В этот момент раздался приглушенный вызов интеркома и мисс Белл сообщила, что с ним хочет поговорить глава службы безопасности компании.

– Хорошо, соедините меня с ним. Алло, Джеф! Ты готов прислать мне файлы, которые я просил подготовить?

– Да, шеф, я могу отправить их прямо сейчас, они занимают не очень много места, непрерывных разговоров за последний месяц и на пару часов вряд ли наберется, поскольку микрофон включался автоматически только в тот момент, когда кто-то начинал говорить. Кроме того, я вы́резал всякие приветствия, разговоры о погоде, еде и тому подобной ерунде, оставив только то, что могло бы вас заинтересовать.

– Отличная работа, присылай. Да! Там есть запись разговора Тропарда недельной давности, с журналистом из этого издания… как его там?

– Вот здесь, шеф, что-то странное… Аудио записи этого разговора нет, хотя на видео их встреча есть, такое впечатление, что запись разговора просто стерли, на этом месте получасовая лакуна, – обескураженно признался службист.[13]

– Какого черта, Джеф! Как это произошло, кто еще имеет доступ к записям разговоров сотрудников, кроме тебя?

– Да в том-то и дело, что никто! А я не мог стереть только эту часть, даже случайно.

– Ладно, присылай, что есть, и попробуй восстановить, что стерли.

Вот еще напа́сть! Кто мог стереть запись этого интервью? Зачем? Салливан внезапно похолодел от мысли, что кто-то еще мог прослушивать Тропарда и теперь был в курсе результатов его работ. Да ну! Не может быть, это уже мистика какая-то, даже если Тропард знал, что его прослушивают, он не мог подтереть записи разговоров, у него просто не было доступа к аудиофайлам. Салливан некоторое время размышлял, откинувшись в кресле и закинув руки за голову, потом открыл файлы, присланные главой службы безопасности и надев наушник, начал прослушивать записи разговоров в лаборатории Тропарда за последний месяц. Как бы там ни было, а и из того, что осталось, можно вполне узнать, что же там накропал Тропард и о чем он мог поведать Саймсу.

Николас ехал по полупустынному в это время суток шоссе, направляясь в деловой центр Нью-Йорка. Он в очередной раз прокручивал в голове возможные сценарии разговора с Салливаном, мысленно отмечая места в предстоящей беседе, где необходимо будет послать управляющему в подсознание незаметный, но эффективный импульс, вынудив его говорить откровенно. Учась в университете, он заинтересовался эриксоновским гипнозом и посвятил его изучению и практическому освоению почти два семестра, что помогло ему потом в карьере журналиста – незаметно и весьма успешно располагать людей к откровенности.[14] Впрочем, завязывать отношения с хорошенькими девушками эриксоновские практики тоже здо́рово помогали, хотя Николас и от природы не был обделен обаянием и даже, пожалуй, той неброской, не вызывающей отторжения красотой, которая привлекала к нему девушек именно того типа, который он предпочитал. Забавно, подумал Николас, возможно моя склонность к многочисленным недолгим романам и позволяет мне постоянно быть в форме, которой позавидовал бы любой инструктор по практикам эриксоновского внушения.

Он свернул на Тринити Плэйс и доехав до перекрестка с Парк Плэйс, свернул к зданию штаб-квартиры FGR. Припарковав автомобиль на неожиданно оказавшемся свободным месте прямо напротив входа в здание, он вышел из машины и пройдя по особенно раскаленным в это время суток псевдогранитным плитам, отполированным подошвами туфель многочисленных посетителей, вошел в прохладный холл гиганта фарминдустрии. Подойдя к ресепшен, он постарался изобразить искреннюю радость от удовольствия лицезреть за стойкой девушку с заранее заготовленной улыбкой на лице, и, назвавшись, попросил проводить его на встречу с мистером Салливаном.

– Одну минуту, мистер Саймс, мисс Белл уже спускается к вам. Вы можете присесть в это кресло, пока ожидаете, – еще больше расцвела в улыбке офисная простота, показав на полукруг кресел, обрамляющих стойку.

– Благодарю вас, я, пожалуй, пройдусь по направлению к лифтам, надеюсь встречу мисс Белл там.

