— Меня не будет пять дней, буду в лаборатории, не тревожить. Все!

— Неужели эта система действует и никто не ослушается? — засомневался Рассказов.

— Никто! — решительно произнес Франк, затем зловеще прищурил глаза и добавил: — Потому что это опасно для здоровья.

В его голосе было что-то такое, от чего Аркадия Сергеевича немного передернуло. Словно заметив это. Франк вдруг дружелюбно улыбнулся и похлопал его по плечу:

— Но это касается только врагов, а мы с вами друзья, не так ли?

— О чем вы говорите, дорогой Франк? Конечно, друзья? — искренним тоном произнес Рассказов, а про себя подумал: «Когда в друзьях-приятелях имеешь смертоносную змею, всегда необходимо быть начеку! Не зря ли я обратился за помощью по такому деликатному вопросу к Франку?» И он решил, что нужно будет обязательно дать дополнительные указания на этот счет Красавчику-Стиву. Береженого и Бог бережет…

— Нельзя ли обратиться к вам, мой дорогой Франк, с одной просьбой,

— вкрадчиво добавил Рассказов. — Просто у меня есть один пунктик… — Он выразительно покрутил пальцем у виска. — Сделать кодовым словом на подчинение — Маврик!

— Маврик? — удивленно воскликнул тот. — Что за странная идея?

— Во-первых, это слово малоупотребляемое, значит, меньше вероятность какой-нибудь случайности, а во-вторых, оно наводит меня на детские воспоминания…

— Маврик, так Маврик… — пробормотал тот, но вдруг подозрительно взглянул на Рассказова. — Учтите, дорогой, никто, кроме вас, не должен бросать ему это слово. Никто! — Почему? — удивился тот.

— Вы же сами говорили, что у этого парня твердый характер и сильная психика, а это значит, что вмешательство лишнего голоса может привести к самым неожиданным последствиям. Так что лучше не рисковать.

— Понял.

Когда генерал Богомолов уже собирался домой (а было уже около десяти часов вечера), из спецотдела пришло сообщение, что вчера был сделан запрос о возможности выдачи визы Рассказову Аркадию Сергеевичу. В анкете сказано, что он никогда не бывал в России и родственников там он не имеет. Москву хочет посетить как турист. Сообщение не было послано сразу, потому что молодому офицеру не было известно о том, что Управление генерала Богомолова интересовалось ранее этим человеком. Далее спрашивалось, можно ли выдавать визу этому человеку?

Чертыхнувшись про себя, генерал тут же позвонил в спецотдел и хотел сделать внушение офицеру, допустившему такой промах, но потом передумал, решив, что тому и так уже досталось от своего начальства.

— Павел Игоревич? Приветствую, дорогой! — дружелюбно проговорил он в трубку.

— Здравствуйте, Константин Иванович, — несколько настороженно ответил тот. — Какое решение принято?

— Конечно же, положительное. А что? — спросил вдруг Богомолов. — Неужели отказали?

— Наоборот, тот офицер, запросив банк данных и не получив отрицательных сведений об этом человеке сам отстучал «добро» на визу. Я и выдал ему по первое число.

— Представляю… — усмехнулся Богомолов. — Ладно, хоть угадал этот офицер, но «воспитание» получил заслуженно: впредь будет внимательным и не столь рисковым… — Он замолчал.

— Что-нибудь еще, товарищ генерал? — напомнил о себе полковник.

— Нет, спасибо. — В мыслях Богомолов был уже далеко от этого полковника: его голова была занята Рассказовым…

Неужели он настолько глуп и нагл, что осмелится самолично появиться в Москве? Или настолько уверен в своих старых связях, что спокойно решился на такой безумный шаг? Нет, не может быть! Не настолько он глуп, чтобы пойти на такое… Богомолов нервно постучал пальцами по столу, выбивая ритм «Сказок венского леса», потом набрал номер и сказал: — Извини, полковник, это снова Богомолов. — Слушаю, товарищ генерал!

— Свяжись-ка с таможней… нет! — перебил он себя. — Сам поезжай туда и подежурь в аэропорту. Фотографию я тебе подошлю. — Задержать?

— Ни в коем случае! — повысил голос генерал, но тут же взял себя в руки. — Установить наблюдение и сообщать о каждом его шаге. — И сколько дежурить?

