Кольер оборвал эту почти кощунственную мысль. Демоны Маара, даже он не может противостоять этой странной магии! Любопытно, осознает ли она свои чары или действует интуитивно? Проверять не хотелось. Он хорошо помнил угрозу Ворона и старательно избегал даже случайных разговоров с девушкой. Не хотелось бы, чтобы у Саши из-за его неаккуратности возникли проблемы.

Этот чудной парень, второй спутник Саши, которого так неудачно зацепила Нэсте, когда выводила потенциального Нигейра со Старой Земли, хохотал над шутками Горностая громче всех. Лануэль насмешливо улыбалась и чуть морщила свой хорошенький нос, когда тот перебарщивал. Это хорошо, что у мальчика появился свой близкий круг, который собирается у него дома вот так запросто. Жаль только, что круг пока не совсем тот, которого он достоин. Жаль, что нет Вагабра. Жаль, что здесь так и не побывал Реваль, словно почуял, старая ящерица, что не сложится у них с юным Нигейром союза. Жаль, что с Эрлен случилась беда, от которой так и не найдено спасение…

И этот странный парень-Румянцев, генератор безумных идей, за которые так хватается Саша. Мозги, конечно, у него отличные, вон сколько они с Кинэном уже придумали по вопросу создания воздушных защит. Но лучше бы он попал в руки техноасов Гевора, чем Ассоциации изобретателей, во главе которой стоит Кинэн Горностай. Они хорошие систематизаторы, стыки разных наук — это их стихия, но создавать что-то новое с нуля всегда лучше выходило у детей Пардуса. Они практики, аккуратные, дотошные и методичные. Ехидный, безжалостный и очень дальновидный Гевор сумел бы гораздо лучше направить этот бесконечный поток фантазии в правильное, практическое русло.

И есть в нем что-то неуловимо знакомое. Что-то во взгляде. И парень бродит во сне. Кольер хорошо помнил тот период своей жизни, когда он просыпался и обнаруживал себя совсем не там, где заснул. Надо последить за ним, а лучше — попытаться понять, есть ли у его подозрений реальная основа, или это всего лишь страхи, неожиданно догнавшие его сквозь толщу времен.

Рейнард. Глава школы Эгрох сегодня серьезен, впрочем, как и всегда. Шутки Кинэна его не трогают, зато с Юлии он тоже глаз не сводит. Хорошо, что мальчик нашел учителя сил и стихий и сделал свой первый шаг к пониманию законов этого мира. Столько книг было им прочитано в усилии разобраться, что и как работает, сколько времени потеряно… Хорошо, что Рейнард столь терпелив и умеет объяснять сложные, подчас кажущиеся алогичными вещи просто и понятно.

Лануэль… Мальчик все еще ею увлечен, хотя кажется, уже начинает остывать. Жаль, что нет Эрлен, она умнее, опытнее и осторожнее. Эрлен, похоже, стала следующей жертвой загадочной силы, пытающейся вывести Вечных из игры. Уже дней десять ее никто не видел в человеческом облике, зато в лесах вокруг Рамьена объявилась огромная и очень хищная рысь. Как ее угораздило, она же была предупреждена… Голод выманил ее, что ли? И что теперь делать, чем ей помочь?

Саша… нет, Нигейр Алекс. Следит за своими собеседниками с легкой отстраненностью, словно наблюдает, и одновременно — страстно, горячечно, всей душой откликается на все их реплики. Новая жизнь захватила его целиком. Он отошел от неоднозначных результатов Шамальской войны, сделав выводы и приняв все как есть. Он стал осторожнее и продолжил учиться. Если бы еще он стал чуточку менее доверчивым… Но это пройдет. Со временем — пройдет.

Потеряв нить разговора и углубившись в собственные размышления, Кольер решил их оставить. Если Саше понадобится его помощь, он придет к нему сам. А он потратит это время с пользой — поработает, потом немного отдохнет, а ближе к ночи попробует еще раз проследить за подозрительными сомнамбулическими походами Румянцева по замку. Тот словно бы что-то ищет, все время возвращаясь на одну и ту же лестницу и ощупывая стены. Во времена прошлого Нигейра там был отдельный подъем на верхнюю площадку башни Аспида, потом его для быстроты и удобства заменили на шеадари, но с появлением Алекса Кольер приказал потихоньку заложить его, чтобы любопытная молодежь не шастала, куда не надо, и не мешала уединению нового главы Ордена. Ни Румянцев, ни сам Алекс не знали, да и не могли знать об этой ныне не существующей лестнице. Зато знал кто-то, кто либо неоднократно бывал здесь раньше, либо имел подробные чертежи Наган-Карха, и теперь толкал бессознательного Румянцева на поиски обходного пути наверх.