Как и предполагал Николас, мисс Белл вышла из лифта в тот момент, когда он подошел к лифтовому холлу. Он безошибочно узнал её в подтянутой, где-то за пятьдесят женщине, когда она уверенной и в тоже время не лишенной изящества походкой приближалась к нему. Строгий терракотовый бизнес костюм и туфли на высоком каблуке выгодно подчеркивали линию ее сохранивших упругость бедер и тонких лодыжек. Что ж, вынужден признать, что Салливан умеет подбирать персонал, мысленно восхитился Николас.

– Рада видеть вас, мистер Саймс, надеюсь мистер Салливан не очень расстроил ваши планы. Прошу вас идти за мной, я проведу вас в его кабинет. Могу я предложить вам напитки, может быть несколько сэндвичей или скажете, что вы предпочитаете? – старалась на ходу расположить Николаса к своему боссу мисс Белл.

– Благодарю вас, если только чашку кофе с молоком и сахаром.

В молчании они поднялись на пятьдесят пятый этаж и пройдя по неярко освещенному монументальному коридору, вошли через массивные деревянные двери в неожиданно скромную приемную – владения мисс Белл. Пройдя через небольшую, без окон комнату, мисс Белл постучала в двустворчатую дверь в конце комнаты и открыв ее, сообщила хозяину просторного кабинета, скрывающемуся где-то в его глубине:

– Мистер Салливан, к вам мистер Саймс!

– Прошу вас, заходите, сюда, пожалуйста проходите прямо к этим креслам, да, присаживайтесь, прошу, прошу, – рокотал уверенный баритон, в то время как его обладатель – неожиданно мелкий, тщедушный человечек, однако с копной прекрасно сохранившихся черных волос, – суетливо направлял Николаса к двум креслам наискосок от массивного письменного стола, на котором одиноко возвышался лэптоп на подставке сложной конструкции. – Мисс Белл уже предложила вам напитки и сэндвичи?

– Да, благодарю вас, чашки кофе будет вполне достаточно.

– Отлично! – пророкотал баритон из глубины кресла, – Вам приходилось уже бывать в нашем офисе или это ваш первый визит к нам?

– Нет, к сожалению, я впервые у вас, с Тропардом я встречался в его лаборатории в научно-производственном комплексе FGR в Хартсдейле, впрочем, вам это конечно же известно.

– Ну конечно известно, я стараюсь быть в курсе достижений всех наших сотрудников и не только научных, но также и на поприще популяризации их успехов. И поскольку Тропард без сомнения… был… м-да… как печально говорить о нем в прошедшем времени… бриллиантом в созвездии наших лучших специалистов, то я, конечно же, в курсе его работ и его пиара, прежде всего, – попытался кисло улыбнуться управляющий. – Настолько непривычно говорить «был», я все еще никак не могу смириться с тем, что Тропард погиб, не могу этого представить… Видите ли, Тропард был для меня не просто сотрудником и ученым с мировым именем… м-м… не скажу, что он был моим другом, но хорошими приятелями нас точно можно было бы назвать, мы иногда беседовали с ним на самые разные темы, и я знал, каким человеком он был в глубине души, знал о чем он сожалел, к чему, на самом деле, стремился, а какие вещи никогда бы не решился вынести на свет божий…

Салливан замолчал, приводя рукой в порядок копну волос, искоса наблюдая за реакцией Николаса на этот панегирик. Вот так-так, а ведь Тропарда ты не переносил, и скорее всего был с ним в постоянной конфронтации, отметил про себя Николас. Вот и еще один мотив убрать Тропарда, мысленно невесело пошутил он, отметив мимоходом, что надо бы порасспрашивать сотрудников об отношениях Салливана и Тропарда. Очевидно, что Салливан пытается всеми силами расположить его к себе, надеясь выудить из него как можно больше информации, которой мог поделиться с ним Тропард.

В дверь слегка поскреблись и в кабинет бесшумно вкатилась тележка с напитками и снеками. Мисс Белл, ловко обогнув углы и стулья на пути к столику около кресел Салливана и Николаса, поставила перед Николасом чашку кофе и молочник, а перед боссом небольшой чайник с зеленым чаем, судя по аромату, распространившемуся по комнате, когда она наливала напиток в чашку. Странные предпочтения у местных топ-менеджеров, подумал Николас и дождавшись, когда мисс Белл покинет кабинет, осторожно начал свою игру: