Тем временем японское оперативное соединение в составе пяти тяжелых крейсеров (“Тёкай”, “Аоба”, “Фурутака”, “Кунигаса” и “Како”), двух легких крейсеров (“Тенрю” и “Тацута”) и одного эскадренного миноносца прибыло из Рабаула с приказанием атаковать и уничтожить наши транспорты в районе Гуадалканал – Тулаги. В это утро в 11.30 корабли противника, которыми командовал контр-адмирал Микава[76] , были замечены одним из наших разведывательных самолетов. Хотя самолет сразу же послал сообщение об обнаружении противника, оно было получено не всеми нашими кораблями, так как при передаче его произошла путаница.
Тэрнер выставил недалеко от о. Саво силы охранения, состоявшие из шести тяжелых крейсеров и шести эскадренных миноносцев, с целью прикрытия от такой атаки. Крейсера “Vincennes”, “Astoria” и “Quincy” с эскадренными миноносцами “Helm” и “Wilson” занимали позицию севернее острова, крейсера “Australia”, “Canberra” и “Chicago” с эскадренными миноносцами “Bagley” и “Patterson” – южнее острова. Эскадренные миноносцы “Ralph Talbot” и “Blue” были высланы вперед как радиолокационные разведчики[77] , первый – на севере и второй – на юге.
Кручлит на крейсере “Australia” незадолго до полуночи ушел из района о. Саво, чтобы присутствовать на совещании у Тэрнера в районе стоянки транспортов. Очень немногие из наших кораблей получили предупреждение о неизбежном бое. Их экипажи уже в течение 48 часов занимали места по боевому расписанию, и половине утомленных людей было разрешено немного отдохнуть[78] .
Подходившие японские корабли, прижимавшиеся к южному берегу о. Саво, чтобы в темноте остаться необнаруженными, заметили эскадренный миноносец “Blue”, шедший в противоположном направлении, и проскользнули у него за кормой на расстоянии всего 500 ярдов. Японцы не сомневались в том, что они будут замечены. Но корабль ничем не показал, что знает об их присутствии. Японские корабли уменьшили скорость до 12 узлов, чтобы не были так заметны белые кильватерные струи, и навели все свои орудия на ничего не подозревающий корабль. Не видя никаких признаков тревоги, японцы не стали открывать огонь и скоро снова пошли полным ходом к своей цели. Утомленные продолжительным пребыванием на посту наблюдатели “Blue” не заметили кораблей противника. Его радиолокационная установка не смогла обнаружить их на фоне берега. Все благоприятствовало внезапной атаке против наших находившихся на востоке и ничего не подозревавших крейсеров.
Пройдя мимо “Blue”, корабли противника быстро приблизились к находившимся южнее американским крейсерам. Японцы ясно различали наши корабли при свете светящих бомб, которые сбрасывали японские самолеты, выпущенные два часа назад кораблями при помощи катапульт, и при отдаленном зареве пожара на транспорте “Elliot”. Наши же наблюдатели не могли видеть японские корабли на фоне о. Саво.
Эскадренный миноносец “Patterson” первый заметил находившиеся уже совсем рядом корабли противника. Он немедленно дал сигнал тревоги, но было уже слишком поздно[79] .
Прежде чем изготовившиеся к бою корабли смогли навести свои орудия, крейсер “Canberra” получил попадания минимум 24 снарядов и одной или двух торпед. Через несколько минут он был весь охвачен пламенем, а его командир смертельно ранен. Пока крейсер “Chicago” пытался нащупать цель, он получил попадания торпед и снарядов, и его носовая часть была оторвана. Он произвел несколько безрезультатных залпов, а затем корабли противника исчезли в темноте[80] .
Не медля ни минуты, японские крейсера повернули влево и пошли к северной группе наших кораблей, которые недоумевали при виде вспышек артиллерийского огня на юге. Поскольку, делая поворот, японские корабли разделились[81] , японцы включили прожекторы, чтобы опознать свои цели, и открыли огонь с дистанции прямого выстрела. Прежде чем экипажи американских кораблей смогли занять места по боевому расписанию, они были задавлены снарядами и торпедами противника. Пылавшие “Quincy” и “Vincennes” потонули в течение одного часа, a “Astoria” продержалась только до утра. Американским кораблям удалось произвести всего несколько залпов, а затем их орудия замолчали. Один бортовой залп попал в флагманский корабль противника “Тёкай”. Снаряды упали за мостиком и повредили оперативную каюту, причем были уничтожены морские карты данного района, которыми пользовался адмирал Микава. Этот залп имел большое значение для последующих событий.
После атаки японцы пошли на северо-запад, в сторону от района стоянки транспортов. По пути они обстреляли второй дозорный эскадренный миноносец “Ralph Talbot”, который получил тяжелые повреждения. Крейсер “Canberra” на следующее утро пришлось потопить торпедами. Сильно поврежденному “Chicago” удалось дойти до порта и встать на ремонт. Почти половина личного состава четырех крейсеров, составлявшего около 3500 человек, была убита или пропала без вести.
Когда отходившее японское соединение приближалось к Кавиенгу, крейсер “Како” получил попадание нескольких торпед и затонул, не дойдя до порта. Торпеды были выстрелены американской подводной лодкой “S-44”, которая поджидала там японские корабли.
Только после войны выяснилось, почему японские корабли не пошли в район стоянки наших транспортов и не потопили разгружавшиеся там беспомощные суда. Поскольку все пять наших тяжелых крейсеров, действовавших у о. Саво, были или выведены из строя, или потоплены, нам нечем было остановить противника, не считая единственного крейсера “Australia”. Давая показания после войны, японские офицеры объяснили, что уничтожение морских карт на флагманском корабле сделало кораблевождение опасным, а задержка сбора соединения после боя и опасение быть атакованными на рассвете пикирующими бомбардировщиками с наших авианосцев окончательно склонили японское командование к отходу. Судьба благоприятствовала нам. Это был не единственный случай, когда японцы не сумели использовать предоставлявшуюся им возможность реванша.
