Варька закивала, раза три, не меньше, я вышла на ходу бросив ей дежурную фразу подруги на сегодня:

— Пока, увидимся вечером.

Домой успела до пробок. На улице холодно, но колотило меня совсем не от мороза. Отец сидел перед остывшей кружкой чая. Чайник тоже давно простыл. Ах, папа! Твою девочку обижают, а я даже пожаловаться тебе не могу… а стала бы расстраивать? Нет, конечно.

Разумеется, ни о какой вечеринке не могло быть и речи. Слишком вымотана, слишком устала, слишком напряжена. Наполнила ванну горячей водой, забралась и нырнула с головой, скользнув по гладкой стенке. Вода окутала теплом, согревая кожу, но не душу. В душе минус сорок. А того и больше. Арктика. Водой не растопить, тут нужно выжигать. Без плясок на пепелище.

Я вынырнула, закрыла глаза и опустила голову на бортик ванной. Почему она мне не рассказала? Я бы поняла, приняла как данность. Смысла скрывать я не видела, всё равно бы узнала, пусть чуть позже… есть причины держать эту новость от меня в секрете? И вот я уже вижу, как Светка надевает парик, входит в номер… Глеб уже ждет. Он на кровати, расслаблен, не подозревает, что идет съемка… Бред. Я поежилась, пугаясь своих мыслей, и вновь опустилась с головой в воду. Нащупала пробку, выдернула, встала и включила душ.

Когда мы познакомились с Глебом, безусловно, Светка симпатизировала ему, кокетничала. Но он выбрал меня, и она отступила, отошла в сторону. Ни о какой влюбленности не могло быть и речи, обычный интерес к симпатичному мужчине, не более того. Нет ни единого повода думать о подруге плохо. «Не было», — поправила я себя. В этом момент и поняла — пойду. Должна пойти. Нужно дать ей шанс всё исправить. Прекратить раз и навсегда думать о ней всякие глупости.

Халат доставал почти до пят. Я им почти не пользовалась дома, переехав, опять же, домой — отцовская квартира ведь тоже мой дом — практически не расставалась с ним. Он теплый, мягкий, уютный, прятал меня от мира. Я куталась в него, засыпала и сбегала от проблем. «От проблем не нужно бегать, их решать нужно». Спросите у любого, девяносто восемь процентов человечества согласятся с данным утверждением. Я прошлепала в кухню, открыла холодильник: недопитая бутылка вина, после наших с подругой возлияний, ожидала своей участи на полке дверцы. Наполнила бокал и унесла с собой в комнату. До вечеринки почти час. Успею.

Вино немного терпкое и прохладное. Сегодня показалось гораздо приятнее на вкус. Делаю ещё один хороший глоток, ставлю бокал на пол и распахиваю шкаф. Жаль, что я не позаботилась о платье для себя заранее. Не интересовало. Сейчас меня обуяла острая потребность выглядеть сногсшибательно. Да, именно так. Чтобы мужчины поворачивали головы, провожая взглядом, а женщины перешептывались, кривя губы. Руки скользят, передвигая плечики — всё не то!

Выбрала, наконец, зеленое платье. Год кого у нас там наступает? Желтой свиньи? Уверена большинство дам выберут наряды согласно рекомендациям, от золотистых до коричневых, чхать, буду в зеленом. «Ты не права. Оно изумрудное», — сказала себе.

На сушку волос, макияж ушло сорок минут, уже опаздывала, зато отражение меня устраивало. Вызвала такси, облачилась в туфли — прямо в них и поеду — и допила из бокала вино. Пока заполняла маленькую сумочку всем необходимым, подъехала машина. Опоздаю совсем чуть, тут недалеко.

Ресторан закрыт для посторонних. Спец обслуживание. Подобные мероприятия всегда посещала в сопровождении Глеба, без него непривычно. Выпитый бокал вина придавал смелости, шепча: всё в норме, ищи плюсы. Вошла и осмотрелась. Столы в зале сдвинуты по два и расположены по двум сторонам, образуя островки для компаний из восьми человек. В центре организована площадка для игрищ и танцев. Елочка тоже имелась. Сияла на краю небольшой сцены, ближе к бару.

