Маша на секунду замолчала, словно решая что-то для себя, затем бросила вызывающий взгляд на меня и произнесла:

— Нисколько. Кирилл родился тогда, когда оба они уже были мертвы.

Мне показалось, что тишина после этих слов накрыла всех присутствующих с головой.

Глядя в ошарашенные лица Олега и его мамы, я тяжело вздохнула. Я никогда раньше не рассказывала никому непричастному к этому про обстоятельства рождения Кирилла. Возможно, настало время сделать это?

— Мои родители попали в аварию. Какой-то пьяный таксист вез семью с детьми в аэропорт. Папа вывел из-под удара маму, выкрутив руль. Он скончался на месте.

Эти подробности мне сообщили через пару месяцев после аварии. Был суд, где оказалось, что у этого недочеловека еще и не было страховки. Обычный беспринципный бомбила. Это был его последний заказ.

Маму доставили в больницу в тяжелом состоянии. Каким-то чудом она осталась практически целой, не считая пары ушибов на бедрах. У нее была лишь травма головы.

Я навсегда запомню эти часы в приемном покое. Сначала мне сообщили, что отца не смогли довезти даже до больницы. Советовали хоронить в закрытом гробу.

Никому не было дело до празднично одетой девушки в розовом комбинезоне. В больнице видят такое горе по сто раз на дню. Про маму ничего не сказали, только велели ждать. Ждать и молиться. Про брата я даже спрашивать боялась.

Потом приехали из полиции и на несколько часов отвлекли меня расспросами и советами. Сотрудники полиции оказались самыми адекватными и жалостливыми и буквально за час организовали погребение на приличном кладбище, дали контакты знакомых из похоронного агентства.

Я до сих пор им благодарна за то, что тогда разъяснили все. Если бы дальше было так же просто… Но тогда мне казалось, что все вокруг невыносимо сложно, больно.

А затем маме стало хуже. В течение суток врачи констатировали смерть мозга. И ее тоже не стало. Но ее тело продолжало жить, и в нем жил мой братик.

Как врачи уговаривали меня не экспериментировать! Отключить их от аппаратов. Говорили, что поддержание беременности до оптимального срока родоразрешения стоит бешеных денег. Оно и стоило. До сих пор расплачиваюсь.

Нашелся доктор, который согласился мне помочь. Маму перевезли в другую клинику и еще десять недель поддерживали в ней жизнь. А потом родился Кирюша. Абсолютно здоровый и крепкий мальчик.

Я подвинула к себе кружку с ароматным чаем. Вспоминать, что было дальше, мне не хотелось, да и ни к чему это моим сегодняшним слушателям. С них хватит и достаточно позитивной стороны рассказа.

Внезапно сзади на мои плечи опустились чьи-то руки. Я вздрогнула и подскочила со стула. Сзади меня стоял немолодой тучный мужчина со знакомыми карими глазами.

Только взгляд был мягче. Он понимающе смотрел на меня. Я почувствовала себя очень уютно, по-домашнему, словно окунулась в прошлую жизнь, где были живы все близкие мне люди.

— Ваня, ты что так подкрался! Напугал всех нас.

Появление, очевидно, отца Олега дало сигнал к началу какого-то действия. Мария Егоровна засуетилась с пирожками, Олег кинулся доливать кипяток в заварочный чайник, и лишь его папа спокойно стоял, излучая стабильность и уравновешенность.

— Добрый вечер, Машенька, верно? Меня зовут Иван Иннокентьевич, я отец этого нахала, — я слабо улыбнулась. — Невольно стал свидетелем вашего невероятного и грустного рассказа. Вы извините любопытство старого человека: а как же ваши родственники?

Я вздохнула. Не рассказывать же им, что полгода отбивалась от этих самых родственников в борьбе за наследство и за возможность воспитывать Кирилла. Что они несколько месяцев отравляли и без того безрадостную жизнь.

— Нет у меня родственников.

Он с сочувствием смотрел на меня. А вот этого попрошу не делать! Терпеть не могу жалости к себе.

Напряжение, сковавшее меня из-за болезни Кирилла, стало отступать, и ко мне возвращался мой бойкий характер. А то совсем тут сопли распустила.

