Стоило нам вернуться в пространство под куполом, опустившись на крышу госпиталя, как в голове зазвенело от внезапной оглушающей тишины. Серена замолчала, над городом раздавался громкий «пи» с интервалом в 15 секунд. Красный уровень опасности. Палет приступил к работе. Немного выдохнув, позволил медикам делать свою работу. Меня с рук на руки передали внутреннему персоналу, переправив в операционную, где, подняв косматую белую бровь, ждал Винар, медик Палета.

— И что это ты удумал? Не хватало мне еще тебя с того света вытаскивать на старости лет. Где твой медик?

— Сумудин с Селеной, — утомленно ответил. Винар в чем-то прав, вернуть оджи из наркоза родному доктору было бы проще. Зная на память каждое нервное окончание этого тела, друг бы справился легче и уверенней, чем опытный, но не привязанный ко мне Винар. Хоть до настоящей старости ему еще жить и жить.

— Приоритеты, мальчик, — старший доктор хмурился, подключая к моей голове необходимую аппаратуру.

— Приоритеты, Винар. Селена беременна, — чуть слышно выдохнул, погружаясь в сон.

— Пресветлые звезды…

Приходить в сознание было тяжело. Муть перед глазами никак не исчезала, в голове шумело. Вся верхняя часть тела казалась свинцово-тяжелой и неподъемной совершенно. Нижних конечностей не чувствовал. В пояснице что-то изрядно давило на позвоночник, вызывая ужасный дискомфорт. Промаргавшись, наконец разглядел узор на полу операционной. На затылке лежала тяжёлая ладонь с длинными пальцами.

— Очнулся? Нарин? — Винар чуть пошевелил ладонью, привлекая внимание.

Не смотря на отсутствие дыхательной трубки, горло пересохло. Пришлось откашляться, вызывая хоть каплю слюны.

— Условно говоря. Сколько я тут валяюсь?

— Два часа и сорок шесть минут, — по военному четко ответил медик, отцепляя от проясняющейся головы датчики. — Тааль еще в операционной, прогноза нет. Гематома разошлась на обширную область. Девочка твоя в медкапсуле, с ней Рамия и Сумудин.

— Какие рекомендации мне?

— Если бы я думал, что ты послушаешь хоть половину того, что скажут врачи, то прописал бы тебе постельный режим на ближайшие дней восемь-двенадцать, — в бессильной ярости тихо зарычал. Вместе с сознанием, возвращались силы и злость. В голове зудела потребность подняться и оторвать голову или две. Я даже представил себе, с каким громким влажным «чвак» эти голову будут отделяться от тел, как напрягутся мускулы на руках, чтоб выкрутить позвонки из сочленений. Перед глазами на мгновение все побагровело. Между тем, Винар, имея опыт службы с Палетом и прошедший не один бой, продолжил, — Но ты ожди и я чувствую твое состояние, так что, план имеется. Все нервные окончания ниже поврежденных позвонков временно заблокированы, так что ногами шевелить не сможешь. Однако, с твоими способностями… минут через пять должны доставить облегченный экзоскелет. Из тех, с которыми в колониях работали. Тебе модель должна быть знакома. Подключим управление напрямую к киверу, попробуешь. Сможешь двигаться — отпущу заниматься делами. Сейчас еще триста миллилитров раствора вольют, должны выйти все лишние вещества, сможешь подключиться к системе.

Слушая распоряжения старшего медика, дал себе клятвенное обещание, что справлюсь с экзо скелетом, чего бы мне это ни стоило. Как только младший мед персонал отключил от меня все трубки и приборы, как двери открылись, и на периферии зрения стал виден низ стойки, на которой располагался мой новый временный транспорт, если так можно сказать. Меня, практически безвольного, подняли под руки на специальную стойку, в четыре руки облачили в термобелье, предварительно затянув потуже корсет в талии. Винар, наблюдая за процессом со строгим выражением лица. Покачал головой.

— Выглядишь примерно так, как Палет в тот день, когда собирался мстить за своего сына. Ты еще был очень мал, не можешь помнить, когда погиб Сито. Мальчику было двенадцать, когда они с няней попали в ловушку. Так вот, я в тот день был с оджи и скажу тебе сейчас, как тогда ему: забирая жизни, учитывай вину. Здесь не будет одинаковой степени ответственности. Прояви милосердие там, где это возможно.

