— Тогда может, ты вернешь мне мои деньги? — Также безжизненно спросила Полярная, полностью раздавленная его монологом.

— Деньги? И как у тебя хватило совести спросить о них? — Обиженно отозвался Либ. — Я же сказал, что топил горе в вине! — Он быстро отступил назад в ворота дома и, пихнув её на улицу, злобно прошипел. — Начнешь трепаться про свои ничтожные копейки, расскажу всем как имел тебя в приюте. То-то друзья твоего мужа обрадуются подробностям твоей личной жизни.

Полли воткнула иголку в ткань и опять хмыкнула.

— «Ничтожные копейки». А ведь там было маленькое состояние, собранное ею за все годы в приюте. При расставании она оставила полукровке все свои сбережения, полагая что тролль Варди потребует у них откуп, когда от неё откажется оборотень. Предательство любимого выбило её из колеи. Тогда она стояла посреди улицы и не знала, что ей делать? Выросшая в сытости и тепле, Полька не знала голода и не умела зарабатывать ни чем иным кроме вышивки. Она осталась без копейки в кармане и впервые в жизни была никем не опекаемая и абсолютно беззащитная.

— «Тогда мне повезло наняться в эльфийскую вышивальную мастерскую». — Подумала Полли. Накопленных за полгода денег хватило на открытие собственного дела, поближе к сестре. Теперь она жила одна в небольшом домике состоящем из двух крошечных комнат в передней она принимала заказы и шила в другой меньшей расположенной в дальнем конце дома была её маленькая спаленка.

Она поежилась и натянула на плечи сползшую шаль, в комнате было прохладно. В печурке еле видно тлел затухающий огонек догоревшего полена, но она не спешила подбросить в неё новую порцию дров, экономила. Сейчас лишь начало осени и можно просто потеплее одеться, если холодно. К дому подъехала красивая карета запряженная четверкой лошадей.

— Кто это может быть? — Подумала девушка, выглянув в окно. Такой экипаж она раньше никогда не встречал в Лунном замке, а больше ему взяться тут неоткуда.

Возница спрыгнул с козел и открыл дверцу. Оборотень! И не принадлежит с Лунной стае, как он оказался на чужой территории? Протянув руку, он помог выйти из кареты нарядную красавицу. Со вкусом у той явно были проблемы, всего в её убранстве было немного чересчур. Чересчур много воланов, чересчур яркие цвета в одежде (даже вызывающие), чересчур крупные украшения, просто гроздьями увивавшие незнакомку и чересчур их было много. Так выглядели девушки из небогатых семей вдруг выскочившие замуж за мешок с деньгами, они почему-то считали своим долгом показать всем и каждому как богаты. Незнакомка была блондинкой, довольно высокой и с заметно выпирающим животиком, говорившем о, как минимум, пятом месяце беременности. Оборотница брезгливо огляделась вокруг, выражая явное непочтение к Подпалинам, затем гордо вскинула голову и шагнула на порог лавки, Полли пожала плечами, наверное, заказчица. Девушка поднялась из кресла и положила вышивку на стол, готовая поприветствовать посетительницу.

Дверь распахнулась и перед ней появилась довольно привлекательная оборотница сразу уставившаяся её в глаза. Зрачки незнакомки приняли вертикальное положение и сузились, а радужка загорелась желтым. Незнакомка подобралась, сделав стойку, как будто собираясь, напасть. Полли испугалась, в схватке с волчицей она на сто процентов проигрывала.

— Так вот ты какая! Калека! — Зашипела кошкой гостья. — Давно хотела взглянуть на тебя, ничтожество, не способное подарить наследника своему альфе!

Полли передернуло от этих слов, в замке за её спиной шептались и бросали взгляды, но вот так в лицо еще никто и никогда не говорил ей об её ущербности.

— Кто вы и что вам нужно? — Вежливо спросила Полли, стараясь не показывать незнакомке, что испугалась. Та расхохоталась деланным смехом и продолжила шипеть.

— Я та, которая подарит будущему альфе Лунной стаи сына. — Она гордо погладила себя по выпирающему животику.

— Тормод женился? — Растерялась Полли, она не слыхала об этом. Странно, кажется, ей бы в первую очередь сообщили местные сплетницы такую новость, имей она место быть.

— Тормод? — Переспросила блондинка и опять расхохоталась, теперь её смех был больше похож на настоящий. — Моего мужа зовут Изис и он альфа Черных Пик.

