С этими словами колдовское зеркало пошло рябью, словно водяное зерцало, а когда поверхность разгладилась, Ростислав Кощей в нем уже не отражался. Княжичи отчего-то дружно вздохнули, а Златослава только сейчас осознала одну немаловажную для себя вещь, а именно, что муж перед ней почти нагишом сидит, только бедра простынкой стыдливо обернуты. Вспыхнули у Ягуси щеки, да так сильно, что уши аж обожгло.

— Горим? — задумчиво поглядывая на потолок и, бросив на Ягу лишь один насмешливый взгляд, произнес Руслан.

— Догораем, — хмуро произнесла Ёжка, с которой вмиг всякое смущение сошло, заменившись возмущением.

— То есть тушить не надо? — с усмешкой уточнил Змей. — А то я мигом за водицей сбегаю.

— Сбегай, сделай милость, — распорядилась Златка, быстро взявшая себя в руки и уразумевшая, что Руслан ее специально раззадоривает, чтобы она о смущении меньше думала. — Ведра с коромыслом в кладовой, река сам знаешь где, так что вперед!

— Эй! Какие еще ведра?! Какое коромысло?! — возмутился княжич, скрестив руки на груди. — У тебя вода в кадушках вообще колдовством появляется!

— Сам вызвался — вот и иди, — ехидно выдала девушка, победоносно улыбаясь.

— Ладно, уговорила, — подозрительно покладисто произнес Руслан и направился прочь из спальни, только у самых дверей насмешливо проговорил. — Так бы сразу и сказали, что уединиться хотите, я бы уже ушел.

— Руслан! — возмущенно воскликнула Баба Яга и тут же рот обеими ладошка закрыла, да проверить поспешила, спит ли ребенок.

— Вот и я о том, — откровенно потешался змей Лиходольский. — Вы себя тише только ведите, а то дите разбудите. Зарик, до кровати сам доберешься.

— Руслан! — угрожающе прорычал Зареслав, до того мгновения с улыбкой любующийся своей женой.

— Ухожу! Ухожу! — тихонько расхохотавшись, выскочил за дверь парень, не забыв плотно прикрыть ее за собой.

Почти сразу нарочито громко хлопнула дверь в сени, дробно простучали шаги по ступеням, под окном раздалось молодецкое гиканье, а затем все удаляющийся заливистый смех. Злата только головой покачала. Как дите малое!

— Порой мне за него становится стыдно, — неожиданно признался Зареслав, отрешенно глядя на свое отражение в зеркале. — Но одного у него не отнять, он очень тонко чует, когда нужно вмешаться и когда необходимо отступить.

— Я тоже это заметила, — улыбнувшись, отозвалась Златослава, украдкой поглядывая на мужа. — Поначалу его выкрутасы вызывали только одно желание — огреть ентого болтуна чем-нибудь тяжелым по темечку, но потом, чуть остыв сразу понимала, что он специально раззадоривал, отвлекая. Тут ему, конечно, большая благодарность, о которой я ему никогда не скажу.

— Это почему же? — слова Ёжки так озадачили Змея Лиходольского, что он прекратил гладь зеркальную взором пронзать и обернулся, чтобы на жену свою взглянуть.

— А чтобы нос задирать не смел, — тихонько прыснув в кулачок, сообщила ему Баба Яга. — Будет еще важничать, раздуется, как жаба.

— Как жаба? — растеряно переспросил Добролюбов, потом на мгновение прикрыл глаза, видимо представляя себе это, а потом, зажав себе рот ладонью, чтобы не расхохотаться в голос, простонал. — Ох, Златушка, повеселила ты меня! Как жаба!

Видно очень уж живо себе княжич представил, как братец его словно жаба раздувается от гордости, что никак не мог прекратить смеяться. Ягуся даже беспокоиться было начала, как бы дурно мужу не стало после такого веселья. К тому времени, как Златка уж было хотела попросить Зареслава успокоиться, он сам смех оборвал, ладонью утер глаза от проступивших слез и с такой нежностью на нее взглянул, что лицо снова жаром опалило. А еще Ёжка вдруг поймала себя на том, что тот самый поцелуй случившейся во время обряда свадебного вспоминает, да эдак явственно, что не заметила, как пальцы к губам невольно потянулись. Она- то не заметила, а вот супруг ейный приметил тотчас, и как пальчики тонкие по устам алым скользнули да замерли, едва касаясь, будто то давнее прикосновение сохранить пытались. А еще не укрылось от взора Змея Лиходольского, как глазки Златославы заблестели, как улыбка мечтательная появилась. Тогда, наконец, поверил Зареслав словам Матери-Земли на обряде произнесенным: «Ну-ну, не переживай так, княжич! Тебя она больше жизни любить будет, будущее мне видно отчетливо…». И Баба Яга видимо об этом же вспомнила, потому как охнула тихонько и с тревогой в голосе прошептала:

— Ох, совсем про наказ Матушки-Земли забыла! Она же нам запретила встречи искать, покуда мы с тобой не познакомимся через письма. Что же будет?!