Сердито зыркнув на медика, сосредоточился на подключении к управлению костюмом. Материал был тонким, довольно плотно обхватывая каждый сустав, с усиленной рамкой от грудной клетки до бедер. Когда система включилась, попробовал сделать шаг. Управлять телом через прямые приказы было непривычно но не так сложно, как работать с Парадоксом. Ерунда. Сложности возникли только с хвостом. Доктора отключили нервные связи и с этой конечностью, а экзоскелет на хвосте был куда сложнее, чем пара сочленений на ногах. Множество подвижных деталей дернулись слишком сильно, следуя моему приказу, так что я снес стол, на котором лежал несколько минут назад вместе с подносом инструментов.

Потратив несколько минут на разбор управления и восстановление ориентации в пространстве, самостоятельно отцепил себя от стойки. Экзоскелкт в первую очередь — боевая амуниция, в данный момент без внешней брони, но все же. Даже на пальцы выходили сочленения, заканчиваясь выдвижными стальными когтями до пяти сантиметров длиной. Если уметь пользоваться этой штукой, возможностей становиться несоизмеримо больше.

— Я готов. — Чтоб покинуть операционную требовалось разрешение Винара. Медик должен был выдать заключение о моей адекватности и отсутствии нарушений в работе мозга.

— Твоя дарьё на третьем этаже, комната в закрытом секторе. Можешь быть свободен. Возвращаю тебя к сети.

Передернув плечами и привыкая к «костюму», вышел из операционной. При моем приближении весь персонал опасливо жался к стенам. Видимо, информация о случившемся стала частично известной. Зайдя в лифт, выбрал нужный этаж. Когда двери закрылись, с некоторым удивлением осмотрел себя в отражении стельной поверхности. Убранные в высокий хвост волосы, длинные ссадины на лбу, заклеенные зеленым антисептиком, черная нижняя одежда и стальные «кости» экзоскелета. Лицо, казалось, осунулось, острые скулы и огромные глаза на пол лица. Повел плачем, проверяя, как его зарастили. Пока еще действовали анальгетики, но вроде как все было в норме. Насколько возможно.

Двери раскрылись в полностью пустом коридоре. Короткий, всего шагов десять, он заканчивался непрозрачными дверями с пропускной панелью на стене. На подтверждение личности двери открылись, пропуская меня в другой коридор, более ярко освещенный. Здесь, перед одной из дверей стояли двое военных в полном экзоскелете, с броней и вооружением. Видимо, почетный эскорт для моей девочки. При моем приближении, оба охранника вытянулись в струнку. В открытых шлемах блеснули широко раскрытые удивленные глаза. Ну да, у меня операция и спина сломана. Была.

Стараясь контролировать силу, слегка толкнул дверь, проходя в помещение. В небольшой палате стояла пара кресел. В одном из них сидела мама, непривычно растрепанная и бледная. Вокруг глаз обозначились морщинки, которых не было еще вчера. Матушка вытянулась, приложив руки к стеклу капсулы, заглядывая внутрь. Казалось, еще немного, и по щекам побегут слезы. Но этого она себе не позволяла.

— Мама? — позвал сипло. Валорка резко вскинула голову, охнула, подскочила и в мгновение оказалась в моих объятиях, тихо, без слез всхлипывая. Изо всех сил сжал челюсть, рискуя сломать зубы. — О, мама.

— Сынок, Нарин.

— Ты как? — из второго кресла раздался сонный голос Сумудина. Медик, потирая глаза свободной рукой, оценивающим взглядом прошелся по моему облачению, определяя урон. Сам он был подключен сразу к нескольким трубкам, а нога лежала на небольшом пуфике. Из нее торчало три спицы, частично скрытые фиксирующей повязкой. Все лицо было в мелких порезах, обработанных тем зеленым составом, что и мое собственное.

— Терпимо. Думаю, ты уже получил прогнозы от Винара?

Друг кивнул.

— Я следил за ходом операции. Если бы что, Винар обещал позвать.