— Златушка, надо бы Избушку твою пошустрее бежать заставить, а то мы до заката не управимся, — задумчиво глядя ввысь, произнес Бажен.

— А может не надо? — жалобно прохныкал Терентий, еще крепче в тулуп Яги вцепившись.

— Надо, Реня! Надо! — со вздохом произнесла Бабка Ёжка и скомандовала своему домику. — Избушенька, давай-ка бегом припустимся!

А Избушка будто того и ждала, припустилась так, что ветер у Златки в ушах свистел оглушительно, да трясло их так немилосердно, что даже Бажен пожалел, что подался на уговоры Яги и домовушки, да поел плотно. Вслух он этого, конечно, не сказал, но в мыслях костерил себя дюже красноречиво. А Ягуся от тропы глаз не отрывала, хотя мутило и ее. Девушка поворот боялась пропустить или яму какую, но на ее удачу тропа дальше шла ровнехонько и вскоре вывела Избушку на громадную лесную поляну, раза в три больше той, на которой прежде стояла. Тут Яга домик свой шаг сбавить попросила, да направила ее прямехонько в то место, где виднелись фигуры Змеев и колдунов, что обережные знаки, да купол ставили.

Пока Избушка-на-Курьих-Ножках неспешно шествовала через поляну, Бабка Ёжка рассматривала все вокруг, и с каждым мгновением ей тут нравилось все больше и больше. Поляна была окружена стройными белоствольными березками, а не темным ельником вперемешку с редкими соснами. Ох, и солнечно же тут, наверное, в летнюю пору! В одном месте Яга заприметила берег речушки, коромыслом изгибающейся и теряющейся за стволами березок. Чуть поодаль от бережка густой стеной расположился малинник, топорщивший сквозь сугробы свои ветки словно щетину. Златослава смотрела вокруг с улыбкой, уже представляя как дивно тут летом бывает.

— Избушка, еще пару шажочков вперед! — попросила Ягуся, направив куриные ножки прямиком в центр вытравленных огнем колдовским знаков обережных.

Зрением волшебным Баба Яга все эти знаки видела прекрасно и радовалась, как дитя, что теперь узнает их все и знает для чего тот или иной нужен. Но больше всего радовало Златку то, что выжженные колдовством знаки, просто так не разрушишь, а значит, за сохранность родной Избушки-на-Курьих-Ножках можно не тревожиться.

Стоило только Избушке на своем месте оказаться, как почувствовала Ёжка, что купол развернулся, да судя по ощущениям еще крепче, чем прежний, видно много сил и колдуны батюшкины, и родичи новые приложили для защиты ее Златки, да малютки Лиски-Василиски. Такой купол и личу не пробить!

— Ну, Златослава Ростиславовна, здравствуй и прощевай сразу же! Пора нам, — выдал непривычно серьезный Яков и собрался, судя по всему, ход пробивать.

— Стой! — Яга перегнулась через перила, чтобы хорошо видеть стоявших подле Избушки мужчин. — Пойдемте, вас хоть Марфушка ужином накормит! У ней готовой снеди полно, разогреть в печи — делов-то.

— Нет, Злата, — покачал головой колдун-воитель и слабо улыбнулся, приободряя. — Нам надо назад вернуться. Завтра поутру будем последние камни убирать, так что нам надо как следует отдохнуть, а поужинать нам приготовят те, к кому нас на постой определили. Не зря же царь-батюшка им за это серебром платит. Все, прощевай, Златка!

Не дождавшись ответных слов, Яков и еще двое колдунов шагнули в проход, что в мгновение ока в воздухе образовался, и были таковы.

— И нам пора прощаться, Златушка! — раздался за спиной голос Бажена, который только-только отпустил Ягусю из своих рук. — Я с близнецами к кряжу направлюсь, а Глебу с Милорадом надобно к деду вертаться. Так, что расставаться надобно нам.

— Но как же так?! — растерялась Златослава, переводя взгляд с одного Змея на другого. — Я думала вы хотя бы поужинать останетесь…

— Не переживай, Златка, обещаю съесть все, что смогу! — поспешил пошутить Руслан, укачивающий на руках посапывающую во сне Василису.

— Да в тебе я и не сомневалась, — фыркнула Баба Яга и огорченно добавила. — А вот твои братья на голодный желудок полетят.

— Так им пользительно. С полным пузом лететь тяжело, — подмигнув, сообщил княжич и серьезно добавил. — Ничего с ними не случится, поверь и не тревожься!

