— Но всегда есть варианты, я в этом уверен!

— Как же божественно наивен ты в своей уверенности, — задумчиво донеслось от нее.

— А Хар — это кто? — решил начать задавать интересующие меня вопросы.

Если ее считать специалистом по этому миру, то у нее неоспоримое преимущество показать мне серию ответов из передачи «Хочу все знать».

— Думаю, великий воин, — Кирка продолжала задумчиво смотреть в себя.

— А питомец — кто?

— Младенец редкого магического животного трансформонта — функция универсальный переводчик. — Отбарабанила она на автомате.

Вздрогнула от своего ответа и уставилась на смешного зверька более осмысленным взглядом.

— На симуляции их не было. Они появляются только тогда, когда мир достигает следующей ступени эволюции.

— Какая приятная неожиданность?! — я старался не дать ей снова уйти в себя.

— Ну не знаю, насколько приятная, он слишком мал, чтобы дать нам возможность убраться отсюда. И вообще, где они его откопали?

— И спросить в этом случае не у кого, — подпер кулаком челюсть, глядя в ее сторону.

Кирка фыркнула и хохотнула, — скажи еще, что тебя огорчает отсутствие врага.

— Врага?

— А ты как думал? Тебя точно бы вниз не потащили, будь у них такая возможность выпили бы досуха прям в том зале. Ну а после, презентовали бы как эксклюзивное умертвие для своих некромантов.

— А тебя? — решил, что осознание собственной участи прояснить ее голову.

— И меня, но не выпили бы. — Она похлопала ладонью свой кубок. — С меня так себе одалиска. Нервная я, если что не по-моему. Да уж, вот бы с ними удар приключился, протащи они меня на ту сторону. Хотя после бы другая проблема нарисовалась бы. Черная и крылатая.

— Так что, будем считать, что создавшаяся ситуация — оптимальна для нас?

— А что, давай зажжем, раз уж выпала такая возможность.

Только мы ничего не успели зажечь. По нервам ударил тоскливый женский крик. Кирку подбросило над подушками, я даже не заметил, как оказался у входа, и мы вдвоем ринулись в сторону откуда доносились стоны.

— Неужели нас так быстро нашли, — билась мысль, прежде чем мы, пропетляв в узких улочках выскочили к богатому шатру.

Перед шатром сидел, скорее всего староста этого поселения, или как их тут называют. Рядом с ним два мальчика погодка. На вид лет по четырнадцать-пятнадцать.

Скорее всего они молились.

А из-за их спин неслись душераздирающие крики.

— Что происходит? — рыкнул на мужчину.

Он приподнял серое лицо. В его глазах плескалась такая боль и надежда, что хотелось сжать его в объятьях и сказать, что все будет хорошо.

— Жена рожает, второй день.

— А кричит почему?

— Не может разродиться. А я не могу решиться отвести ее ночью к Черным, что б помогли. Они заберут и мать, и дитя. В обмен на свою помощь.

— Ага, вот как они решили вопрос с балансом.

Кирка отодвинула меня плечом.

— Я могу помочь твоей жене, я травница!

В глазах мужчины выступили слезы.

— Помоги, — он бухнулся перед ней на колени, — травы не запрещены. Только Лекарям нельзя помогать при таинстве рождения.

— Я не лекарь, — как отрезала Кирка. — Кто с женой?

— Ее мать только.

— Мне нужен кипяток и травы, какие сможешь достать, — командовала она, стараясь отвлечь того от доносившихся из шатра крикам.

Отец махнул рукой подросткам и те разбежались в разные стороны.

Видимо то, что сам мужчина остался перед шатром не входило в планы Кирки.

— Ступай, Амир в свой шатер, ты здесь не нужен, — она говорила это, а сама показывала глазами на мой меч.

— Что, — округлил глаза, не понимая ее установок.

Она изобразила знакомое всем движение ладонью, давай-давай, и мотнула головой в тыл шатра.

Зачем ей понадобился мой меч в таком деле, я не стал даже переспрашивать. Если она не говорит, значит свод правил запрещает заходить в шатер роженицы с колюще — режущими предметами.

