Одежды мы носим простые и удобные, ритуальную рубаху пришлось сменить на тонкие брюки и футболку, босые пяты на сапоги, а растрепанные волосы на косы.

Работа на ферме самое гадкое ремесло. Хорошо, что приходится барахтаться в конюшне и загонах всего раз в неделю. Работой с лошадьми и курами у нас занимаются старейшины, те кто уже давно отошли от дел и пересели из седла в кресло качалку, но молодое поколение тоже приобщают к работе, чтобы мы не думали, что жизнь заканчивается на метании сагариса и верховой езде.

По понедельникам мы осваиваем ремесло садоводства, помогаем старшим амазонкам. Касаясь природы, они перенимают на себя силу и вдыхают любовь в плоды. Младшие из сестер, вплоть до тридцати лет преимущественно заняты только тренировками. Мы живое оружие, дочери Ареса. Война – это первое чему нас учат. Только зачем, я за свои шестнадцать лет так и не поняла. Может традиция такая? Период затишья длится уже несколько поколений.

С тех пор как мир переменился, после Великой Войны, много суши ушло под воду, выжили немногие. На одном берегу оказались представители разных общин и государств, им пришлось строить новое. Начались разногласия и новая война. Лидеры женщины склоняли общество жить в единении с природой, не нарушая ее законов, но мужчины выбрали науку, в надежде поставить как можно быстрее прогресс на ноги.

Отчаявшиеся женщины, изнеможённые властным миром мужчин, миром воин и болезней, похоти и прогресса, отправились на остров, где отгородились от всего мира. Они восстановили природу существования человека на земле, построили новое общество и стали называть себя амазонками. Пришлось завоевывать уважение, сея страх при одном только упоминании воинственного народа.

Мы живем затворниками, готовые в любой момент отстоять свои земли, если это потребуется. Те крохи, что остались от мира знают амазонок, а амазонки отказываются знать весь оставшийся мир, что теперь называется Криосом.

В начале года Астер со свитой отправляется на Криос, где они собирают девочек сирот. Там их хватает сполна. Брошенных младенцев мы превращаем в воинственных женщин. Каждая из нас прекрасна, ведь мы последние на земле представительницы человечества, кто действительно почитает мать всего живого – природу.

Мою любимую лошадь зовут Наоми. Она рыжая как огонь, быстрая как ветер и норовливая как я. Во всяком случае так говорит Тессеида – смотрительница конюшни и самая добрая из старейшин. Я увлеченно вычесываю гриву Наоми, сегодня мне нет дела до грязных загонов и мерзких запахов, мои мысли заняты ночными кошмарами.

Клиери досталась грязная работа: надев длиннющие перчатки, она борется с грязными ставнями. Я снова и снова прокручиваю в голове сновидения, перед глазами ярко вырисовывается картина мучительной смерти: я заживо погребена в песках. Брр… Аж холодок пробирает по коже.

– Клиери! ― окликнул писклявый голос подругу.

Девушка верхом на лошади сверху вниз поглядывает на меня унизительным взглядом. Лейла с малых лет из кожи вон лезет, так старается угодить Клиери, всё время набивается ей в друзья, видимо от этого меня и недолюбливает. Не знаю, чего она этим добивается, то ли старается выслужиться перед дочерью царицы Астер, то ли боится конкуренции и старается приблизить к себе главную соперницу. Эти двое лучшие во всем, только что не в точных науках, но какая к черту разница умеешь ты отключить цифровой лазер или нет, если нет тебе равных на охоте. Мои способности ограничиваются науками, что мы вынуждены зубрить для общего развития. Вряд ли это как-то поможет мне на Агоналии.

– Ты сегодня участвуешь в соревнованиях? ― спрашивает Клиери Лейла.

Она всегда делает вид, что меня не существует.

– Конечно! Разве ж можно такое пропустить? ― отвечает Клиери.

– И тебе привет, ― натянув демонстративную улыбку кривляюсь я Лейле.

– Ой, прости, я тебя не заметила. Вечно ты спрячешься где-то в углу, ― с долей яда прыскает в ответ. ― А ты? Порадуешь нас сегодня своими попытками не выронить лук во время стрельбы?

