И вот Савелий соглашается на эту работу, приезжает на далекий объект в Казахстане — и что? Хорошо еще, что он там встречает его, капитана Воронова, своего названого брата. Это помогает ему быстро сориентироваться в обстановке и принять правильное решение: они уходят в побег. А если бы его там не оказалось? Накачали бы Савелия наркотиками, вложили в руки оружие, хотя и «типовое», с холостыми, и засняли бы на пленку, как он расстреливает «мирных» людей. Для Савелия это был бы такой шок, что…

Воронов покачал головой: нет, Савелий не пошел бы на компромисс, как не пошел он сам! Скорее всего, придя в себя, он стал бы крушить всех налево и направо. И горе тому, кто подвернулся бы ему в тот момент.

Пойдем дальше… Тщательная подготовка дезинформации Рассказова была ими сорвана, и вполне естественно, что Рассказову это не по душе, а значит, он рано или поздно должен отомстить тем, кто помешал его грандиозным планам. Не будь Савелия, он, Воронов, стал бы основной мишенью Рассказова. И можно быть уверенным, что, если они доберутся до Савелия, вторым на очереди будет Воронов.

Но почему Рассказов начал с Савелия? Что он знает такого, чего не знает он, Воронов? База уничтожена. Четвертый на том свете. Разве только Джеймс? Но Джеймса знают нетолько они с Савкой. Здесь должно быть чтото другое. Но что? И Воронов, не торопясь, стал перебирать все в своей памяти, тщательно анализируя каждый их шаг, каждого встреченного на пути человека. Он вспоминал все, что ему рассказывал Савелий, пытался восстановить все детали, все подробности.

Вскоре у него возникло ощущение, что он близок к разгадке. Он знал это ощущение, когда каждая клеточка организма начинает «петь и трепыхаться», приливает кровь к мозгу. Кажется, вот-вот, и ответ будет найден… И вдруг его осенило: Григорий Маркович! Господи, как он сразу не подумал об этом? Оказывается, ответ лежал на самой поверхности. Именно Григорий Маркович! Из них двоих только Савелий близко общался с ним, и только он может его провалить!

Видимо, Рассказову нужен этот человек и нужен для чего-то очень серьезного, если он не жалеет ни средств, ни людей для того, чтобы подстраховать его и убрать человека, который его лично знает, то есть Савелия!

Интересно, что за люди сегодня встретились ему в аэропорту? Этот молодой красавец очень уверен в себе и наверняка имеет большой опыт по «неугодным людям». Глаза такие холодные, расчетливые и умные. Как он насторожился, когда произошла небольшая задержка с документами, а тут еще и какие-то странные гражданские стоят… Вовремя он вмешался. Очень вовремя!

А вот второй мужчина вызвал в нем какое-то странное чувство! Воронов не мог бы толком описать его, настолько ординарной была его внешность. Капитан не мог даже определить его рост. Он стоял как-то сжавшись, но его вряд ли можно было назвать сутулым. Скорее всего, он ХОТЕЛ казаться сутулым. А глаза? Воронов только на мгновение успел перехватить его взгляд, но поразил капитана. Казалось, что от этого взгляда сразу же начали свинцом наливаться ноги, бросило в жар.

Но, может быть, ему это просто показалось? Хотя… Его смущало то, что память нет-нет, да возвращалась к этому взгляду, и мгновенно в нем то же самое ощущение, что и в тот момент. Если бы иностранец подольше посмотрел на него, то возможно Воронов бы сумел разобраться точнее в своих ощущениях, но тот мгновенно отвернулся в сторону и что-то прошептал своему красивому спутнику.

Однако Воронов решил не показывать больше своих глаз этому странному типу. Почему? С одной стороны, он не хотел больше испытывать то ощущение, а с другой стороны, ему показалось, что его глаза были «сфотографированы» иностранцем, а это могло осложнить всю ситуацию.

Как ни выглядит это странным, но мужчина, о котором размышлял Воронов, в это самый момент думал о нем. Однако его мысли были гораздо стройнее, чем у Воронова. Франк был немного обеспокоен присутствием рядом с таможенником двух людей в штатском. Эти двое были, наверняка, военными и тот, что постарше, явно с высоким званием. Правда, Франка смутило то обстоятельство, что второй, тот что помоложе, неожиданно стал командовать.

