Друзья переглянулись, и все вместе помчались к катеру.

– Ребята, – сказал Сан Саныч, вписываясь в очередной поворот, – наши с вами жизни никогда ещё так не зависели от секунд, как теперь. Если мы немедленно не соберём всё необходимое и не подготовим отход, то объявят какое-нибудь там военное положение или что-то в этом роде – ни продуктов не достать будет, ни выйти в море. Мы будем обречены. Продуктов и прочего надо много – на два-три года, как минимум – килограммов этак по пятьсот на душу! Пока это можно сделать. Через день или даже через час – уже нет! Обсерваторские запасы трогать нельзя.

Подъехали к катеру. Он стоял на якорях недалеко от берега. Хозяин в плавках сидел в кресле на верхнем мостике и в сильную подзорную трубу разглядывал горы. Он сразу заметил интерес к себе. Конечно же он узнал ЗИЛ Сан Саныча.

Друзья быстро скинули одежду и бросились в воду, знаками привлекая его внимание. Подплыли. Попросили разрешения подняться на борт, быстро вскарабкались по спущенному трапику и очутились на палубе.

Хозяин вежливо приветствовал их:

– Это честь для меня, принимать на борту самого отца Анастасии и конца света со товарищи! Прошу располагаться…

Сан Саныч, поздоровавшись, вежливо прервал его и объяснил суть дела, особо указав, что дорога каждая минута.

Хозяин катера думал не больше десяти секунд:

– Я тоже обратил внимание на странный поворот Луны, но не было её карты, и я не мог проверить, заходит ли поворот за пределы либраций. Если б вы не пришли ко мне и не сообщили, я был бы обречён со своей посудиной. Я отлично могу себе представить, что тут будет твориться. Мой корабль – в вашем распоряжении. Готовиться начинаем немедленно. До Средиземки три-четыре дня хода.

Сан Саныч представил Асю и Евгения. Хозяин также назвал себя. Он тоже оказался учёным, только в технической области, кандидат наук, временно без работы.

Все четверо стали быстро прикидывать, что и где нужно достать, и через полчаса уже неслись по своим поручениям.

Капитан был один. Его команда, состоявшая из друзей и наёмного механика, как узнала о конце света, разъехалась по семьям. Он и сам, правда, отлично разбирался в системах корабля, имел диплом капитана-механика и прекрасно справлялся со всем хозяйством в одиночку. Его корабль стал ему домом до конца света.

Решено было собрать коллектив человек десять. Меньшим составом, по утверждению капитана, выжить трудно.

Через несколько часов ЗИЛ, “Москвич” и “Волга” Евгения, загруженные “выше крыши”, чиркая брюхом по неровностям, подкатили к катеру. Катер снялся с якорей и подошёл к пирсу. Началась спешная погрузка. Через полчаса машины помчались за новой порцией, а катер пошёл за соляркой в ближайший порт. На его борту, кроме капитана, в помощь ему, находился Юрий, брат Евгения, инженер-строитель по образованию.

Подойдя к борту одного из разграбленных и частично сожжённых судов, и обнаружив в танках горючее, они перекачали всё, что осталось в свои баки, заполнив их наполовину. Со стоявшего по соседству военного корабля по рации запросили, не нужно ли чего? Капитан ответил, что нужна солярка и масло прокатиться с ветерком напоследок. За пол-ящика “Чёрного доктора” и кассету Утёсова корабль был заправлен “под завязку”. Две из трёх водяных цистерн тоже заполнили соляркой, а оставшуюся – маслом для двигателей.

Потом капитан поднялся на военный корабль. Через пятнадцать минут он появился и, по-дружески прощаясь с единственным оставшимся вахтенным офицером, спустился на катер, таща тяжёлую сумку в руках.

Отчалили. На боевом корабле сыграли тревогу. Офицер с мостика прокричал в мегафон: “Спасибо! До встречи!”

Капитан помахал ему рукой.

В бухте стоянки три гружёные машины и два мотоциклиста уже ждали. Продукты и прочее удалось раздобыть в обмен на информацию о случившемся. Везде, откуда они уезжали, забитые грузом, поднималась суета.