— Поняла я. Поняла, — смирившись, проговорила девушка. — Ну, что ж, значит легких путей вам, родичи мои!

— Спасибо, за доброе напутствие, Златослава Ростиславовна! — в один голос поблагодарили Змей и после Бажен за всех в ответ Злате пожелал. — И тебе всего хорошего, мир дому!

На последних словах поклонились княжичи Бабе Яге, приобняли каждый по очереди Руслана, да спящую малютку легонько по головке на прощание погладили и, один за другим перекинувшись в Змеев, взлетели в алеющее закатное небо и разлетелись в разные стороны. И так это снова быстро все произошло, что у Ягуси возникло стойкое ощущение, что Змеи ей привиделись во сне.

— Ёжка, пошли в дом! — скомандовала Руслан, уже взобравшийся по лесенке, и потянул девушку в сторону двери.

— Правда, Злат, давай быстрее! — принялся жаловаться Терентий. — Я замерз весь и вообще худо мне после такой вот езды.

Златослава дала себя увести. А в кухне их уже ждала во всю суетящаяся Марфа, успевшая колдовство свое снять, что вещам при Избушкиной ходьбе двигаться не давало, и теперь скоренько снедь в печи разогревала. И так вдруг Яге хорошо стало, все тревоги дня нынешнего вмиг забылись, а от уюта домашнего в сон клонить начало немилосердно, так что едва ужина дождалась.

Поели все быстро и столь же быстро спать разбрелись, даже Василисушка, хоть и поспать успела, пока мамку ждала, без капризов дала себя в колыбельку уложить и заснула тут же, умаялась маленькая. Златка тоже, стоило голове ее коснуться подушки, в сон, будто в омут затянуло. Рядом с девушкой свернулся клубком фамильяр, натерпевшийся страху за поездку «верхом» на Избушке. Последним спать отправился Руслан, прежде связавшись с Зареславом и царем Кощеем, чтобы доложить — переселение Избушки-на-Курьих-Ножках успешно состоялось. Княжич Лиходольский только и успел камень, что для связи с братом использовал в кошель поясной положить, да кинуть тот на лавку, как и его сморил сон. Не спала только хозяйничавшая у печи домовушка, да сама Избушка, которая «обживалась» на новом месте, к нитям волошбы от защитных чар прислушиваясь и вплетая их в собственную волошбу.

После переселения на новое место, жизнь в Избушке-на-Курьих-Ножках потекла медленно и размерено, будто и не было тех страшных и таинственных событий, из- за которых в Златкином домике появился временный жилец. Руслан неустанно уверял Ягу, что совсем скоро, когда явится Зареслав, он брату жену его с рук на руки сдаст и полетит восвояси, а наведываться в Избушку будет только в гости и по личному приглашению дорогих родственников.

Время шло, а вестей от Зареслава не было. Вернее ей, Ягусе, он не писал, а вот, по словам, Руслана с ним связывался регулярно, но по делам сугубо государственным, дюже важным и неотложным. Умом Ёжка понимала, что у супруга должно быть много срочных дел, но разве среди них не найдется места для столь же значимого занятия, как наказ Матушки-Земли. Первое время, не получая ни писем, ни даже коротеньких записочек, Златка обиделась и даже чуточку разозлилась на супруга, но чем дольше она не получала от него вестей, чем беспечнее выглядел Руслан, и чем чаще начал связываться через волшебное зеркало батюшка-царь, тем сильнее стала тревожиться за судьбу супруга. Где находится Зареслав и что с ним — на эти вопросы ни отец, ни Руслан не отвечали, отшучивались или просто переводили разговор на другую тему. Однажды Баба Яга не выдержала.

Утро, две с половиной седмицы спустя после переселения Избушки в земли Горынычей, выдалось ясным и теплым, сосульки, украшавшие крышу, вовсю переливались и искрились в лучах солнышка, а на ветке молоденькой рябины, росшей у окна, оглушительно пели почуявшие весну пичуги. Злата в то утро, сразу после завтрака, принялась последние ингредиенты для зелия «Видения памяти» готовить, а Руслан на медвежьей шкуре сидел да Василисушку развлекал. Тихо все было, да мирно, как вдруг побледнел княжич Лиходольский, да за головушку схватившись, застонал, будто бы от боли сильной. Яга даже не успела со стула вскочить, как поднялся Змей с пола, заметался по комнате, потом ни слова, ни говоря, подхватился и выскочил вон, только дверь наружу хлопнула оглушительно.