня место? — полюбопытствовала Маруся.

— Да ничего особенного. Сказал, что места эти для пенсионеров, инвалидов и беременных. Потом спросил, к какой категории они себя относят, — хохотнул он.

Маруся смутилась.

— А к какой категории вы относите меня?

— Думаю, это — последняя категория, — снова широко улыбнулся он. — К беременным.

— Неужто так сильно заметно? — удивилась Маруся.

— Для рядового человека, может, и незаметно. А для специалиста — шестой месяц, как пить дать!

— Специалиста? — выдохнула Маруся. — Вы ж веники вяжете, рыб разводите…

— Это я делаю в свободное от работы время. К тому же у меня сейчас отпуск. Отдыхаю я.

Маруся остановилась и посмотрела ему в глаза:

— И с каким специалистом я разговариваю?

Она всматривалась в лицо «жениха», пытаясь найти в нем признаки откровенного вранья. Но Валерий широко и открыто улыбался, наслаждаясь произведенным эффектом.

— Я врач акушер-гинеколог, высшей категории, доцент кафедры акушерства, гинекологии и репродуктивного здоровья БелМАПО.

Он галантно пропустил Марусю вперёд и потянул вслед за ней тележку с картошкой.

Тем временем Геля, получившая задание раздобыть адрес Маруси, кружила возле ее дома уже минут тридцать. В руках она держала план застройки, который постоянно сравнивала с рисунком Юрика, где был отмечен нужный дом. Но Стилист что-то упустил в своем чертеже. Геля тыкалась в чужие квартиры, где про Марусю ничего не знали. Рядом стояли два очень похожих дома, не отмеченных Юриком в плане. Следовало проверить, кто там живет на третьем этаже в первом подъезде.

Геля ни за что бы не пошла искать квартиру Маруси, разрушительницы проекта Латуна. То, что Геля хотела спасти — толстуха раздербанила, не оставив никаких надежд на будущее сотрудничество с Юриком. Даже долгая дружба с ним не могла помочь принять новые интересы Стилиста. Если толстуха спасла его — вовсе не означало, что такую фигуру надо тащить в модельный бизнес! Понятно, что Латун любит общаться с необыкновенными, креативными, талантливыми. Олешка действительно заслуживает его внимания. А Маруся — чужая в этой компании!

Геля скосила напрямую угол к дому, который хотела посетить. Перед ней, неспешно разговаривая, двигались двое. Мужчина вез тяжелую поклажу и оберегал свою спутницу, пропуская вперед по узкой дорожке, где надо, поддерживал за локоть. Так могли бы разговаривать очень близкие люди. Пара, поравнявшись со скамейкой с сидящими старушками, остановилась, чтобы поздороваться. Геля могла рассмотреть слегка отекшее, без косметики лицо Маруси. Окликнуть ее она не решилась, но дело довести до конца было необходимо.

Чуть повременив, она зашла в подъезд и стала подниматься на третий этаж, чтобы точно знать номер квартиры, дверь которой по плану Юрика стояла фронтально справа. Из-за приоткрытой двери с цифрой одиннадцать Геля услышала окончание разговора:

— Какая разница — мальчик или девочка? Я сделаю все, чтобы малыш родился здоровеньким!

«Семейные радости!» — рассмеялась Геля-разведчица, сбегая по лестнице вниз. — Маруся беременна, и у нее есть муж! Ну прямо от сердца отлегло. Все вернется на круги своя. Никакого адреса не надо».

С матерью жилось трудно. Всё, что ни делала Маруся, подвергалось жёсткой критике.

— Дура, дай мне его телефон, — периодически требовала Валентина Петровна. — Он должен знать, что у него ребёнок.

Но Маруся считала, что ей никто ничего не должен, и не хотела, чтобы её любили по принуждению.

Телефон утопила в туалете, чтобы не было соблазна звонить. Лицо стало рябым. Она разглядывала в зеркало тёмные пигментные пятна, обсыпавшие кожу над верхней губой, и улыбалась: похоже на ящерку. У него такая на шее нарисована. Волосы опять собирала в простой хвостик — мать не разрешала долго возиться с причесыванием, страшила, что это повлияет на роды. Маруся стала рассеянной, натыкалась на стулья, спотыкалась на лестнице. Из-за живота не видела кривых дорожек возле дома, и мать выводила её на прогулку, ухвативши под руку.