Натали замолчала и подошла к камину. Огни пламени играли на горящих бревнах, отдавая тепло. Стало теплее и ещё безразличнее.

– Сегодня последний день возврата бабушкиного браслета, – произнесла в тишине Мари.

Дочь обернулась и посмотрела пристально.

– Кредит мне не дали. Продавать уже нечего, – с дрожью в голосе сказала она, – только если продать последние украшения за бесценок.

– Мы не сможем выкупить браслет?

– На выкуп нет денег. Он уже много раз продлён в залоге и ничего не меняется.

– Ты не показала в банке свои украшения с камнями?

– Их новый управляющий выставил бы меня в два счёта, имея другое воспитание, – отозвалась Мари, держа руку на виске. – Достать перед ним все украшения как кричать о собственном безденежье.

– Ничего нельзя сделать?

– Только греть тебе ноги! Потом я поставлю тесто для булочек. На кухне осталась последняя банка с малиновым джемом.

Она проворно налила горячей воды в большой медный таз. Его они забрали из своего дома. Натали осталась у камина. Мари поспешила замесить тесто из закваски. В этом ледяном доме оно хранилось, не портясь. Так выходило куда экономнее, чем покупать хлеб. Да и бывали они в городе после переезда отнюдь не каждый день.

Один вопрос по кругу крутился в голове: “Откуда взять деньги?”. Она сокрушалась, не зная как выпутаться из всей этой ситуации.

– Он мой муж! – объясняла она лысеющему банковскому клерку, настаивая на своём желании переложить деньги на мужа.

– Это большая сумма! – резонно заключил месье Оливье. – Вы уверены в своём решении?

Про последние деньги она молчала до последнего. Отец Мари положил крупную сумму на резервный счёт ещё до замужества. Долгое время они оставались тайной. Когда дела совсем пошатнулись, Мари обрадовала мужа внезапным предложением помочь.

Почему она не побеспокоилась о Натали? Почему не позаботилась о себе? Тогда бы не пришлось обменивать свои золотые украшения в ломбарде, продавать одежду, переселяться из своего дома на пустошь в холодный дом.

Одна единственная радость! Рядом проходила дорога, по которой экипажи и повозки курсировали из Рена в Нант. Так они добирались до центра города без перекладных. Придержать деньги, куда лучше жара во всем теле, пока рассматривают камни в твоих украшениях. Куда лучше, чем содрогнуться от собственного бессилия, когда проверяют золото ли это. Куда лучше, чем предлагать купить ценное, но сломанное ружьё и видеть насмешку в глазах оценщика. Прежние знакомые с особым удовольствием обсуждали между собой положение прежде богатой семьи.

Сначала Мари даже обрадовалась Массимо. Молодой и такой приятный. В прошлом на имя мадам Арно имелись крупные вклады. Ещё два года назад, она уверяла месье Оливье в верности своего решения. Ничего она тогда не понимала.

Послышался голос Натали.

– Уже вода остывает мама! – звала она мать к себе.

– Иду! – отозвалась Мари, наспех обтирая руки полотенцем. Она прихватила с собой бутылку белого винного уксуса. Он должен был глубоко прогреть ноги Натали.

В чашке под льняной салфеткой осталось подходить замешанное тесто. В большой прозрачной банке на столе находилась сушеная лаванда. Чай из неё с мёдом успокаивает и помогает не заболеть. Она собиралась заварить его для себя с дочерью, но долго провозилась с тестом.

– Ты себя лучше чувствуешь?

– Мне стало тепло.

– Так зачем ты принесла сюда свои книги? Почитаешь нам у камина?

– Вот уж нет!

На этих словах, Натали в только одетых носках из верблюжьей шерсти, резко поднялась со стула. Она мигом развязала всю связку книг. Ещё через секунду в глазах Мари появилось изумление. Язык пламени охватил плотную обложку книги, превращая зелёный цвет в чёрный.

Огонь метался, под ним исчезало “Дамское Счастье”21. Мари молчала. Руки дочери уже потянулись к другой книге, когда она предложила дочери: “Может, ты их лучше продашь?”.