— Я прекрасно со всем справляюсь, и ничья помощь мне не нужна!

Я впилась взглядом в Олега. Тот потемнел. Чашка в его руках опасно задрожала.

— Видели уже, как ты справляешься! Сама еще ребенок, а строишь из себя великую воительницу. Не стоит отказываться от помощи, когда ее тебе предлагают.

Вот же ж! Убью гада! Совсем обнаглел, да еще при родителях! Я уже была готова отчитать нахала, как его мама мягко спросила, явно переводя тему:

— Олежек сейчас помолчит, а Машенька расскажет, как вы познакомились, мне очень интересно.

Я сверлила молодого мужчину взглядом. А он меня. Я сейчас расскажу! Я вам такое сейчас расскажу про вашего сыночка, чтоб уши у него отвалились!

— Ой, Мария Егоровна, он пришел в клинику, где я работаю, сдать анализы. Видите ли, если вести беспорядочный образ жизни и менять женщин как перчатки, то можно нацеплять целый букет различных заболеваний. Все комбо он не собрал, к счастью, но лечение его ждет долгое и упорное.

Занавес. Я снова взяла в руки чашку и стала наслаждаться произведенным эффектом.

У Олега лицо налилось, как у синьора Помидора. Он сжал пальцами несчастную кружку, и она все-таки треснула, порезав ему пальцы.

Мария Егоровна схватилась за сердце и с надеждой посмотрела на сына. Надежда не оправдалась. Судя по ее лицу, и женщина явно пребывала в глубоком шоке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Олежек, это что, правда?

На секунду мне даже стало ее жаль. Еще сердце прихватит, а она так Кирюше помогла. Она мне понравилась!

Олег, глядя прямо на меня, отчеканил:

— Маша пошутила, правда же Маша? Она у нас девушка с плохим чувством юмора, ее за это многие терпеть не могут.

Ах, не могут? Ах, чувство юмора у меня плохое? Ну держись!

— Да не волнуйтесь вы так, ну с кем не бывает. Сейчас по статистике все мужчины, так сказать, кобелиного образа жизни этим болеют. Все лечится. Почти. Я ему быстро все важные места на место поставлю! — тут я густо покраснела. — Ой, точнее, подправлю!

Я отвела взгляд и столкнулась с внимательными карими глазами. Отец Олега явно сдерживал смех. Вот кто точно оценил мое чувство юмора. Усмехаясь, он подошел к жене, обнял ее и что-то шепнул на ушко.

Она вмиг успокоилась и просияла, глядя на меня. А? Что? А при чем тут я? Не надо на меня так смотреть, словно я миссия!

— Дорогая, судя по всему, Машенька сегодня останется у нас. — Я запротестовала, но он сделал предупреждающий знак рукой. — Твой брат спит и не стоит его тревожить, все-таки он очень устал.

Я захлопнула рот, так и не произнеся ни единого возражения. Он был прав. И это дико раздражало. Я насупилась и бросила гневный взгляд в сторону Олега. Тот все еще кипел.

Его отец явно был доволен происходящим.

— Олег, проводи Машу в комнату, где спит ребенок, и выдай ей полотенце и в чем можно поспать. Завтра с утра поговорим.

И, не давая никому возможности возразить, старый интриган покинул поле боя, увлекая за собой супругу. Вот же ж!

На небольшой, но очень уютной кухоньке остались только мы с Олегом.

— Пигалица, а ты ничего не попутала? Ты вообще нормальная такое моим родителям заявлять? Да я тебя прикопаю сейчас в огородике на грядке!

Он двинулся прямо на меня, а я схватила ложку на манер шпаги и отскочила в сторону.

— Будешь прикапывать — меня, пожалуйста, на грядку с клубникой! Не подходи ко мне!

Я бросилась в сторону, и у нас начались кошки-мышки.

— Это я-то кобель? Я не трахаю все, что движется!

Я прыснула:

— Так ты некрофил? Или любишь обездвиживать? У тебя в социальных сетях ник случаем не мистер Грей?

Ой-ей! Кажется, я разозлила быка на его же стадионе. Где моя красная тряпка?

— Маша, у меня сейчас одно желание: схватить тебя, перекинуть через колено и выпороть! Ты вообще можешь язык свой держать за зубами?