— Нет. На данный момент это все. Однако…

— Однако?

— Должен вам напомнить, что нарушение дисциплины несет за собой штрафы.

— Серьезно? — не удержалась я от усмешки. Ведь если вспомнить, то второпях я даже не спросила у Аверина про условия найма. Просто потому что мне было плевать — я была готова “работать” и бесплатно. Просто ради того, чтобы оставаться рядом с Даней.

— Абсолютно. Так что, если не хотите потерять работу, соблюдайте правила, и все будет в порядке.

— Я вас услышала, Григорий.

Поднимаясь к себе, не переставала удивляться, как гармонично управляющий подходил своему работодателю. Они с Александром словно были сделаны по одному лекалу — оба безэмоциональные, равнодушные и бесчувственные.

К вечеру мне хотелось только одного — тишины. День выдался безумным и напряженным. Впрочем, я давно уже привык к такому темпу. Даже был рад этому. Наоборот, времена затишья напрягали. Потому что за светлой полосой всегда следовала темная. И не факт, что ты успеешь вовремя удержать удар. Когда же все время приходилось что-то преодолевать, было ощущение, что все в норме.

Уже выходя из машины, вспомнил о новой няне у сына. Уезжая утром, я абсолютно положился на Григория и потому с чистой совестью вычеркнул из мыслей этот момент. Сейчас же, прежде чем пойти отдыхать, стоило все же выяснить, чем все закончилось. Нет, я не сомневался в управляющем. Он был надежным, и пока еще ни разу меня не подвел — всегда ловко разрешал любые конфликтные ситуации с персоналом. Но Воронцова… Она умела своим упрямством вывести из себя. Однако я все же надеялся, что они разобрались и мне не нужно будет забивать голову еще и этим.

Переодевшись, спустился в столовую, где уже был накрыт на стол. Судя по количеству приборов, сын с Евгенией уже поужинали, облегчив тем самым мне вечер. Сегодня хотелось тишины.

Я даже успел расслабиться немного. Напряжение дня отпустило, и настроение стало куда лучше. Григорий ждал меня в коридоре. Я даже не удивился, что он не посмел прервать мой ужин.

— Добрый вечер, Александр Викторович, — произнес он привычную фразу.

— Добрый, — кивнул я. — С Женей поговорил?

— Да, перечислил ее обязанности и ознакомил с расписанием Даниила.

— Как она отреагировала?

— Кажется, была не в восторге.

— Сильно?

— По шкале от одного до десяти на семерочку.

Удивленно посмотрел на подчиненного. Тот, что, пошутил сейчас?

— То есть отказалась ему следовать?

— Почему же. Все занятия Даниила прошли, как положено.

— Ну и замечательно, — выдохнул с облегчением. — Я к себе — меня не беспокоить.

Решив, что семь это не десять, пошел наверх. Но на втором этаже меня ждал сюрприз. Евгения. И судя по выражению лица, настроена она была решительно.

— Мне нужно кое-что обсудить, — заявила женщина.

— Я занят, — отрезал и уже собирался пройти мимо.

— Слишком заняты, чтобы помочь своему сыну? — бросила та мне в спину.

Сжал кулаки, мысленно считая до десяти. Черт, ведь было отличное настроение.

— Что-то случилось? — развернулся к ней.

— Да, кое-что очень и очень нехорошее.

— Например?

— Например, ваши хваленые педагоги решили перегрузить ребенка количеством занятий.

— И зачем это им?

— Например, чтобы получить побольше денег.

— Серьезно? — усмехнулся я. — Считаешь, что тем, кого я нанял, недостаточно платят, чтобы они качественно сделали свою работу?

— Кто занимался расписанием Дани? — продолжала наступать Воронцова. — Только честно. Вы?

— Мой секретарь.

— Если я правильно поняла, то оплата у педагогов почасовая. Как думаете, выгодно ли им, чтобы занятий было в два раза больше?

Я нахмурился. Ее слова мне не понравились. Я совершенно не лез в воспитание и обучение сына, потому что не понимал в этом ни черта. Предоставил это специалистам, решив, что больше не меньше. Даже если эти профессионалы вбухали в Даниила больше, чем стоило бы, разве это было плохо? Что они там делали? Рисовали? Лепили? Чем вообще занимались дети в этом возрасте в саду?