Торжественная часть шла полным ходом. Вещал Полянский. Достижения, успехи, планы… Я буквально на цыпочках — опасаясь цокота каблуков — проскользнула в зал и опустилась на стул напротив Светки. Судя по всему, место оставлено для меня. Подружка улыбнулась мне и шепнула Вадиму, нашему юристу, наполнить мне бокал. Вадик засуетился, плеснул мне шампанского, в этот момент Сергей Валентинович поздравил всех с наступающим и свернул речь. Зал разразился аплодисментами. Народ подхватил бокалы, Светка потянула ко мне свой и тихо заметила:

— Ничего интересного не пропустила. Всё как обычно. Улыбаемся и пашем.

Мы стукнулись краями стекла друг с другом, соседям по столу и под дружное: «С новым годом!» отпили игристого.

На сцене появились собака и свинья — символы уходящего года и наступающего. Костюм на актрисе, изображающей свинку, был излишне вульгарным: полноватое тело обтянуто розоватой, синтетической тканью, на которую нашито восемь красных пышных бюстгальтеров, вероятно, воссоздали популярный образ из «Ну, погоди!». Действо между героями сквозило плоскими шутками, норовя вслед за костюмом съехать в бульварщину. Спасло и выровняло представление появление деда Мороза и Снегурочки.

Светка прятала глаза. Если бы не рассказанное Варькой, если бы я не знала всех обстоятельств, ничего подобного бы не заметила. Решила бы, что она заинтересована шоу-программой. Возможно так оно и было, а мне просто повсюду мерещится заговор. В первое возникшее «окно» между забавами, курильщики, укутавшись предложенными пледами, высыпали во двор ресторана, среди них и Светка. Я присоединилась. Местом для курения служила открытая беседка, сооруженная заботливыми рестораторами.

Остаться наедине удалось лишь в дамской комнате — заглянули по возращению из курилки — трепались «ни о чём», что называется. Светка подтрунивала над пафосом в речи Полянского, неплохо спародировала его, высказали мнение о артистах, пожалуй, и всё, что успели обсудить до возвращения в зал. Вести себя непосредственно становилось всё сложнее.

В зале разразились баталии, коллеги, организованные в две команды, соревновались между собой в умении оригинально нарядить елочку. Елкой в одной был Вадим, во второй Пашка Каломейцев. Каждый участник подбегал, снимал с себя любой предмет и вешал на всевозможные части тела «деревца». Женщины понятное дело украшения, мужики часы, ремни, кто-то даже желтый носок натянул «ёлке» на палец. Зрители в восторге. Светка даже смеется. В ладоши хлопнула, бросила взгляд на меня. Смутилась на секунду.

— Ты чего такая смурная?

— Я жду, — честно призналась я не став уточнять, чего именно. Светкиных признаний, если быть точной.

— Кого?

— Жду, когда мне станет весело.

Представила себя со стороны и скривилась — веду себя как зануда со стажем. Добавила себе шампанского и осушила бокал наполовину. Помешали пузырьки, защекотавшие нос, иначе непременно бы опустошила. Ольга Сергеевна из бухгалтерии разошлась настолько, что сорвала с головы платиновый парик, явив миру подколотые невидимками, редкие, седые пряди, и водрузила его на макушку Пашки. Толпа заулюлюкала. Смелость бухгалтера принесла победу. У меня из головы не шёл чертов парик… только в противовес — темный. «Депрессивная маньячка с фантазией», поставила себе диагноз.

Я почти не ела, зато на шампанское налегала с завидной регулярностью и когда Светка внесла предложение освежиться, приняла его с энтузиазмом еще и по причине скоротечности своего опьянения. Не худо действительно — освежиться.

Светка курила, я топталась рядом, кутаясь в плед. И опять ничего. Обсудила моё платье, о существовании которого она благополучно забыла и перешла к меню. У меня вообще сложилось ощущение, что Светка меня тяготится. Несет весь этот бред, чтобы не стоять молча. Можно ждать хоть до ночи, ничего другого от неё сегодня не услышу.

— Хватит! — резко попросила я.

— Что? — сделала она вид, что не расслышала. Взглянула на меня и разогнала рукой дым: — Что-то случилось?

— Не поверишь, у меня теперь каждый день что-нибудь да случается. Хватит делать вид, что ничего не происходит!

Подружка пожевала щеку изнутри, откинула сигарету и прищурилась.