– Мисс Шортер, зайдите, пожалуйста, в мой кабинет! – проговорил он четко.

Через пять минут в дверь постучали, и в кабинет зашла голубоглазая девушка среднего роста с темно-каштановыми волосами, собранными в пучок-шишку. На пиджаке у нее красовался серебряный значок, на котором было написано «Президент школы».

– Доброе утро, мистер Хокинс! – уверенно поздоровалась она.

– Здравствуй, Кэролайн! Разреши представить тебе Катрин Адамсон. Она только вчера приехала к нам из Кента и теперь будет учиться здесь.

– Рада знакомству! – сказала Кэролайн, обнажив белые зубы.

– Взаимно, – ответила я.

– Не затруднит ли тебя провести для Катрин экскурсию по школе? – спросил директор.

– Да, сэр, я с радостью.

– Чудесно! Катрин, Кэролайн является президентом нашей школы, так что ты можешь смело ей доверять, она еще никогда нас не подводила.

– О, я буду иметь в виду, – кивнула я с улыбкой.

Но мне показалось, что ей не очень-то можно доверять.

– Здесь у нас находится физическая лаборатория. А там – химическая. Напротив – кабинет биологии…

Ой, без ее помощи я бы и не догадалась. Нет, серьезно, я всего-навсего приехала из другого города, а не из другой страны и могу прочесть таблички на дверях.

– Ну, в принципе, где какой кабинет, на дверях написано, так что с этим ты сможешь разобраться, – словно издеваясь надо мной, сказала Кэролайн.

С добрым утром! Ты только сейчас догадалась, что я умею читать?

Кэролайн задумчиво взглянула на меня – надеюсь, она не прочна мои мысли.

– Ты что-то слишком молчаливая… Расскажи что-нибудь о себе.

– Ну… мне шестнадцать лет, я приехала из Кента только вчера. У меня есть старший брат, он тоже будет здесь учиться, но только на уровне «А», и пятилетняя младшая сестра.

– А какие предметы ты хочешь взять? – полюбопытствовала она.

– Экономику, бизнес, английский в качестве второго языка, социологию и искусство. А остальное, я так понимаю, для всех обязательно.

– Да уж, особенно глобальная перспектива. – В ее голосе послышался сарказм.

– А что-то с ней не так? – непонимающе спросила я.

– Ты сама все скоро поймешь, – заявила она после недолгого молчания.

Не знаю, что она имела в виду, но мне все равно.

Кэролайн показывала мне школу не спеша, но тут ничего удивительного, просто она ходит медленно, а я – слишком быстро. Я вообще все делаю быстро, это одна из моих вредных привычек: быстро хожу, быстро пишу, быстро читаю и рисую – короче, не знаю, почему я такая.

Кэролайн опять отстала, и, повернувшись к ней, я увидела, что она застыла на месте.

– Что-то случилось? – спросила я и вдруг услышала громкий смех за спиной.

Мальчишки… трое. Один был длинный и подтянутый, другой чуть пониже, упитанный, с какими-то мышино-каштановыми волосами, а третий – худой и высокий блондин – на фоне своих друзей выглядел очень даже привлекательным. Я заметила и Элеонору, только почему-то она стояла в углу с опущенной головой, а стопка книг валялась на полу.

– Не слишком ли вы себя грузите, Элеонора Моллиган? – усмехнувшись, сказал блондин.

Элеонора молча присела на корточки, чтобы собрать книги, но тут блондин отфутболил одну из них, и вся троица залилась громким смехом.

Меня накрыл гнев – как можно быть такими придурками?!

– Катрин, – дернула меня за плечо Кэролайн, – пойдем.

– Ты что, они же обижают ее, мы не можем так просто уйти.

– Но это не наше дело! – воскликнула она.

– Ты серьезно? – непонимающе спросила я и направилась в сторону этих уродов.

Кэролайн и не пыталась остановить меня. Кажется, она даже дышать перестала. Я видела, как блондин подмигнул длинному парню, и тот начал подходить к Элеоноре все ближе и ближе. О нет! Хоть я и до ужаса застенчивая, но я никому не позволю обижать слабых.

– А ну, прекратите немедленно! – потребовала я громко, и все трое от неожиданности замерли.

Первым очнулся блондин.