Её надменный тон впивается мне в сознание точно острые клыки кобры, нарастающая злоба заставляет кипеть кровь. Ух и задала бы я ей сейчас! Я сжимаю кулаки, но дружелюбно выдавливаю из себя:

– Я на твоем месте так скоро не списывала бы меня со счетов.

Девушка приподнимает бровь, сдерживает насмешливую улыбку и говорит:

– Ну если успеешь быстрей меня до деревни, я извинюсь за свою несправедливую оценку.

Ляскнув со всей силы кобылу, Лейла натягивает поводья и мчится в сторону деревни. Жар ненависти в мгновение охватывает меня целиком, и я уже не слышу ни окликов Клиери, ни здравого разума. Скидываю сапоги и прыгаю на Наоми. Уцепившись хорошенько за длинную гриву, я зажимаю спину лошади между ног, беру упор голыми ступнями и мчусь вслед за задавакой. Ветер скользит по горячим щекам охлаждая немного мой пыл.

Совсем близко к границе поселка огненная Наоми обгоняет соперницу. Оглянувшись вижу, как самодовольное лицо Лейлы скривилось в ожидании заслуженного позора. Я уже почти готова ликовать, как вдруг, передо мной вырастают закрытые ворота. Деревня огорожена невысоким забором метра полтора высотой. Как правило, ворота всегда открыты, но как назло именно сейчас нет. Наоми замедляет ход.

– Нет-нет, девочка… Ну, давай же! ― уговариваю кобылу. ― Мы же с тобой учились!

Я натягиваю гриву, уговариваю её прыгнуть, но упрямое животное буквально в метре от преграды тормозит. Едва не размазав нос о забор, я вылетаю, со всей силы трескаюсь об землю. Повезло что влетела в кусты, иначе могла и шею свернуть. Моя соперница грациозно перепрыгивает забор, разразившись громким смехом на всю округу.

Не успела я отряхнуться, как Клиери уже примчалась меня выручать.

– Встать можешь?

Встать больно, всё тело словно сквозь мясорубку пропустили, но показать слабость у меня нет права. Стиснув зубы делаю вид, что падать на скаку с лошади плевое дело.

– Ногу подвернула. Ступить больно, но в целом жива.

– Нужно перетянуть, иначе опухнет, вечером на соревнованиях не сможешь сесть в седло. Митера будет в гневе… ― порицательно качает головой Клиери.

Оседлав лошадей, мы возвращаемся на ферму. Придется просить Тессеиду о помощи. Нет на острове лучшей мастерицы бинтовать растяжения связок, а её растирки и мази просто волшебные. Бывает саданешься где-то, намажешь жеванной зеленой гадостью, а на утро ничегошеньки нет.

– О чём ты только думала, Ливия? Ты сегодня сама не своя, летаешь в облаках. Ты же неплохая наездница, не понимаю, как это могло произойти, ― отчитывает меня подруга.

– Агоналии… Это единственное о чём можно сейчас думать. Разве нет? ― резче планируемого отвечаю подруге. ― Снова и снова я вижу эти ужасные сны, в которых Фовос каждый раз находит возможность сожрать меня ещё в самом начале. Это сводит меня с ума…

Подруга спрыгивает с лошади и больно давит пальцами мне на лодыжку, я морщусь от боли.

– Отек пошел, но вывиха нет, ― выносит свой вердикт Клиери. ― Не понимаю от чего у тебя такой панический страх. Агоналии – ежегодный праздник. Обычное дело. Все через это проходят.

– С чего бы переживать?! ― прыскаю иронично в ответ. ― Всего-то каждая вторая девушка погибает, и это только в первую неделю! До конца дожить удается и того меньшим составом.

– И вовсе не каждая вторая! Не преувеличивай.

Агоналии – это некий экзамен, который проходит каждая из нас по окончанию школы. Каждый год девушки, достигшие возраста шестнадцати лет должны пройти посвящение, после которого они гордо могут зваться амазонками. У нас принято считать это праздником, хотя на самом деле испытания в основном заканчиваются трагично.

Все наши знания и умения плотно переплетаются с истоками природы. Девушек отправляют на отдаленный остров Фовос. Остров достаточно большой, чтобы разделиться. Каждая должна пройти испытания в одиночку. Только настоящая амазонка, искусная воительница, дочь природы с чистым сердцем, может пройти испытания, что готовит для нас Фовос.