— Мысль я понял. Однако не вижу ничего страшного, если ребенок получит больше знаний и опыта.

— Вы, Александр, может, и хороший бизнесмен, но полный профан в том, что касается детей, — припечатала Евгения.

— Это обвинение? — удивился я.

— Считайте, как хотите. Но в этом возрасте занятие у детей не должно длиться более получаса. И основное, чему должны научиться дети, — это играть.

— Звучит как бред, — фыркнул я. — Даниил должен учиться читать и писать, а не машинки гонять по полу. Ребенок и так это умеет.

— Да что вы понимаете! — взвилась Женя. — Дане нужно общение с другими детьми, а вы лишили его этого. Как он научится общаться со сверстниками, строить социальные связи, если рядом с ним только взрослые? Я уже не говорю о том, что занятия в том количестве, что вам впихнули в расписание, это огромная нагрузка на малыша, которому необходимо отдыхать и гулять.

— Чего ты хочешь? — сдался я, устав от бесполезного спора. Из ее слов я мало что понял, а принимать решение, не обладая достаточными знаниями, я не привык. Поэтому решил взять паузу.

— Нужно пересмотреть расписание Дани.

— Ты только второй день здесь, а уже наводишь свои порядки. Решила, что все можно?

— Мне? — растерялась она. — Но ведь это и правда плохо для мальчика…

— Не нравится что-то — дверь на первом этаже, — припечатал я, чтобы закончить разговор.

Евгения побледнела, замерла и… промолчала. Я даже вздохнул, мысленно поздравив себя с победой.

— Надеюсь, мы все выяснили?

— Да, — тихо ответила Воронцова и, развернувшись, пошла в противоположное крыло, где находилась комната сына.

Я вроде бы поставил ее на место, доказал, кто тут хозяин и победил ее упрямство, но все равно радости почему-то не ощущал.

В итоге, когда уже ложился спать, решил проверить то, о чем говорила Женя. В конце концов, я не враг собственному сыну, значит, стоило перепроверить. От меня же не убудет…

Мои надежды достучаться до Аверина не оправдались. Он был непробиваем. И, видимо, каждый раз собирался угрожать мне увольнением.

Когда увидела расписание Даньки, то ужаснулась от того количества занятий, которые вписали сыну. Не знала, кто там его составлял, но сильно сомневалась, что сделано это было ради малыша.

Чтобы проверить свои предположения, решила ненавязчиво пообщаться с этой Кариной, которая вроде бы довольно мило познакомилась со мной утром. Помимо лепки, сегодня у сына были еще занятия по математике, развитию речи и, я даже сначала не поверила, по английскому. Нет, сами по себе предметы были нормальными, но все три подряд с минимальными перерывами? Да еще почти по часу?

Определенно здесь было что-то не так. Судя по распечатке, что так любезно предоставил Григорий, Карину Васильевну должна была сменить некая Маргарита Игоревна. Поэтому, когда первая ушла от Дани, пересеклась с ней внизу.

— Уже закончили? — улыбнулась я.

— Да, Марго сейчас с ним.

— Тоже надолго? — поинтересовалась, понизив голос.

Женщина понимающе усмехнулась.

— С такой загрузкой и возиться почти не приходится, да?

— Да не то слово, — подыграла я. — Сплошные занятия. Кто-то явно решил облегчить мне жизнь.

— Так Нину надо благодарить. Она же составляла.

— Да, мастерски она, конечно…

— Так если б не она, то у каждого часов было в два раза меньше. Как и денег… Даже странно, что она вдруг решила уйти с такого теплого местечка, — покачала головой педагог.

— Да уж. Повезло мне, — поддакнула я вовремя, чтобы не выдать себя.

— Ладно, побежала. У меня тут еще один ученик недалеко.

Карина попрощалась и убежала, а мне оставалось только дождаться окончания занятий.

В результате почти весь день мы с сыном не виделись. И это сильно расстраивало меня. Да, конечно, занятия должны быть и важны для развития ребенка. Но все-таки это был уже перебор. Ведь после обеда экзекуция, а по-другому назвать это было нельзя, продолжилась. Хорошо, хоть одно из занятий было посвящено физической подготовке и бедный Данька хотя бы бегал во дворе.