– Мне кажется или кто-то лезет не в свое дело? – сказал он, поворачиваясь в мою сторону.

Когда повернулись все трое, я подумала, что сейчас мне достанется, но ничего такого не произошло.

Повисла тишина, затем блондин, сузив глаза, пробормотал:

– Что ж, джентльмены, на сегодня хватит, пожалуй. Новенькой нужно время, чтобы адаптироваться.

Они ушли, а я подбежала к Элеоноре, чтобы помочь ей собрать книги.

– Все в порядке? – спросила я.

– О да, все хорошо. Но… Тебе не стоило этого делать, теперь, возможно, они тебя будут травить.

– Это еще как сказать. Зато тебя оставили в покое.

– Пока оставили…

Внезапно зазвенел звонок. Я посмотрела на часы – полдесятого. Сейчас начнется первый урок.

Мне нужно было идти в класс, но тут сердце пронзила острая боль.

– Ай! – вскрикнула я и схватилась за грудь.

– Катрин! Что с тобой? – с беспокойством спросила Элеонора.

– Да все хорошо. – Я сделала глубокий вдох. – Все в порядке, не переживай.

– Точно?

– Да точно, точно, у меня такое бывает, – соврала я. – Ты не знаешь, где занимаются десятиклассники? – спросила я.

– О, так ты моя одноклассница! – радостно воскликнула Элеонора. – Я тоже в десятом классе. Тогда пойдем, нам нужно поторопиться, у нас математика первым уроком.

Она повела меня по коридору к нужному кабинету.

– Доброе утро, мисс Бузорт! Простите за опоздание. Можно войти? – вежливо спросила Элеонора, стоя у дверей.

– А, Элеонора, доброе утро. Да, конечно, но в следующий раз постарайся не опаздывать, – доброжелательно ответила учительница.

Теперь настала моя очередь.

– Доброе утро, мисс, – сказала я.

Учительница выглядела очень молодо, лет на тридцать или меньше. У нее были короткие, очень кудрявые каштановые волосы. Одета она была в юбку-брюки цвета хаки и желтую, как подсолнух, блузку, что делало ярче ее серые глаза.

– Ты, должно быть, новенькая? Катрин Адамсон, да? – спросила она, надевая очки.

– Да, мисс.

– О, добро пожаловать. Я – Холли Бузорт, ваш учитель математики. Мне надо представить тебя классу, но у нас сейчас будет контрольная, – сказала она, – так что немного отложим знакомство.

– Простите, – растерянно сказала я. – Я могу выйти или тут посижу…

– Или ты можешь написать контрольную со всеми, – перебила меня учительница.

– Но я не готовилась.

– Но ты ведь учила математику, ведь так?

– Да, но дело в том, что я… Дело в том, что я не очень хороша в математике, – произнесла я почти шепотом.

– Так это еще лучше! Я смогу понять, где у тебя проблемы, и помогу их исправить. Садись… – она окинула взглядом класс, – вон там.

Она указала мне место рядом с темнокожим мальчиком; я кивнула и села.

– Ну что же, – сказала учительница, раздавая листы, – у вас всего полчаса. Удачи, и не вздумайте списывать!

Все тут же взялись за ручки и начали решать задачи.

Я уже десять минут сижу над листком и ничего не понимаю. Я просто ненавижу математику и никогда не была в ней сильна. Честно говоря, я не понимаю, зачем нужен этот предмет, который никогда в жизни мне не понадобится.

– Эй! – тихо привлек мое внимание сосед.

Я медленно поворачиваю голову, смотрю на него, мысленно внушая: только не спрашивай, как это решать.

– Тебе помочь? – так же тихо говорит он.

– Было бы неплохо, – шепотом отвечаю я.

– Хорошо, тогда подожди пару минут.

Ловким движением он вынул из кармана телефон. Насколько я знаю, школьные правила запрещают ученикам иметь телефоны при себе: либо оставляйте дома, либо сдавайте перед уроком, – если поймают, конфискуют на семестр.

– Но ведь телефоны запрещены, – шепчу я.

Он закатывает свои темно-карие глаза:

– Тебе ведь родители наверняка в детстве говорили, что нельзя доверять незнакомцам, вот что в принципе большинство из нас и делает. Ведь от школьной системы не понятно чего ожидать, как и от незнакомцев.