Надеюсь, что пуповину они не отгрызают, — думал я, шагая прочь. Оборотень точно знал куда завернуть, чтобы незаметно пробраться в тыл шатра. Женщина сорвала голос, взывая к немилосердному миру, — и никто не спешил ей на помощь подчиняясь правилам.

Что за мудак установил их и скорее всего в процессе насаждения немало младенцев поплатились своими жизнями. Или их отцы. Вон как он застыл перед шатром, не смея сдвинуться и только способен молиться своему богу.

В шатре пахло белладонной. Потом и безысходностью.

Я окинула взглядом картину и скомандовала еще не старой женщине — убери курительницу.

— Сейчас принесут кипяток и травы. Жди у входа. Позовешь меня сразу.

Пока она, отвернувшись от дочери шла ко входу, я очистила руки, пустив по ним заклинание очищающего огня. Не было времени ждать ни кипятка, ни трав.

Следовало убрать поле, на котором мне предстояло трудиться от любого случайного взгляда, и я рванула вверх ложе и потянула край, за который ухватилась, разворачивая ее головой ко входу.

Мать оглянулась на звук, держа в руках ведро, от которого шел пар и миску.

— Мне нужна защита со стороны спины, — кивнула на заднюю стенку шатра. — Примета такая, что б никто не подтолкнул под руку.

Та кивнула, опуская миску на низенький столик.

Я почувствовала, как Амир протолкнул свой клинок под полог. Скинула туфли и стала правой ногой на заговоренную сталь.

Следовало отвлечь мать роженицы, и я стала называть травы и меру, которую та должна была высыпать в кипяток.

Сама же, под аккомпанемент своего речитатива, потянулась силой внутрь и зло выругалась.

Времени не осталось совсем.

Ребенок обвился несколько раз пуповиной вокруг шеи, имел синий вид и практически был задушен. Еще и лежал поперек.

Втискивая левую руку внутрь и надавливая правой на головку сверху живота матери, я скользила по мечу голой стопой.

Сталь экранировала всплески волшбы, наполняла и подзаряжала силой.

Точность движений перешла на уровень, невидимый простым смертным, я сращивала пунктирную линию жизни еще не рожденного ребенка, стараясь распутать узлы, которые сплели, заставляя обратиться за помощью к Черным.

Ее выбрали целенаправленно. Не только ради ребенка. Она была очень красивой и досталась в жены старосте случайно. Он спас их с матерью. Они обе не признались, что девушка предназначалась как подарок в Нижний мир. Что мать решилась убежать из селения, спасая жизнь единственной горячо любимой дочери. И сколько им пришлось скитаться, сколько пройти, чтобы в конце концов чуть не погибнуть в сельве на краю еще одного входа в Нижний мир.

Староста воспитывал сыновей один. Его жена погибла несколько лет назад. Ее отнесли к Черным, так как хоронить тела было запрещено. Их забирали и скорее всего использовали некроманты, а иначе для чего тащить весь этот биологический материал?

Несколько секунд в шатре уже не раздавались крики. Навалившаяся тишина давила.

— Процеди, — велела женщине, стоящей истуканом и не сводящей с меня взгляда.

Она бросилась исполнять приказ.

Вот теперь можно, послала мысленную команду роженице.

— Тужься, — я могла только просить, и она услышала.

Распахнула глаза и приподнявшись вложила все оставшиеся силы, выталкивая свое дитя в негостеприимный мир.

— Еще чуть-чуть. Головка вышла.

Она вдохнула глубоко, и опять застонала сквозь стиснутые зубы.

Я сбросила оставшуюся петлю с шеи ее девочки, которая хоть и имела синюшный оттенок, но уже не была так близко к грани, из-за которой не возвращаются.

Перевернув ее на животик, шлепнула по попке, сканируя ладонью состояние организма.

Малышка обиженно фыркнула, делая первый вдох и закричала, сообщая о своем рождении.

Краем глаза я выхватила движение бабушки, которая осела на подогнувшихся коленях, придерживая перед собой кувшин с отфильтрованным питьем.

Откинувшаяся на спину обессиленная женщина только и могла, что смотреть в мою сторону огромными карими глазами.