Пообедав, а время когда они спустились на первый этаж харчевни, уже подошло к обеду, они отправились гулять по набережной Бурой реки. Отбор проводился поздно вечером, перед самым закатом солнца и поэтому свободного времени у них было много.

— А девчонок ты не отвезешь? — Спросил Аверьян.

— С харчевником договорился, он отправит их сам. Надоели, не хочу больше их видеть. — Пожаловался Тормод. — В этот раз какие-то блеклые попались, быстро приелись, не огня не фантазии.

— Может дело не в них, а в тебе? — Поддел друга Аверьян.

— А что со мной? — Искренне удивился Тор.

— Ты пресытился. Может твоя матушка права и тебе пора жениться? — Продолжил подначивать Аверьян и в его голосе появились нравоучительные нотки.

— О, мне казалось, что в этот раз я свободно проведу эту неделю без отца и матери, заметь впервые за все поездки сюда, но нет! Дух моей матушки на время, видимо переселился в твое тело мой друг. Вот незадача, придется связать тебя и запереть в номере гостиницы, пока я не выберу себе девочек.

— Девочек? Странно, мне казалось, я отчетливо слышал как твоя матушка, провожая нас в дорогу, сказала: только жена переступит порог семейного замка. — Насмешливо процитировал Аверьян — И еще прокричала, когда ты не ответил — Приложив ко рту руки, сложенные рупором, Аверьян прокричал так громко, что прохожие шарахнулись от них в стороны. — Никаких шлюх!

— Вот как раз об этом я хотел с тобой поговорить. — Серьёзным голосом начал Тор.

— О шлюхах? Давай я всегда — за. — Аверьян от души веселился над проблемой друга.

— Да нет, не о них. Хотя и о них тоже… — Ответил Тормод и запутался. — Вообще я собираюсь последовать совету матушки.

— Ты решил, наконец, женится? — Удивленно спросил Аверьян, подняв бровь.

— Нет, нет, чур меня! — Замахал руками Тор. — Я о шлюхах. — Он остановился, смачно сплюнул на мостовую и выругался. — Ты специально меня путаешь?

— Я вообще молчал.

— Вот молчи и сейчас. — Взбесился Тор. — Я хотел попросить тебя сдать мне свой лесной дом, под шлю… Для проживания моих новых девушек.

— Ты хочешь поселить девчонок в лесу, подальше от глаз своей матушки?

— Да!

— Отличный ход, но где стану жить я? — Задал естественный вопрос Аверьян.

— Как где? С нами. Ну, то есть с ними. Ты же знаешь я не жадный, пользуйся, когда надо. Выберу, чтоб и готовили хорошо и прибирались. Придется доплатить, но это за мой счет. Ну как предложение? Заманчивое?

— А если тут будет «Она».

— Тогда вообще все замечательно, не потащишь же ту свою молодую жену в чащу леса, да и мать тебе не позволит.

— Ну тут ты прав…

— Я в этом году хочу взять девственниц. — Разоткровенничался друг. Они шли в сторону Орочьего моста по мощенной мостовой.

— Что? Ты ведь раньше был против недотрог.

— А теперь вот хочу. Созрел, наверное.

— Для серьезных отношений?

— Для передачи накопленного опыта. — Друзья переглянулись и одновременно засмеялись. У обоих было, чем делится. — Сам обучу их всему, на свой вкус. Последние были зажатые сам видел, только и знали что плакать и объясняться в неземной любви.

— Мне кажется, Нина и впрямь была влюблена.

— Наверное. Представляешь, эта дура просила отвести её на эльфийский мост. — Возмущенно сказал Тормод. — Как будто думала, что я женюсь на сучке, которая лежала под другим.

Железный мост, не смотря на прекрасный вид, имел очень плохую репутацию. На нём стояли девушки готовые заболеть Красным мором. Их приводили сюда разные причины. Одни устали от нищеты, но не хотели становиться просто любовницами и игрушками на один год, они готовы были рискнуть жизнью ради официального брака. Других заставляли, запугивали, были и те, кто искренне хотели помочь своей семье. Они обращались к, не спеша прогуливающимся по мосту, степным троллям, эта теневая сторона местной жизни принадлежала им.

