Астер застывает в немом молчании. Не то, чтобы у нее не было ответа, конечно нет, я думаю это вообще невозможно, здесь что-то другое. Возможно, она не ожидала компрометирующие вопросы. Или другое – она не хочет открывать нам какой-то секрет.

– Ливия, когда я слышу от молодых амазонок такие правильные суждения, я горда за то, что возглавляю наш народ. ― Ну вот, пошла хвала… Хочет зубы мне заговорить и увести от темы. Наверняка здесь замешана тайна, но какая? ― Не сомневаюсь в твоем ответственном подходе к выполнению моего распоряжения, но зная твои сильные и слабые стороны, моя отдельная просьба – удели больше времени боевому искусству. ― Замечание Астер, бьет как пощечина. Отличный ход, теперь мне действительно не хочется продолжать разговор. ― А к тебе, Клиери, ― делает паузу, ― просьба не распыляться на мужчин… Митера не одобрит такое поведение, ― добавляет унизительное утверждение.

Разговор окончен, пришло время отдыха: от танцев, от туфель, от грузных мыслей в голове. Каждая из нас уединяется в своей спальне, кто знает, когда нам посчастливится в следующий раз довольствоваться такой роскошью как уединение.

Амазонки заключили союз с мужчиной. Немыслимо!

Я смываю косметику, с трудом освободившись от тесных нарядов надеваю широкую рубашку, и падаю на огромную мягкую постель. Слишком долгий день для меня. Слишком много нового. Слишком мало матери рядом… Сейчас мне не помешали бы ее объятия.

Где-то в глубине души я немного ликую в преддверии перемен. Я всегда чувствовала себя изъяном в идеальной системе, возможно, когда два таких разных мира сольются в один, я наконец почувствую себя комфортно.

Как приспособиться к миру мужчин? Как не упасть в грязь лицом, уделяя больше времени боевому искусству? К чему нас приведет этот союз? Все эти вопросы роятся в голове без умолку, но ни союз, ни мужчины, ни моя бездарность даже в ряд не стают с тем, что действительно страшит меня – Агоналии.

И снова ночные кошмары, что изводят меня до изнеможения. Этой ночью яркое полуденное солнце высушило все до единого родника с пресной водой и уже почти высушило меня. Я похожа на старый кожаный башмак на свалке – такая же дырявая, никчемная и сморщенная от обезвоживания. От головокружения я слабо соображаю. Я вышла из опасного квадрата или так и брожу внутри, в поисках смерти?

Хрусь! Звук слишком близко. Он вовсе не похож на массивные лапы хищника, больше на шаги человека. И это ещё хуже, чем если бы меня выследил зверь. Я оглядываюсь через плечо и глубоко вздыхаю: жаль, у меня нет крыльев, я могла бы порхнуть ими и взлететь ввысь, подальше отсюда.

По правилам Агоналии нам запрещено заключать союзы, истинная амазонка должна пройти все испытания полагаясь только на себя. Что если это кто-то из девушек? Вдруг у неё есть вода? Вода… От одного только слова у меня волоски становятся дыбом, а удовольствие бежит холодком по коже.

Вдруг деревья и кусты шелестят листвой, и все вокруг издает скрежет. Я уже слышала этот звук и определенно его узнаю. Это предвестник смены квадрата! Не знаю откуда во мне берутся силы, но я бегу со всех ног по направлению к берегу, там мое спасение, а громоздкие шаги бегут за мной. Я бегу и бегу, шум усиливается. Боковым зрением вижу растрепанные медные волосы – Клиери!

Стоит нам ступить на влажный песок, мы падаем без сил взваливаясь одна на другую. Густые тропики шепчут о своем фиаско, сегодня им не досталась ни одна амазонка на поздний ужин.

Глубоко дышу. Мои губы шершавые, а язык сухой, как наждачная бумага, хоть колоду зачищай. В глазах темнеет, и я уже не чувствую грани с реальностью. Теперь Клиери придется увидеть мою смерть.

Последняя ниточка, соединяющая меня с миром живых уже на исходе, но я вдруг чувствую, как в горло малюсенькими порциями поступает пресная вода. Открываю глаза: растрепанная Клиери, совсем зареванная заливает мне в рот воду из фляги. Немного придя в себя, я напоминаю подруге про правила, но она уговаривает меня, что Фовос всего лишь остров, и никто не узнает о нашем недолгом союзе.

И вот теперь, когда мне кажется, что мы одурачили Фовос, мы обе смеемся. Собирав последние силы в кулак, я налегаю на бурдюк с водой. Набираю полный рот воды, жадно глотаю, как вдруг свист рассекает воздух, и я чувствую горячий всплеск.