— Ну, чего-то всполошилась, Ёжка? — с непередаваемой нежностью произнес княжич…вот чудо!., поднялся сам, без чужой помощи, хоть и с трудом, но до Ягуси своей добрел, да рядышком с нею присел, чтобы обнять, успокаивая. — Ничего не будет, не трясись!

— Да, как же это так — не будет!? — возмутилась Злата, глянув в мужнины серые глаза. — Мы же против ее слова пошли.

— Так-таки против слова? — чуть насмешливо переспросил Зареслав, чуть крепче обняв жену, и ласково по ее щеке ладонью свободной руки провел. — Разве мы письма друг другу не писали? — спросил он и тут же на свой вопрос и ответил. — Писали. Узнавали друг о дружке? Узнавали.

— Да что мы там писали?! — возмутилась Златка, все еще тревожась. — Раз, два и обчелся!

— Ох, Ёжка, что же ты трусишка такая, а? — усмехнулся мужчина и, наклонившись, чмокнул нахохлившуюся, словно воробышек, девушку в кончик носа. — Не уж-то ты думаешь, что без ведома Матери-Земли я у дверей твоей Избушки появился? Думаешь, допустила бы она этого ежели бы против была? Ну, же, Златослава Ростиславовна, отвечай как на духу!

— Нет, — смущенно прошептала Яга и, зажмурив глаза, прижалась к мужу теснее.

— Вот и я тебе о том же говорю, — зарывшись лицом в ее волосы на макушке, столь же тихо произнес княжич.

— Но мы ведь так друг о друге ничего толком и не выяснили, — со вздохом молвила Баба Яга, осторожно поглаживая кончиками пальцев широкую мужскую ладонь, что ее за талию обнимала.

— Разве?! — делано удивился Зареслав, не спеша выпутывать свой нос из ежкиной шевелюры и опаляя ее своим горячим дыханием. — А по-моему все-то мы выяснили. Я, как уже сообщал, о тебе, родная, знаю почти все. Ну, а ты с Руслановой помощью наверняка про меня многое узнала. Этот обалдуй, я более чем уверен, все растрезвонить успел. Зря я, что ли именно его сюда направил?!

— То есть ты хочешь сказать, что этого балабола ко мне специально приставил, чтобы он про тебя разболтать все успел? — опешила Ягуся и попыталась голову поднять, чтобы в глаза мужнины поглядеть, да только не получилось у нее ничего. — Зареслав, ты его сам попросил все рассказать? Отвечай!

— Ну, напрямик я ему ничего не говорил, — тихонько рассмеялся в ее макушку Змей Лиходольский, — так намекнул немного, что буду не против, если он тебе кое-что обо мне поведает. А Руслану-то что? Ему только намекни — он и рад стараться!

— Ну, ты…, - Златослава не знала смеяться ей или злиться. — Вот ты Змей хитрючий! Самый настоящий Змей!

— Так я же это и не отрицаю, — продолжая веселиться, подтвердил ежкины слова княжич. — Мы Змеи без хитрости, что печка без дров.

— Вот обидеться бы на тебя, — вспомнив о ягушенской вредности, пригрозила Баба Яга, но тут же со вздохом призналась. — Да только как-то не получается, — затем немного помолчав решилась Злата задать мужу давно мучающий ее вопрос. — А почему у тебя в промежуточной ипостаси шрамов нет?

— Ах, это, — чуть невпопад ответил Зареслав, и с тихим вздохом хотел было разжать объятья, но тут воспротивилась Яга, сама для надежности обхватившая мужа за талию и спрятавшая лицо на его груди.

— Ты давай на вопрос отвечай и не вздумай мне тут дергаться! Я только привыкать начала, что у меня муж есть, а он тут сбежать пытается, — возмущенно пробурчала Ягуся, не отрывая лица от груди супруга, хотя и испытывала при этом смущение сильное, но отступать уже не хотела. — Все равно далеко не убежишь. Отвечай лучше!