— Два дня, не более… Погоди-ка! — Константин Иванович вдруг подумал, что если интуиция его не подводит, то Рассказов вряд ли появится в Москве один. — Ты можешь проверить, он один получал визу или в группе?

— Группы не было, но был еще один человек, а сегодня был запрос еще на одного…

— Отлично, я так и думал, — задумчиво прошептал Богомолов. — Не понял, товарищ генерал?

— Говорю, что вы должны, сколько бы ни было пассажиров из Сингапура от вчерашнего числа до завтрашнего, установить за ними негласное наблюдение и докладывать лично мне, ясно? — Ясно, товарищ генерал!

— И еще, воэможно, к вам подойдет от меня человек и скажет, что он от «КаИ», в этом случае вы должны будете передать руководство ему и подчиняться беспрекословно. — Так точно, товарищ генерал!

— Все, желаю удачи! Она нам очень нужна. — Он положил трубку.

Мысль о подкреплении пришла ему в последний момент, когда он вспомнил, что завтрашний день, точнее, его вторую половину, он будет занят в клубе «Виктория», а значит, необходимо подключать кого-то из самых толковых ребят. Но очень не хотелось расширять круг посвященных в это дело. И вдруг ему в голову пришла совершенно неожиданная мысль: Воронов! Вот кто ему нужен! Он снова набрал номер и подумал: «Хорошо бы застать его с машиной». В трубке слышались длинные гудки, и это вселяло надежду. — Да, вас слушают! — услышал он знакомый голос. — Капитан, ты машину не отпустил? — не представляясь, спросил Богомолов.

— Нет, мы зашли вместе с Порфирием Сергеевичем ко мне «на чаек» побеседовать о том, о сем! — Прекрасно! Дай-ка ему трубку… — Слушаю, Константин Иванович, — тут же взял трубку Говоров. — Что-нибудь случилось? — в голосе его послышалась тревога.

— Пока ничего особенного, — хмыкнул генерал. — Не тяни душу-то, Константин Иванович! — взмолился тот.

— Дал о себе знать наш старый знакомый. Как говорится, легок на помине. — Майкл звонил?

— Наконец-то и вы не угадали! — усмехнулся Богомолов. — На этот раз «сам» дал знать о себе… — Никак визу запрашивал?

— Господи, ну как можно с вами работать? — спросил с усмешкой генерал. — Запрашивал… Интересно, чего это он захотел побывать здесь?

— И ты думаешь, приедет? — не отвечая на вопрос, спросил Говоров.

— Сомневаюсь.

— Я тоже. Кто вместе с ним подавал документы? — Пока двое… Черт, мы с вами подумали об одном и том же.

— По-другому и быть не должно: школа-то одна, — задумчиво проговорил Говоров. — А ехать он сюда захотел из-за нашего Говоркова.

— Да, но… — начал Богомолов, но Говоров перебил его:

— Во-первых, вспомните убитого «иностранца»! Извините, Константин Иванович, что перебил вас… — он виновато перешел на «вы».

— Ничего-ничего, продолжайте, Порфирий Сергеевич.

— Он ведь тоже был с визой из Сингапура! — Точно! И как это я… — генерал вздохнул.

— Во-вторых, он запрашивает визу перед выступлением Савелия в состязаниях. Нет, я не верю в такие совпадения! И не верю; что он сам решится приехать в Москву! Скорее всего, это был импульсивный шаг, о котором он сейчас очень сожалеет, но что-то отменить уже нет времени.

— Что вы имеете в виду? — не понял Богомолов. — Юбилей завтра? — Ну?

— Чтобы послать кого-то другого или поменять документы тем, кто вместе с ним подавал их в консульство, и снова оформить визу, нужно время, а его у нашего знакомого нет совсем. Так что я уверен, что посланец или посланцы от него будут среди тех, кто подавал документы в тот же день, что и он, или после него. Логично, не так ли?

— В этом вас не упрекнешь. Имею в виду, в отсутствии логики. Вот я и решил…

— В аэропорт послать Воронова! — закончил за него Говоров.

— Больше некого, — словно оправдываясь, буркнул генерал.

— И прекрасно, только ему нужны помощники, если их будет не один.

— Он фыркнул. — Ну и состроил фразу!