Их осматривали, сначала оценивая внешность, потом обязательно проверял доктор и подтверждал (или нет) наличие девственности, порченных сразу прогоняли. Оборотни были собственниками и при наличии выбора хотели получить максимально лучшее. Требования были одинаковые: девственница и хороша собой. Лицо девушки после оборота немного менялось, черты приобретали бо́льшую сексуальность, но в общем оставались такими как до болезни, поэтому девушек здесь выбирали и по внешности. Если девушка была образованна, это повышало её шанс быть выбранной, но не цену, на Эльфийском мосту она была фиксированная. Тот, оборотень который желал сыграть в эту рулетку со смертью, платил всегда, тысячу золотых. Сумма огромная за простую деревенскую девушку и ничтожная за жизнь.

Приобретенную тут девушку называли претенденткой и после того как договор (обязательно письменный) в присутствии свидетелей подписывался, а деньги были уплачены, её переводили на Красный берег и селили в местечке под названием Ошметки. Там специально заражали мором. Оплативший её оборотень приезжал через месяц и, если везло, увозил домой жену. Как часто везло? Пятьдесят на пятьдесят. Законам это было не запрещено, но в обществе не приветствовалось и существование Ошметок просто замалчивали, предпочитая о них не вспоминать.

Так не спеша, прогуливаясь по городу, они пришли к Людскому мосту. На нем было не протолкнуться, толпы разных народов просто затопили его. Здесь смешались все, невесты, женихи, все с поддержкой, еще куча торговцев намеренных продать свой товар, просто любопытные. Желающий обзавестись невестой оборотень почти всегда приезжал с семьей, ему советовали, помогали выбирать и торговаться. У Варди очередь была расписана на годы вперед, и брал он за своих девчонок десять тысяч. На мосту невесту можно было купить намного дешевле, прокаженных привозили родственники со всего берега, торговались за понравившуюся девушку прямо здесь, и цена завесила от количества претендентов и их платежеспособности. Раз в год люди словно сходили с ума в жажде наживы и в город Встреч устремлялись целые караваны с девушками, которые были, чаше всего, заложницами алчных родственников.

Они постояли в стороне, лениво наблюдая торги. Ничего нового и интересного оборотни тут не увидели. Лица у девушек были чаще всего прикрыты платками, женихи не любили смотреть на изуродованные лица, проклятые часто плакали, наблюдая за тем, как их продают. Ни Аверьяна, ни Тормода эти слезы не трогали, ведь судьба на Белом берегу прокаженных ждала гораздо худшая, чем здесь. Даже сейчас, основное человеческое население Встреч, уезжало из города на время отбора, считая, что проклятые, всю жизнь остаются заразными. Как Варди удалось добиться разрешения, поселить их в монастыре на территории города — вопрос. Хотя можно догадаться, деньги ведь решают почти любую проблему.

— А пойдем на Каменный? — Лениво предложил Тормод. Он делал вид, что спокоен, но самому хотелось поскорей оказаться на мосту, где стояли обычные человечки. Хоть пахли они в разы не так аппетитно как прокаженные, но и мороки с ними меньше, надоела — поменял.

— Пойдем, до начала еще час, как раз успеем туда и назад. — Согласился Аверьян, не желавший слушать горестные причитания бедных девушек.

Они зашли по пути в Бар, стоявший недалеко от Орочьего моста и выпили за успех этого года по большой кружке пенного пива. Настроение у обоих поднялось и они с интересом принялись разглядывать стоявших у перил девушек.

Аверьян сегодня был одет в повседневную, скромную одежду, а вот Тормод вырядился как на парад, он вообще любил покрасоваться, одна серьга в ухе чего стоила. На дужке сережки сделанной из платины и украшенной маленькими бриллиантами, висела крупная, с фасолину, бриллиантовая капля. Она так мастерски была отточена на тысячу граней, что сияла, привлекая к себе внимание, как звезда, таким был и её хозяин, красивым дорогим и холодным. Серьга была зачарованна эльфийским магом и при обороте исчезала.

— О, взгляни на эту. — У Тормода чуть слюнки не потекли.