Более же я об этом думать не хочу, а сообщу лишь, что Вика – весьма тихая и спокойная девушка. Она с детства мечтает стать доктором и год от года движется по пути к своей цели; также превосходно готовит и играет на фортепиано.
Остальных девушек я просто перечислю: Юлия Танева, Ира Пластова, Лена Мишина, Маша Подковальникова, Аня Лисицина, Катя Вербова, Соня Картенко и Яна Минкина.
Теперь вернёмся к событиям 1 сентября.
Итак, сильнейший дождь. Линейка должна начаться в 9:00, поэтому к 8:45 народ стал приходить уже достаточно активно.
Первым подошёл Арман. Он словно по секундам рассчитал свой путь к школе, чтобы появиться раньше меня. Расчёт оправдался – я пришёл минутой позже.
Арман выглядел весьма задумчивым. Вполне естественно, я спросил:
– Что с настроением, дружище? Небось, в школу не хочется?
– А кому хочется? Да не в этом дело…
– Так в чём же?
– Да вот разговор наш вчерашний забыть не могу, – признался Арман. – Такой пустяк… Такая фигня!.. И столько всего. Поразительно!
– Да… Бывает же такое…
– Но Костя! Костя – просто красавец! Как всё решил!.. И так просто.
– Согласен. Странно, что мы сами до этого не додумались.
Далее пришёл Миша. Он, как обычно, припёр огромный букет цветов – на этот – и заключительный! – раз он состоял из роз. Добрых два десятка точно присутствовало. Сам же Миша выглядел смешно: пиджак явно ему не шёл, виной чему, возможно, было Мишино пузо; галстук болтался, словно пущенный при сильном ветре в воздух флажок; причёска была нелепая – что-то между коком и ирокезом, но ни то, ни другое, и оттого полный бред на голове.
Вскоре подошёл Саня, затем Лёша. Они пребывали в хорошем настроении, правда, Топоров иногда делал прогнозы насчёт линейки:
– Готов на сто рублей поспорить: сегодня опять какая-нибудь дичь будет. Только бы не заснуть…
Пришли Федя и Володя, и, как обычно, с тупыми молчаливыми физиономиями. Они нехотя стали протягивать нам руки для приветствия, говоря отдельные, не связанные друг с другом слова; затем нашли себе подходящее место, застыли и вконец онемели.
Следом появился Сергей и сразу направился к женской половине класса. Приветствуя девушек, он явно не скупился на добрые слова, постоянно улыбаясь с видом очевидной фальши во всём своём выражении лица, и, конечно, одарил всех привычными поцелуями. Затем началась их совместная болтовня, но нам было так противно на всё это смотреть, что мы просто решили отвернуться.
Спустя минуту нашим взорам предстал Дима; он шёл в куртке, на которой отчётливо виднелось большое пылевое пятно. Судя по всему, Ветров где-то упал или спотыкнулся, причём грудью вперёд, однако, не придав большого значения степени испачканности своего внешнего вида, двинулся дальше. На голове у Димы располагалась кепка, а на кепке была нарисована палка (что бы это значило?). Поздоровавшись со всеми, Ветров встал рядом с нашими двумя тупонемыми.
И, наконец, на горизонте мы увидели Костю. Он шёл твёрдой, уверенной походкой и вёл за руку своего 8-летнего брата Даню, который готовился с секунды на секунду стать второклассником. Одет он был шикарно, впрочем, как и всегда.
Пришёл же Костя всего за три минуты до начала линейки, поэтому он вскорости начал обходить все классы и приветствовать везде и всюду своих друзей. Практически для каждого он находил какие-то слова, всем искренне улыбался, активно, при этом, жестикулировал, – в общем, являл себя в родной стихии. Очевидно, все были невероятно рады его приходу.
Наверно, особенно интересным можно назвать его приветствие с Дашей Красиной. Перездоровавшись со всеми, он подошёл к ней, тихонько взял её за руку и отвёл в сторону, едва ли не за угол – так, что исчез из нашего поля зрения. Следовательно, о том небольшом времени, что они пробыли наедине друг с другом, мы, по идее, ничего сказать не можем. Но позже рассказывал народ, что на протяжении трёх минут они о чём-то тайно перешёптывались. Диалог их, по слухам, был очень содержательным и, в чём никто не сомневается, имел определённую степень важности – мол, Костя и Даша не отрывали глаз друг от друга, выражая таким образом одновременно и серьёзность, и понимание, и уважение, и совместную заинтересованность. Вероятно, говорили они о делах и, в частности, о делах Компании. После же заключительных реплик Костя горячо пожал руку Даше и отошёл от неё.