– Я не хочу караулить на дороге старьёвщика! – резко ответила Натали.

– Тогда отвезем их в город? Я знаю одного человека, он может купить, – предложила Мари.

– Вот ещё! Лучше сжечь!

– Сейчас будет сильный запах.

– Правда?

– Ещё какой! Правда, в этом доме сквозняки сделают свою работу быстро, – сочувственно произнесла Мари.

Вспышка гнева дочери вполне ожидаемая, вполне обоснованная, нашла у матери понимание.

Спустя несколько минут Мари разрезала ножом подошедшее тесто на булочки. Натали сидела напротив неё. Большой длинный стол занимал почти всё пространство кухни. Она следила за движениями матери, наблюдая за выражением лица. Недоумение и недовольство сменяли друг друга. Как странно всё происходящее. Тяжелый сон наяву.

Мари пристально посмотрела на свои руки в муке. Они так испортились за последнее время. Все попытки исправить ситуацию заканчивались поражением. Даже с домом она прогадала. Весной она планировала вырастить рядом с домом зелень и овощи. На деле получилось иначе. Из семян почти ничего не взошло. Земля совсем сухая и пустая. Лишь только два хилых деревца раскачивались позади их дома от каждого движения ветра.

Летом немного радовали заросли дикой малины, обнаруженные около развалин одинокого старого дома по дороге в Рен. Только в начале своего заселения они наслаждались своим переездом.

Такая огромная разница против маленькой квартиры со скрипучей винтовой лестницей в подъезде. Там с трудом вмещались остатки их вещей. “Какая дикость! Какой-то ночной кошмар! – глядя на тесто говорила себе Мари. – Я превратилась в кухарку!”.

Дочь наблюдала, как мать крутит в ладонях тесто, придавая ему круглую форму. Мари не скрывала своего раздражения. С правой стороны лба, вздувалась вена. Через две недели дочери исполнялось 15 лет.

Натали стало невыносимо жалко их обоих. Зажатые обстоятельствами бедняки. Убогая кухня с таким огромным неуклюжим столом. Маленькими глотками она пила настоявшийся лавандовый чай, окуная ложку в остатки мёда в банке. “Как же сегодня было холодно! – сказала она про себя, поглядывая на мать. – Ненавижу эти ломбарды. Все украшения там со следами слёз”. Вдруг она сказала: “А эта книга, эта книга для бедных девушек”.

– Повтори, пожалуйста! – попросила Мари, отвлекаясь от своих мыслей.

– “Дамское счастье” написано для наивных девушек. Мужчины такое точно читать не будут. Без хорошего приданного, никаких шансов у девушки нет!

– У меня было отличное приданное!

– Ты – исключение, уникальный случай! – шутливо заметила Натали.

– Твой дед отозвался бы иначе, но спасибо за поддержку!

– Просто ты как граф фон Цеппелин! Он тоже заложил фамильные драгоценности!

– Вдохновляющее начало!

– Вначале его дирижабли не хотели летать. В него уже никто не верил, – продолжала она c жаром, стремясь подержать мать. – И всё-таки они полетели!

– Есть только один момент! – прервала дочь Мари, – мы не строим дирижабли.

– Пока мы справились только с первым заданием! – ответила Натали с хитрым выражением лица. – Фамильные драгоценности граф тоже не сумел выкупить.

– Надо было взять тебя в банк с собой! – рассмеялась мать. Ей стало немного легче. – Ты бы очаровала нового управляющего!

– Интересно где теперь месье Оливье? – задумчиво спросила Натали.

– Его снова обошли! – сочувственно вздохнула Мари.

Массимо погрузился в векселя. Надо было изучить поручителей и сроки истребования. Его облик свидетельствовал о решительном и энергичном характере. С детства он занимался верховой ездой, улавливая на себе цепкий, взыскательный взгляд своего деда. Крепкое и гибкое тело в дорогом английском костюме, выдавало физическую силу и уверенность в себе. Решения по всем вопросам он принимал взвешенно и быстро.

– Lügen haben kurze Beine22 – говорил ему ненавистный дед напряжённым голосом,