Агнея, прикрыв веки, медленно рассматривала Сверра. Теперь ей нравилась и горбинка сломанного носа, и серые глаза, и даже чёрная колючая щетина, которая опять начала отрастать на подбородке. Сверр поймал взгляд и прищурился:

— Почему ты так смотришь на меня?

— Ты красивый.

— Да уж, — Сверр засмеялся, хотя по глазам она видела, что ему приятно это слышать. Он чиркнул пальцем над губой. — Особенно с этим.

— Особенно с этим, — Агнея наклонилась к нему и нежно, не спеша, поцеловала изуродованную щёку.

— И с этим, — прошептал Сверр еле слышно, точно боялся спугнуть момент, и провёл рукой по лбу.

— И с этим, — согласилась Агнея, прильнула к нему ещё ближе и поцеловала по-очереди каждый шрам.

Она чувствовал, как бьётся сердце под её ладонью, Сверр вглядывался в лицо, ловил что-то в глазах. Теперь он найдёт, то, что так долго искал. Увидит и поймёт без слов.

Словно испугавшись ее доверчивого тепла, Сверр шутливо оттянул ворот рубахи:

— Там ещё много.

— Да, — отозвалась Агнея, — я помню.

И загадочно улыбнулась, прикусив губу. Если бы не нервные тени и отблески очага, Агнея поклялась бы, что Сверр смутился.

— Прекрати на меня так смотреть. Тебе не стыдно? Мы даже не женаты. Толком.

— Чуть-чуть женаты, — засмеялась Агнея. Севериан сел и затащил ее к себе на колени, обнял и погладил пряди у уха.

— Леди, держите себя в руках. Тут дети за занавеской.

И тут же сам принялся целовать везде: лоб, нос, щеки, шею. Агнея шутливо отбивалась, тихо смеясь, чтобы их не услышали:

— Щекотно. У тебя борода колючая.

— Побриться?

— Не надо, — Агнея провела пальцами по короткой щетине на подбородке, — мне нравится.

Сверр рыкнул и прижал ее. И даже эта его привычка ворчать по-драконьи ей теперь нравилась. Агнея подумала, что могла бы просидеть так, обнявшись с ним, всю ночь, просто молчать и слушать треск поленьев в очаге. Сверр думал, видимо, о другом. Зарывшись носом в макушку сказал, скорее себе, чем ей:

— Нет. Никакого сострадания к мужчине.

Отстранил ее и сурово приказал:

— Давай, на место, и лежи, как мышка. Иначе я наплюю на то, что мы в чужом доме.

Угроза подействовала. Агнея перебралась на лежанку и закопалась под шерстяное покрывало, но улыбаться перестать не могла. Сверр улегся на полу поближе к огню, спиной к ней, и, вздохнув, добавил:

— И смотреть на меня хватит.

Агнея отвернулась к стенке, как только она задремала, проснулась от прикосновения. Севериан все-таки забрался к ней на лежанку, поняв, что разбудил её, отодвинулся. Потом вытащил из ножен меч, положил между ними и уставился в потолок. Агнея прикусила губу, чтобы сохранить серьезность. Этой традицией давно пользовались только в книгах. Сверр обиделся, убрал меч, но не ушел. Он еще долго крутился, то отворачиваясь, то пытаясь пристроиться поудобнее, рискуя развалить хозяевам лежанку, и, когда наконец угомонился, Агнея подобралась к нему поближе и заснула, положив голову у плеча.

Так их и застал Малыш, вихрем влетевший с клубами морозного воздуха ранним утром:

— Это его конь? Ваше Высочество! Ваша Светлость, вы здесь?

Севериан подскочил, по привычке протянул руку к мечу, увидев Хилльберта, сел обратно на лежанку. Агнея с любопытством выглянула из-за его спины.

— Ой, простите, миледи, — Хилль смущенно шагнул назад, — Ваша Милость, мы беспокоились. Исчезли, хоть слово сказали бы.

— Ну да, — Сверр потер ладонью лицо, чтобы проснуться — Прости, Малыш. Забыл про вас.

Хилль пожал плечами и понимающе кивнул:

— Ладно уж. Я пойду, — он показал рукой назад, на вход, — да? Это. Передам в замок, что вы нашлись. Оба.

Хилль ушел. За дерюжкой стояли всполошившиеся перепуганные хозяева и округлившимися глазами рассматривали проснувшихся гостей.

— В…ваше Высочество? — заикаясь пробормотала крестьянка и поклонилась. Сверр небрежно махнул им.

— Без церемоний. Если найдете нам что-нибудь поесть, и будет.