Он дождался середины ночи и вышел на лестницу. Несколько дней назад кто-то следил за ним — Кольер слышал едва различимые шаги и видел бесформенную тень, следующую за несчастным сомнамбулой след в след. Вот и сейчас, дождавшись, когда тот выйдет из комнаты и двинется в свой еженощный безумный поиск, он услышал, как через какое-то время где-то приоткрылась еще одна дверь, и кто-то двинулся за ним следом.

Но Румянцев не пошел на лестницу. В этот раз он направился вдоль по коридору, покинув жилую зону, перешел сквозь несколько рабочих залов в Стеклянную башню, вызвал лифт и поехал наверх. Тот, кто шел следом, попытался войти вместе с ним, но замешкался на лестнице и опоздал. Кольер, желая увидеть на маленьком табло над дверями, на каком этаже остановится лифт, едва не натолкнулся на следящего. К его изумлению, это оказалась Юля.

Девушка мгновенно отпрянула назад и быстро оглянулась, словно ища оружие или защиту. Испуг на ее лице сменился яростной готовностью дать отпор. Он попятился, понимая, что в полутьме лифтовой площадки она не разглядит выражение его лица, и выставил руку вперед, показывая, что не собирается к ней приближаться. Быстро кинув взгляд на панель, показывающую тридцать четвертый этаж, тот самый, где находился его собственный рабочий кабинет и рядом — вновь созданный кабинет Нигейра Алекса, он указал на нее Юльке и шепотом спросил — поедем?

Она настороженно скосила глаза и пожала плечами.

— А шум его не разбудит? И как он выбирал этаж, если он спит?

— Не знаю, — ответил Кольер. — Хотя есть догадка. — Хорошо бы понять, что он ищет, — и он уверенно нажал кнопку вызова.

Румянцев бесцельно слонялся по залу-приемной перед кабинетами. Он подходил к дверям, топтался, трогал ручки, даже приоткрыл ту дверь, что вела к Саше, но так и не зашел. Постояв в неподвижности перед кабинетом Кольера, он вернулся к лифту, вызвал его, не сразу попав по кнопке, дождался кабинки и уехал в точности туда, откуда поднимался. Кольер перехватил рванувшуюся следом за ним Юльку, успев удержать ее, но она раздраженно вырвалась.

— А вдруг он куда-нибудь уйдет и потеряется? — прошипела она, когда лифт с Румянцевым уехал.

— Думаю, он сейчас вернется к себе, — возразил старый наг. — И ляжет спать. Ты не спрашивала его про сны?

— Спрашивала, — ответила Юлька. — Говорит, что ему действительно что-то снится, что-то муторное, но когда он просыпается, то ничего не помнит.

— Мне надо, чтобы ты посмотрела на него в Мааре, — сказал Кольер, когда они спустились на этаж, где находились их комнаты. В конце коридора они услышали шаги, звук открываемой и закрываемой двери — Румянцев действительно вернулся к себе. — Ты ведь уже умеешь, так?

Юлька кивнула.

— И что я должна там увидеть?

— Для начала посмотри днем, когда он в сознании и активен, — попросил Кольер. — Есть ли у него слепок в Мааре. Он яркий, нестандартный тип, у него вполне может быть проекция. Если она есть — то скорее всего слабая, потому что он не элементал, дара у него точно нет. Я не буду говорить тебе, что именно ты можешь увидеть, для чистоты эксперимента. Завтра ночью, когда он встанет, пойди за ним следом и посмотри снова. Если картина будет отличаться, зови меня, если я не выйду вместе с тобой, и попробуй показать ее мне.

— Вы тоже можете ходить в Некрос? — спросила она с подозрением. — У вас нет дара, или я его не вижу.

— Могу, — кивнул Кольер. — Но не так, как те, кто владеет силами или управляет стихиями. Я его просто вижу иногда, но не сам, мне нужен толчок. Ты носишь ожерелье-щит, надень его ночью, оно поможет и тебе, и мне.