Впрочем, хотя у нас нет оснований не верить народу, я призываю Читателей не удивляться происходящему и не спешить с выводами. Повторюсь, девушки у Кости не было, и это знали все! Может быть, Даше и нравился Костя, даже, наверно, так оно и есть, но я прекрасно помню его категорически отрицательное отношение к любви вообще и к школьной любви в частности, и пусть этим всё будет сказано. А пока Костя, оставив Дашу, вернулся к нам, чтобы примкнуть к нашей группе, то есть к Арману, Лёше, Сане и Мише и мне.
Спустя буквально полминуты раздался, с ежегодным опозданием, сигнал о начале линейки, и мы двинулись к стадиону. Там подготовка уже стремительно завершалась.
Дождь продолжал хлестать всё и вся, но это не помешало организаторам разместить-таки своё оборудование, укрыв его предварительно полиэтиленовыми пакетами. Пожалуй, сейчас мне стоит кратко описать сцену предстоящего действия за несколько секунд до начала линейки.
Итак, на каждой из четырёх сторон стояло по одной массивной колонке. Размер их был настолько велик, что звук, сами понимаете, приобретал колоссальную громкость и мощность. В северной части (там, где у нас была трибуна) располагалась построенная на скорую руку сцена, и, как мне кажется, она была слишком маленькой. Впрочем, сцена и нужна-то была только лишь для того, чтобы на неё пару раз взгромоздились директриса со своим заместителем, местный депутат – дядька лет шестидесяти, да сорокапятилетний певец, который десять лет назад занял почётное десятое место на некоем конкурсе купчинских певцов и получил за это в подарок памятную ленточку и брелок. С тех пор он уже девять лет подряд выступает у нас и каждый раз, выходя на сцену, обязательно демонстрирует всем собравшимся свою ленточку, которая, к слову, год от года становится всё грязнее. Впрочем, гордость сорокапятилетнего певца от этого нисколько не меркнет.
Рядом со сценой стояло шесть парт (по три с каждой стороны), вытащенных, скорее всего, из кабинета труда, что на первом этаже, – оттуда вечно что-то тащат. На них лежали костюмы, диски, фонари, пиротехника, микрофоны, удлинители, батарейки, гирлянды и ещё очень много всевозможного хлама. Разумеется, всё это было укрыто, хотя некий балахон, как раз-таки и предназначавшийся для этого укрытия, ввиду своего подержанного состояния, обнажал достаточно много мелких и мельчайших деталей, которые тоже в весьма немалом количестве присутствовали на партах.
За отдельным столом располагался звукооператор – наш старый знакомый, дядя Петя. Профессия у него, правда, была совсем другая – когда-то он работал слесарем (и сейчас ещё, кажись, работает), да и звали его на самом деле Сергеем Петровичем. Но, давно уже являясь пенсионером, он, известный, как завсегдатай и давний – то есть вечный – друг нашей школы, никогда не упускал момента прийти к нам и снова помочь с организацией праздника, ибо за это он даже получал небольшую денежную благодарность. К тому же, дядя Петя всегда твердил, что он «ещё совсем не стар душой», и что он ещё всем покажет свою юность и свой молодецкий задор.
Всё, линейка началась. Под совместный аккомпанемент дождя и музыки на площадь выбежали первые артисты. Они лихо танцевали, показывали несложные трюки и что-то пели. Но, увы, их выступление не произвело на зрителей особого впечатления. У Сани даже родилась реплика:
– И откуда таких второсортных берут?
После артистов выступили директриса с заместителем, а затем появились первоклассники, которых приветствовали весьма скромными аплодисментами. Раздалась знакомая музыка из «Большой перемены», и ребят начали постепенно поздравлять. Местный депутат, полуседой, но ещё румяный старик, держал неплохую речь, в которой особенно упомянул про «чрезвычайно важную роль подрастающего поколения в будущем нашей прекрасной России».