— Конечно, Ваше Высочество, а как же, я мигом накрою, — женщина растолкала домочадцев, выразительно посмотрела на мужа и дала подзатыльник старшему, отправив за дровами.

— И в дорогу еды, — крикнул вслед хозяйке Сверр.

Агнея нехотя вылезла из под теплого покрывала.

— Ты уезжаешь?! Куда?

— Мы. В Норвальд, разумеется. Сможешь лететь?

Сверр встряхнул вещи, сушившиеся у очага. Агнея тут же полюбопытничала:

— Зачем в Норвальд?

Сверр развел руками:

— Ну, если тебе так не терпится, можем обручиться и здесь. Я подумал, что ты захочешь увидеть брата.

Агнея не знала, прыгать ли ей от радости или рассердиться на Сверра, который остался в одной тунике и деловито с сомнением разглядывал золотую цепь королевского ожерелья, думая, стоит ли тащить с собой. Агнея подошла к нему.

— Мы что просто так сбежим? А невесту спросить?

Он только хмыкнул.

— Ты и так согласна. — Сверр обвел рукой комнату: — Репутация твоя безнадежно погублена. Деваться нам некуда. И потом, — он наклонился к ней и добавил шепотом на ухо, — ты меня любишь. А я, все-таки дворянин. Человек чести.

— Бессовестный.

Сверр беззастенчиво расплылся улыбке, и скомандовал:

— Собирайся. До обеда тебя что ли ждать?

— Погоди у меня. Я после свадьбы тебе покажу!

— Не сомневаюсь, — Сверр поцеловал ее в нос и пошел договариваться с хозяевами.

Фермеры только молча беспрестанно кивали и кланялись, когда Сверр, в уплату за гостеприимный ночлег и еду вручил им сначала ожерелье, потом коня со всей упряжью, и добавил кошелек с золотом, который отнял у своих сопровождающих.

Кастелян, пришедший со стражниками, возмущенно и растерянно следил за принцем.

— Ваше… Ваше Высочество, что вы делаете?

— Сбегаю, — Сверр сунул ему в руки печатку с королевским гербом, — передайте вот это лорду Рагнару.

— Лорду Рагнару? Зачем?

— Поймете. Да, и еще, передайте ему, — Сверр обернулся на Агнею и что-то сказал кастеляну вполголоса, отчего у того глаза стали совсем как блюдца.

— Так и передать?

— Дословно.

Кастелян совсем растерявшись, рассердился.

— Ваше Высочество, что скажет король? Вы не можете просто так взять, и исчезнуть! Неужели ваши дела не терпят отлагательства?

— Не терпят, — обреченно вздохнул Сверр. Агнея не удержалась и хмыкнула в кулак, а кастелян взвился, считая шутливый тон принца оскорблением.

— Леди Рианна…

— Леди Рианна скажет: Опять! О, Создатели! За что мне такое? Эти постоянные отлучки Северина довели до беды. Извинитесь за меня перед миледи. Я скоро вернусь и всё улажу.

Не желая больше ничего слушать, принц бесцеремонно выпроводил всех за дверь и вывел Агнею через черный ход.

— Поезжай с Хиллем в замок, я прилечу. Возьмите теплую одежду и припасы.

Сверр вышел на свет.

Ветер утих, и склоны спали под белоснежным покрывалом. Восходящее солнце посеребрило завесу тихого снегопада. Сверр босиком прошел по нетронутому снегу, проваливаясь по щиколотку и раскинул руки, подставив лицо первым лучам.

За домом было слышно, как возмущается кастелян и охают хозяева, а стражники обсуждают новости. Сверр повернулся к Агнее, и мотнув головой в сторону свиты, сказал:

— Знаешь, иногда мне кажется, что в каждом есть свой дракон. — Он глубоко вдохнул, глядя на простор, раскрывающийся перед ними. — Только летать умеют не все.

Черный Дракон взмыл в небо, сотрясая горные склоны эхом рыка. Как он любил — стремительно вверх. Агнея проводила его взглядом: “Нет, из него никогда не получиться ни домашний дракон, ни цепной пес”. Но он всегда возвращался.

***

Агнея чинно наблюдала за праздником с высокого места, старалась всем улыбаться и развеять напряжение. Сверр беспокойно барабанил пальцами по столу.

Свадебный пир собрали очень скромный по меркам Норвальда.

По традиции, перед молодоженами стояло только общее на двоих свадебное блюдо из распаренных зерен и ягод, к которому они едва притронулись, только чтобы отдать дань ритуалу.