За три ездки удалось привезти шесть тонн продовольствия и много других нужных вещей. Перегрузили всё это на корабль. Теперь Сан Саныч с Евгением возвращались в обсерваторию, а сбор необходимого и подготовка к выходу полным ходом продолжались под командованием капитана. Собирали всё, что могли.

Прошло около десяти часов. Весь Крым уже стоял на ушах, а никакого официального сообщения не было. К вечеру что-либо достать стало практически невозможным.

Сан Саныч и Женька занялись составлением прогноза, что будет твориться на Земле. Сан Саныч попросил также Евгения попытаться скопировать что-нибудь полезное для них из подготовленной для марсианской экспедиции библиотеки знаний, на что Евгений с ехидной усмешкой ответил, что доступ к ней уже перекрыт. Наше только то, что осталось в голове.

Составив и обсудив прогноз, его тут же передали в центр. С этого момента об обсерватории как будто забыли. Никто не тормошил, никуда невозможно было ни дозвониться, ни достучаться. Военные свернули свои манатки и исчезли.

На дорогах и в посёлках царила невообразимая суматоха. Машины на предельных скоростях неслись не разбирая дороги, люди бегали с мешками и свёртками в руках, повсюду двигались колонны военных грузовиков в сопровождении танков и бронетранспортёров с расчехлёнными орудиями и пулемётами. Милиция исчезла. К вечеру начали погромыхивать отдельные выстрелы.

“Это похуже конца света,” – подумал Сан Саныч, доставая и заряжая свой верный автомат двенадцатого калибра. С ним он больше уж не расставался.

Обсерватория “зависла в вакууме”. Никаких распоряжений сверху. Никого из начальства. Компьютерная сеть заблокирована. Радиостанции либо молчали, либо несли какую-то чушь. Телевидение передавало “Лебединое озеро”. К вечеру по всем иностранным радиостанциям шёл только текст. Сан Саныч разобрал, что говорили о “конце конца света” и подготовке к пролёту кометы.

В девять вечера по радио передали заявление Президента, его указом вводилось военное положение. Всем военнослужащим предписывалось немедленно прибыть в расположение частей, а военнослужащим запаса – в военкоматы. Но было совершенно непонятно – с кем воевать? Мало того, Указ Президента возможно и соответствовал моменту, но не соответствовал Конституции. Но о какой оппозиции или обращении в Конституционный суд сейчас можно было говорить?

“Черт побери, – негодовал Сан Саныч, – как всегда, всё наперекосяк. Неужели и на этот раз страну нельзя спасти в законном порядке?”

Указ, кроме всего прочего, рушил планы отплытия, поскольку все мужчины были офицерами запаса.

Сан Саныч и Женька с чувством решимости выполнить долг и дрожью в коленях позвонили в военкомат. Взмыленный военком скороговоркой сообщил, что мобилизуют строителей, связистов, медиков, водителей, танкистов, ПВО-шников, десантников, общевойсковиков, моряков и химзащиту, остальные, мол, пусть катятся пока к чертям и не мешают, а от себя посоветовал Сан Санычу зарыться поглубже и крест не забыть поставить.

Сан Саныч по военно-учётной специальности был баллистик, а Евгений – ракетчик баллистических ракет. Эти силы в последнее время были значительно сокращены, автоматизированы и находились в постоянной боеготовности. Так что приток людского пополнения был бессмысленным. Впрочем, известно также, что во всякой ситуации, приближенной к войне, лучше всего выживают именно военные, а не гражданское население. Так уж получается, цивилизацию в космосе должны были спасать женщины, а на Земле – мужчины!

Евгений со своими отправился домой, чтобы собрать всё, что может пригодиться, а Сан Саныч с Асей поехали на катер – помогать укладываться.

Сан Саныч быстро нашёл с капитаном общий язык. Тому тоже было за сорок. Вода – его хобби. В последнее время, имея специальность в военной области, он по болезни и благодаря обширным сокращениям остался не у дел. И не потому, что его сократили, а потому, что урезали ряд интересных и перспективных программ. Просто на подхвате за кусок хлеба он работать не мог. Почти за бесценок купил старый списанный военный катер и с большим трудом, превозмогая болезнь и безденежье, поставил его на ход.