— Так, а почему вы говорили…

— Он бросит вызов старику Вигрису и победит! Пока его никчемный сынок, не способный даже ребеночка заделать и выбравший себе калеченую девку, прохлаждается на Чернёном острове._ Мстительно бросила незнакомка.

На мгновение Полярная замерла, но самообладание, воспитанное за последние годы помогло совладать с растерянностью и нацепить на лицо маску безразличия.

— Ну и что? Мы не вместе, давно. — С деланным безразличием, объявила она. У блонди вытянулось лицо, она была явно разочарованна.

— Ты хочешь сказать, тебе не жаль Лунных? — Кривясь, спросила, так и не представившаяся, оборотница.

— Почему я должна их жалеть? Это не моя проблема, я сама по себе. — Продолжала гнуть свое Полли.

Гостья прошлась по комнате туда-сюда, она кажется, сильно растерялась. Приехала в такую даль похвастать перед неудачливой соперницей, а той все равно, да и вовсе она не соперница. Но в ней бурлила безмерная зависть, терзало желание сделать гадость, даже мелкую. Подхватив со стола незаконченную вышивку, она сдернула её с колец и смяла, потом дернула в стороны и порвала надвое. Довольная, бросила ткань на пол и гордо удалилась, громко хлопнув входной дверью. Полли без сил плюхнулась на свое кресло и внимательно проследила через окно, как отъезжает от крыльца роскошный и такой же безвкусно кричащий, как и его хозяйка, экипаж.

— Придется рассказать об этом Лунным…

Второй месяц осени радовал отличной погодой и, хотя иногда температура на улице по ночам опускалась до ноля градусов, днем солнце по-прежнему разогревало воздух на добрый десяток градусов. Тропинка в лесу, по которой бодро шла Полли, вела напрямую до Лунного города, недалеко за деревьями проходила широкая, наезженная дорога и частенько были слышны звуки от проезжающих по ней конных подвод. Девушка могла бы попросить кого-нибудь подвезти её, но в хорошую погоду предпочитала пройти этот путь пешком.

Она поднялась сегодня очень рано на рассвете, когда небо за стеклом маленького окошка в её спальне стало чуть розоветь. Умывшись холодной водой в расписной глиняной плошке, заменявшей ей умывальник, Полька быстро позавтракала нехитрой едой. Вчерашняя лепешка, кусочек сыра, да кружка чая из заваренных трав, собранных собственноручно летом, вот и все что ей было нужно в это утро для счастья. Дорога до дома сестры занимала два часа небыстрым ходом, и Полли не спешила, наслаждаясь свежим лесным воздухом, наполнявшим в этот час густой, смешанный лес. Вокруг неё к далекому, посветлевшему небу поднимались вековые исполины, росшие здесь вперемешку с молодыми тонкими деревцами, занявшими место умерших и рухнувших на землю собратьев. Их превращавшиеся в труху тела покрытые мхом то тут, то там встречались вдоль тонкой, еле заметной тропки, по которой она брела. Пробивая словно золотые копья кроны деревьев, на землю падали лучи солнца, выхватывая из холодной зяби небольшие участки леса, от которых тут же начинал идти пар от таявшей морозной корочки. Сквозь холодный, вязкий воздух тонкими ниточками протягивались вверх струйки разных ароматов, шедших от отогреваемых солнцем растений, под ногами шуршали покрытые тонким инеем опавшие листья, они сухо хрустели, рассыпаясь на осколки под подошвами её поношенных ботиночек.

Полли шла и глубоко втягивала носом терпкие запахи, она вытащила из тугого узла, в который обычно стягивала косу, шпильки и распустила длинные густые волосы, укрывшие её спину, девушка с удовольствием тряхнула головой. Иногда Полярной казалось, что её волчица просыпается и показывает свой характер. В такие минуты ей хотелось нестись по лесу диким, лохматым зверем, загребая землю четырьмя лапами, а не сидеть за однообразной работой, от которой болела спина и ныли пальцы, но Полярка быстро заглушала такие позывы и усердно продолжала корпеть над пяльцами. Сейчас на неё снова накатила волна свободолюбия и, подхватив подол своей коричневой юбки, она рванула по ковру из желтых листьев, нарушая хрупкую тишину осеннего утра. Она мчалась между деревьев, перепрыгивая попадавшиеся ветки, щеки раскраснелись как бутоны красных роз, губы влажно алели, втягивая чистый воздух, девушка в этот момент была дика и прекрасна, а еще абсолютно счастлива.