— Влюблённый дракон, — опять повторила Агнея, и сердце предательски заколотилось.
— Ну да, слышала я, как говорили, что мол сразу узнаешь, любит он тебе или нет. А мне и так было всё ясно… А потом, убили моего Хольгера драконоборцы. И сыночка старшего. — Она тяжело вздохнула, и вытерла слёзы, набежавшие то ли от лука, то ли от воспоминаний. — Здесь, почитай, полдеревни вдов драконовых. Граф всех к себе принимал, сыновей в гарнизон, девушек в прислугу. Вон же у нас, одни молодцы да старики остались. И Малыш туда же. Один он у меня остался. Вы чего, госпожа, так побледнели? Расстроила вас старая клушка.
— Нет, Матушка, всё хорошо. Я пойду, прогуляюсь.
Когда Агнея вернулась в дом, оказалось, что Сверра в этот раз не только разыскали, но и умудрились посадить за стол. Капитан макал краюшку в похлёбку, вытянув длинные ноги под столом, и говорил о чём-то с Матушкой, как только Агнея вошла, он мрачно уткнулся в тарелку.
Матушка с улыбкой кивнула Агнее на сундук у стены. Там в крынке из-под молока стояли три веточки горных осенников, усыпанных цветами. Маленькими, уже с побитыми морозом листиками, но ещё живыми.
Агнея в восхищении коснулась лепестков.
— Какое чудо! Откуда это?
Она видела их раньше в книгах, но где их можно было сорвать, да к тому же в это время года, не представляла. Агнея осторожно приподняла поникшие головки цветов и склонилась, чтобы почувствовать нежный, чуть уловимый аромат. Она глянула на сидящих за столом. Матушка загадочно улыбнулась, Сверр не отрывался от еды, как будто Агнеи вовсе не было в комнате.
Тут взгляд упал на плотный лист, лежащий рядом на лавке, свёрнутый в два раза и запечатанный бурым пятном воска, с гербом Хэмминга. Сердце подскочило, а вслед за ним она сама едва не подпрыгнула от радости и схватила письмо:
— Из замка?! Рагнар передал? От Рагнара? Он добрался до Марки?
Сверр сделал глубокий вдох, отложил в сторону ложку и медленно встал из-за стола. Матушка Хилль растерялась, переводя взгляд то на капитана, то на Агнею.
— Да, дракон прилетал. Письмо от лорда Хэмминга прислали, — бросил он уходя.
Агнея прижала письмо к груди, торопливо поклонилась Матушке и убежала к себе. Сорвала печать на ходу. На столь быстрый ответ от отца она и не надеялась, хотя Хэмминг обещал отправить дракона, как только Рагнар прибудет в Аквалон, ждала хоть строчку о Севере. Увидела имя брата. Влетела в комнату и развернула письмо к свету. Улыбка её погасла.
Буквы поплыли перед глазами. Пальцы дрогнули, и письмо упало на пол. Дрожащими руками Агнея подняла его и перечитала вновь. Потом ещё раз. Встала и прошлась по комнате. Сердце колотилось набатом, остальное словно умерло. Всё стало неважно. И их ссора с капитаном, и случайный полёт, и все её глупые переживания. Глухая пустота, даже слёз не было.
Она бралась за письмо снова и снова, словно надеялась, что неправильно поняла его, что сейчас строчки изменятся, и всё снова вернётся, как было. Слова были неумолимы.
В комнате стало душно. Агнея тихо спустилась вниз, споткнувшись, уронила кувшин с цветами, веточка хрустнула под ногами. Агнея взяла со стола кинжал Малыша и вышла из дома через чёрный ход.
Глава 13. Пепел, снег и кровь
Часовню Создателя в деревне Агнея отыскала быстро, она приметила её и раньше. Маленький домик в несколько шагов шириной, холодный и пустой. Только огонёк в лампадке кто-то заботливо зажигал каждый день. Агнея подлила масла из стоявшей рядом бутыли, поправила фитилёк и опустилась на колени. Темнело, звуки притихли, утонули в повалившем снеге. Остался только островок нервного света от крошечного огонька.
Агнея замерла, колени саднило. Она не могла вспомнить ни одного слова из молитв, и долго стояла так неподвижно, пока не затекли ноги, и плечи начало трясти от вечернего холода. Потом закрыла глаза и начала словно вылавливать из памяти, строчка за строчкой, молитвы, которые читали в Ордене перед посвящением в дамы. Рядом не было ни послушницы, которая так старательно выговаривала каждое слово своим тонким голоском, ни наставницы, которая вручила бы меч. Некому, кроме пустой ледяной комнаты, выслушать клятвы. И Агнея молилась молча, не замечая уже холода. Запиналась, останавливалась, медленно продолжала вновь.