То ли он ошибся, и его настороженность оказалась излишней, то ли в этой непонятной стране его опыт будет совсем неприемлемым. Он уже хотел успокоиться, но тут его взгляд наткнулся на взгляд того, что моложе. В этом взгляде Франк прочитал недоверие и явную нервозность.

Когда они выходили из здания аэропорта. Франк наткнулся на игральный автомат. В его зеркальной стенке ему удалось разглядеть этих штатских. Они спокойно разговаривали, не глядя в их сторону. Это немного успокоило Франка, но внутренний осадок остался. И в машине он рассказал о своих ощущениях КрасавчикуСтиву.

— Дорогой Франк, — с беззаботной улыбкой проговорил тот. — Вам нужно было поинтересоваться историей этого безумного народа. Здесь же более семи десятков лет царил самый настоящий террор. А сколько десятилетий был «железный занавес»? Вы что же думаете, стоит объявить перестройку, демократию, и все пойдет как по маслу? Да у них подозрительность передается при рождении, с молоком матери! — он вдруг рассмеялся. — Случайно у вас, Франк, нет предков — русских? — Не понял… — нахмурился тот. — Ваша подозрительность, по-моему, в данном случае, просто чрезмерна.

— Я всегда считаю, что лучше перебдеть, чем недобдеть! Как ты думаешь, Роняй? — обратился он к огромному детине, молча сидящему рядом с водителем.

— Я думаю так же, как думает мой шеф, — невозмутимо проговорил он, кивнув в сторону Красавчика-Стива. — Коротко и ясно! — усмехнулся Франк. — А что, у Ронни прекрасное качество! — хвастливо воскликнул Красавчик-Стив. — Он предан душой и телом, потому что уверен, что и я никогда его не подведу. А преданность в наше суматошное время очень редко встречающийся товар, не правда ли, Ронни? — Вам виднее, шеф — ответил тот. Красавчик-Стив с видом победителя взглянул на Франка:

— Вот вы. Франк, можете мне сказать, что у вас есть такой же преданный человек?

— А я любого могу сделать преданным мне и только мне! — неожиданно со злой усмешкой бросил он и так посмотрел на Красавчика-Стива, что тот даже поежился под этим взглядом и неожиданно визгливо воскликнул:

— Не советую. Франк, ставить свои эксперименты на мне: это вредно для здоровья! — последние слова он произнес совсем тихо и с явным намеком.

Словно почувствовав, что его шефу что-то угрожает, Ронни мгновенно обернулся и схватил огромной ручищей Франка за горло:

— Ты что это на моего шефа бочку катишь? От неожиданности и боли Франк стал задыхаться, хрипеть, не мог ничего сказать и только тщетно пытался освободиться от мертвого захвата этого детины.

Красавчик-Стив не сразу, словно давая возможность Франку осбзнать, смилостивился наконец и миролюбиво произнес:

— Оставь его, дорогой Ронни, мы с Франком немного пошутили.

Без особой охоты Ронни отпустил Франка и снова как ни в чем не бывало уставился вперед. Водитель с некоторым страхом скосил на него глаза, но ничего не сказал и с еще большим вниманием стал следить за дорогой.

Немного придя в себя. Франк с обидой взглянул на своего соседа и тихо проговорил, стараясь, чтобы не услышал Ронни:

— Зачем ты так со мной, Красавчик-Стив? — Я? — искренне удивился тот. — Мы же с вами в одной лодке и приехали сюда для выполнения одной задачи, просто я не успел вас предупредить о своем приятеле. Вы уж извините меня… — Последнюю фразу он произнес таким тоном, что было непонятно, то ли он насмехается, то ли действительно извиняется.

— Да-а-а, — протянул Франк. — Типичный закодированный на твою защиту человек.

— Закодированный? — Красавчик-Стив с удивлением взглянул на своего собеседника. — Интересно, кем?

— Кодирование бывает не обязательно искусственным… — Видно Франк совсем успокоился и с удовольствием сел на своего конька. — Человек может быть закодирован и своим отношением к другому человеку, как, например, любящий может безрассудно броситься на защиту любимого, не задумываясь над последствиями. Природа также может быть средством кодирования, так, например, мать закодирована на защиту своего ребенка. Такое кодирование чаще всего срабатывает у животных: например, собак, кошек, бросающихся на защиту своего хозяина…