Огромная стрела насквозь пронзила мою Клиери. Союз расторгнут. Моя подруга мертва…

– Ливи… ― где-то вдали, совсем расплывчато слышу свое имя.

Резко втягиваю воздух и просыпаюсь. Моё лицо блестит от капелек пота, в глаза бьет луч солнца, что нагло пробивается сквозь широкую щель тяжелых штор. Я жадно глотаю воздух в попытках прогнать звон в ушах и сфокусироваться на реальности, но перед глазами всё еще лежит Клиери со стрелой в груди. Сухое горло дерет, от чего тяжелое дыхание непроизвольно издает пугающее сипение. Кажется, я снова чувствую ту жуткую жажду. Сон перекинулся явью.

– Успокойся, это всего лишь сон, ― утешает подруга.

Я разглядываю ее, каждую линию лица, каждый непослушный завиток медных волос. Это она. Моя подруга жива. Это сон. Выдыхаю, перевожу дух и медленно стираю ладонью пот с лица.

– Воды… ― прошу я.

Клиери протягивает мне длинный стакан из тонкого стекла. Мне хватает всего два глотка, чтобы осушить вычурную посудину. У амазонок нет стеклянной посуды, это непрактично и сложно в производстве, у нас преимущественно глиняная посуда. Мне нравятся вещи в мире мужчин… Мне нравится мир мужчин. Здесь мягкая ткань, красивая посуда. Здесь интересно. Здесь нет Праздника Агоналии…

Я вожу по скользкому стакану, поглаживаю его, не хочу смотреть подруге в глаза, боюсь снова увидеть кадры из кошмара, а еще мне стыдно.

– И часто у тебя так?

– Нет, ― вру я.

– Что тебя мучает?

– Агоналии… ― сухо отвечаю, подняв наконец глаза.

Дискуссия окончена, она не будет рассусоливать эту тему, знает, что лишняя болтовня не поможет, да и доводы её всегда плоские и уже избиты.

Клиери приглашает меня на завтрак. У нее всегда получается поднять мне настроение.

Астер со свитой на рассвете отчалили от берега, а нас оставили на попечительство Марины. Я рада, что в няньки на постоянной основе нам дали не Энею, та ещё скандальная особа. То ли Марина – молчит да кивает.

Сразу по прибытию на остров, Астер сообщит амазонкам результаты договоренностей и соберет отряд умелиц, которые будут удостоены обучению в рядах специального отряда Ксалиоса. Я рада, что не буду присутствовать в этот исторический момент, могу представить огорошенные лица. Мысленно я подбираю пары девушек и женщин, которых через несколько дней увижу на учениях. Уверена, имя Лейлы прозвучит одно из первых. Как же я ее ненавижу!

Но это всё впереди… Сегодня мы можем делать что захотим, к примеру, познакомиться с городом. К ночи нас перевезут в военную часть, где мы займем свои места в казарме.

Там нам предстоит провести следующие несколько недель, очень волнительно. Прощайте мягкие простыни, огромная личная спальня и телевизор, да здравствуют солдатские портянки и односпальная койка. Все к лучшему нежели здесь по расписным коридорам блуждать. Не дай бог еще привыкну к богемному содержанию, как потом возвращаться к привычной жизни?

Анна звала на завтрак ещё час назад, но Марина снисходительно дала нам с Клиери выспаться, здесь-то не найдешь удачной поляны, где на рассвете для Авги выплясывать нужно. Да и мерзкий отвар нам Анна вряд ли сварила бы – вот и ещё одна причина крепко любить здешние места!

Плотный завтрак нам накрыли на кухне для прислуги. Приятной неожиданностью стало то, что стол нам поставили на террасе, куда ведет широкая дверь из кухни. Жаль под ногами нет травы, мне нравится завтракать босой. Представляю, как скидываю обувь и впиваюсь пальцами в траву, она оставляет мокрые следы росы на ступнях.

На завтрак дают оладьи с вареньем и апельсиновый сок. Всё подали в стеклянной посуде. Стаканы все те же тоненькие, а вот тарелки белые, плоские, с резными бортиками. Перед тем, как положить на тарелку первые оладьи, я провожу пальцем по волнам белого стекла, изучая плавные изгибы. Моё поведение привлекает внимание Ирины, она тоже почтила нас своей компанией, а еще Эльза – кухарка – и ее малолетняя дочь Мира, что уже помогает с работой по дому.