Потом подняла кинжал, перекинула вперёд косу и одним махом резанула. Отсечь сразу не получилось, или кинжал у Малыша был тупой, или коса слишком толстая, и Агнея мерно, медленными жёсткими движениями отрезала прядь за прядью. Вместе со своим детством, миндальным печеньем от гонцов, побегами из монастыря, играми с братом, первым поцелуем с Рагнаром, мечтами о путешествиях и глупыми обидами. Коса упала, осталась в руке, голове стало легко, короткие волосы сразу растрепались. Агнея с трудом поднялась, через боль оторвав закаменевшие колени от пола, старательно свернула поблескивающие металлом волосы, и аккуратно положила на деревянную полку даров, где уже кто-то оставил свадебные браслеты, несколько цепочек и дюжину монеток.
Вскоре она постучалась к Розамунде. Та сама открыла дверь и не без удивления запустила гостью.
— Ко мне соизволила снизойти сама леди? — Розамунда, кажется, никогда не изменяла своей привычке насмехаться надо всем на свете. Приглядевшись, она сменила тон. — Так серьёзно? Пошли. — И потянула Агнею за руку.
В доме сидели несколько человек и судя по голосам уже изрядно выпивши. Один что-то крикнул, Розамунда, не обращая внимания, утащила гостью в дальнюю комнатку.
Агнея осмотрелась. Жильё самое простое, которое ей доводилось видеть, пустые стены, деревянная лавка под дырявым одеялом, колченогий стол, грубый сундук. Розамунда заперла дверь:
— Садись. Что случилось? С Рагнаром?
Агнея медленно покачала головой.
— С капитаном? Я видела, ходит мрачнее тучи. Духи, да ты бледная как смерть! Руки ледяные. На, выпей хоть.
Агнея словно и не слышала вопросов, послушно отхлебнула из кружки какую-то вонючую жижу, горло обожгло, тепло кольнуло в груди, и задумчиво провела рукой по доскам:
— Ты ведь не останешься сейчас в деревне.
— Ещё чего, — ухмыльнулась Розамунда, — разве можно пропустить такую гулянку? Соберутся все драконы королевства, все, кто ещё на что-то способен.
— Ты выше меня, но размер у нас, кажется, похожий. Найдётся что-нибудь из доспехов?
Розамунда пожала плечами:
— Есть кое-что, негосподское, конечно.
— Подойдёт.
Агнея была горячо благодарна за спокойное согласие без расспросов. Розамунда вытащила из-под лавки другой сундук, пожалуй, даже более уродливый.
Драконы не носили рыцарскую металлическую броню. Агнея примерила нагрудник из чапровой коры и толстой кожи, плотно облегающей, как корсет, наплечник с ремнём, и наручи с поножами. Все части соединяли лёгкие ремешки. Непрактично, конечно, для битвы, зато в случае вынужденного и поспешного оборота оставался шанс собрать хоть что-то уцелевшее. Лишнего меча у Розамунды, конечно, не было, и Агнея пристроила временно кинжал Малыша за пояс.
— Я верну тебе всё, и заплачу.
— Было бы неплохо, — практично заметила Розамунда, Агнея покачала головой, глядя в пустоту:
— Теперь я богаче лорда Хэмминга. Завещание вступило в силу. У меня плодородные земли и почти тысяча рыцарей. Если они не забыли о присяге. И брат… лорд Владыка Севера.
Возвращаясь к Хилль, они застали капитана в дверях. Он сердито накинулся:
— Ты куда пропала?! — и тут же замолчал. Агнея пошла мимо него в дом. Матушка вскочила навстречу и тоже замерла:
— Детка, милая! Что же ты натворила? — она прижала к груди руки и совсем забыла о разнице в положении. — Детонька, да как же такую красоту-то! Куда ж такое видано. Зачем тебе это всё, милая?!
Малыш тоже смотрел на Агнею, как на призрака. Может, призраком она и была. Не чувствовала ни боли, ни холода, ни усталости. Она, наверное, даже не удивилась бы, пройди сейчас Сверр сквозь неё, не запнувшись ни о единую живую частичку:
