Борис, до сих пор переводивший взгляд с одного на другого, вновь решил несколько разрядить обстановку:

«Будем исходить из того, что Тропард верно определил неизбежное грядущее сумасшествие человечества, и тогда вопрос заключается в том, сможем ли мы избежать всеобщего помешательства и, если да, то, где рыть бункер?»

«Боюсь, что для ответа на этот вопрос у нас маловато данных. В конце концов Тропард намеревался передать материалы в Стэнфорд, возможно там найдут как с этими белка́ми бороться или обнаружат, что эти… как их там… да, пептиды, не так опасны или вообще со временем рассасываются», – с надеждой в голосе предположил Микаэль.

«Вот уж на это точно рассчитывать не сто́ит, это как с беременностью несовершеннолетней, надежда то у нее есть, но оснований для избавления от обширной отечности маловато», – продолжал оптимистически смотреть в будущее Борис.

«А догадками о происхождении этого вируса Тропард с тобой не поделился, что он там говорил о нечеловеческих его создателях?», – решил зайти, с другой стороны, Микаэль.

И вот тут Николас выдал им свою теорию происхождения вируса и целей, которыми руководствовались его создатели. Теория основывалась на оригинальной идее русских фантастов, описанной ими, уже и не вспомнить в каком романе, но переложенная Николасом на текущий вирусный хоррор.[5] Он постулировал, что создание вируса было инициировано вовсе не человеком, как и предполагал Тропард, а некоей саморегулирующейся системой, способной сохранять постоянство своего внутреннего состояния. У русских эта система, помнится, называлась Гомеостатическим Мирозданием (ГМ). Подобные системы давно известны в химии, например, некоторые химические реакции сохраняют «статус кво», протекая неограниченно длительное время. Только сейчас масштаб подобной «реакции» сравним с масштабом Галактики.

Человек представляет угрозу Гомеостатическому Мирозданию, поскольку его деятельность нарушает постоянство энтропии ГМ. Поэтому ГМ уже многократно вмешивалось в деятельность человека, замедляя или вовсе изменяя ход истории человечества, впрочем, иногда допуская ошибки. В этом месте рассказа Николас напомнил всем о создании атомного и термоядерного оружия. Однако теперь эта сила действует наверняка и лишает человека способности развиваться, а именно, выпускает на волю вирус, который производит белки́-убийцы интеллекта, приводящие к слабоумию. «Постой-ка!», – прервал Николаса в этом месте Микаэль. – А как же это она действует, не имея ни конечностей, ни, скажем, манипуляторов?» «Здесь то, как раз, всё просто», – снисходительно улыбнулся Николас и выдал им, что Мироздание, по его мнению, действует через отдельных людей, когда людям в определенные моменты времени внушается необходимость совершения тех или иных поступков. В такие моменты люди не осознают, что они делают и в их памяти подобные действия не сохраняются. Кроме того, ГМ подобным же образом доносит до избранных ею людей информацию о новых веществах, биохимических соединениях и различных организмах, а также внушает людям схемы и чертежи устройств и механизмов, на которых их можно создавать. При этом люди не понимают, каким образом и откуда у них в голове вдруг появляются схемы таких устройств, на ходу предположил Николас, вспомнив в этот момент роман Саймака.[6] Так, скорее всего, и появился нынешний вирус – некто, находясь под внушением ГМ, «придумал» и синтезировал его с помощью технологии, принципы которой ему были внушены.

Вероятно, продолжал Николас, методы, которыми действует Гомеостатическое Мироздание универсальны для любой Вселенной, поскольку в Галактике не обнаруживается следов деятельности сверхцивилизаций. Почему? Да потому, что ни один разум не может развиться до такого уровня, вселенская саморегулирующаяся система препятствует подобному прогрессу. Так или иначе, за созданием вируса стоит именно ГМ, которое руками людей, находящихся под её внушением, произвело на свет этого монстра – нынешний вирус.

Николас замолчал, переводя дыхание, и триумфально окинул взглядом теплую компанию, готовясь снисходительно насладиться восторгом слушателей. Однако, в отличие от тревожно повисшей тишины после первого сообщения, сейчас в комнате явственно ощущалось радостное оживление. «Та-ак, сейчас начнется поток острот», – безошибочно угадал Николас. И они не заставили себя ждать:

«Ух ты, выходит я всю жизнь нахожусь под наблюдением «старшего брата», это он, значит, не позволит мне плюнуть в вечность? – весело огорчился Борис.

«Нет, ты только подумай, я и умереть намеревался атеистом, а оказывается мы все под Господом ходим. Ты же понимаешь, что никакой разницы между Всевышним и твоим Гомеостатическим Мирозданием нет, в такой постановке это лишь вопрос терминологии!» – вторил Борису Микаэль.

Даже Вики, придя немного в себя, развеселилась:

«Да, под твоим обаянием я была, но вот под гипнозом Гомеостаза не приходилось!», – не к месту напомнила она об их с Николасом недолгом романе.

Совершенно неожиданно, Вон довольно серьезно отнесся к гипотезе Николаса:

«Красивая теория и довольно оригинальная. Я, кстати, вспомнил, где читал об этой идее, кажется это было у русских в каком-то фантастическом романе, но там, по-моему, приложение силы было несколько иным – Мироздание охотилось за учеными, которые могли представлять для него угрозу, точнее не они, а их возможные открытия. Так что, конечно, идея принадлежит не Николасу, но он очень красиво переложил ее на предполагаемое вирусное слабоумие, – одобрительно улыбнулся Вон. – И отсылка к невозможности появления сверхразума очень даже кстати в его теории – если она верна, то сверхцивилизации, действительно, никогда не смогут развиться ни в этой Вселенной, ни в какой иной… Кстати, все знают, чем сверхцивилизация отличается от «обычной», даже очень развитой цивилизации? Николас, тебе-то это точно должно быть известно, как… м-м… бывшему физику – сверхцивилизация способна изменять универсальные или фундаментальные постоянные, коих у нас насчитывается, если я правильно помню, пять.[7] Но это так, к слову…»

Он встал среди повисшей тишины, и бросив несколько кубиков льда в бокал, продо́лжил, пройдясь по гостиной и отпивая виски:

«Но вот принять теорию Гомеостатического Мироздания в качестве гипотезы происхождения вируса вряд ли возможно, она явно противоречит принципу «Бритвы Оккама».[8] На всякий случай напомню, о чем он гласит – Не следует множить сущее без необходимости!».

«А на английский можно перевести?», – улыбнулась Ева.

«Ну, например, можно сказать и так: не надо без необходимости вводить новые законы, чтобы объяснить новое явление, если это явление можно полностью и исчерпывающе объяснить старыми законами, – пояснил Вон. – И если мы еще не знаем, как старые законы могут объяснить появление нового вируса, то это значит, что мы еще не все привычные объяснения рассмотрели! А в нашем случае мы даже не начали их рассматривать».

«Тропард же ясно дал понять, что он не представляет какие технологии были использованы при создании вируса, а уж он то – ведущий ученый в этой области, – должен был бы знать о них!», – яростно начал отстаивать свою теорию Николас.

«Но это вовсе не значит, что таких технологий не существует, разумнее предположить, что нам с тобой, как и Сайму, о них неизвестно или, если угодно, ПОКА неизвестно», – хладнокровно парировал Вон.

«Но ты же согласен с тем, что вирус создан искусственно – синтезирован кем-то, – а значит этот кто-то должен обладать знаниями, которые на нынешнем этапе развития, нам неизвестны, так ведь? Или ты думаешь, что такое сложное создание могло появиться в результате… м-м… случайных мутаций?»

«Нет, конечно же, после твоего сообщения об открытии белков-убийц я уже не могу допустить, что нынешний вирус – это результат многочисленных мутаций, происходящих в естественной среде. Скорее всего, это действительно чье-то творение, но предполагать, что за этим стоит некая вселенская сверхсила как-то… ну… ты извини меня, конечно, Николас, немного инфантильно, что ли, и сильно мне напоминает слепую веру в Создателя. Ты же, как атеист, надеюсь понимаешь, что твоя… ну, ок, пусть не твоя… теория ГМ недалеко ушла от теории Господа Бога? Просто в одном случае мы облекаем сознательную движущую силу в нечто неосязаемое и неопределимое, а в другом – в некоторый образ вполне себе добродушного Старца, ласково взирающего на нас с небес, – улыбнулся Вон. – А! Есть еще одно отличие – Старец не посягает на свободу воли, а ГМ очень даже!».