Уходя, гость забрал телевизор с собой, чтобы починить его у себя дома. Мякиш пообещал, что вернет его в рабочем состоянии буквально через пару дней.

Прошла неделя, полная ожиданий и надежд. Мужчина не приходил, и никаких вестей о нем не было. Сестры прислушивались к каждому стуку в дверь, с надеждой, что Мякиш вот-вот появится на пороге и принесет отремонтированную вещь. Прошла еще неделя, и у Маши на душе заскребли кошки от плохого предчувствия. Прошел еще месяц, когда всем стало понятно, что Мякиш ничего уже не вернет. Окончательно потеряв надежду, Мария горько плакала, уткнувшись в подушку.

Позже дошли слухи, что мужчина и не собирался ремонтировать телевизор, а сразу же обменял его на три бутылки спирта.

Это известие окончательно разбило Машу. Глубокое разочарование захлестнуло резкой болью, была разрушена ее вера в добро. Как же она презирала Мякиша, который поступил с ними таким нечестным образом. Ей хотелось увидеть его, посмотреть ненавистным взглядом и вцепиться прямо в лицо, чтобы расцарапать его до крови. Но что она могла сделать, ведь ей было всего восемь лет.

Со временем Маша смирилась с отсутствием телевизора, хотя иногда ей все же удавалось посмотреть его у знакомых. По воскресеньям Маша ходила в соседний дом, в семью с фамилией Штраус, чтобы посмотреть очередную серию мультфильма про веселых бурундуков Чипа и Дэйла.

Дочери семейства были подругами Ксюши, поэтому сестра проводила там много времени. Штраусы всегда доброжелательно встречали и Машу, иногда даже приглашали обеих сестер в гости встретить Новый год. Зная трудное положение девочек, тетя Наташа Штраус всегда старалась накормить сестер или угостить чем-то вкусным.

Дома же единственным развлечением оставался радиоприемник с настроенной радиостанцией «Маяк». Когда сломались последние в квартире часы, радио долгое время было добрым помощником Маши. Девочка выучила, во сколько начинаются и заканчиваются передачи, знала звуковые отбивки программ. Поэтому с помощью эфира она легко могла определить примерное или даже точное время.

«Союз нерушимых республик свободных сплотила навеки великая Русь! Да здравствует созданный волей народной Единый могучий Советский Союз!» – под эти строки в шесть утра Маша просыпалась много лет подряд.

Приемник будил девочку по утрам, поэтому она знала гимн СССР наизусть. Вечером, перед тем, как ложиться спать, важно было дождаться полночи, чтобы сделать радиоприемник на полную громкость.

Светлана и повзрослевшие девочки скучали без любимых песен. На радио так редко включали музыку, а проигрыватель пластинок не работал уже много лет.

Когда сестры стали заниматься торговлей, в квартире появилась магнитола китайского производства. На ее покупку сестры несколько месяцев откладывали деньги с выручки, договорившись с матерью. В киоске на привокзальной площади купили и первую аудиокассету с альбомом Кая Метова.

Маша хорошо помнила, как в тот вечер в квартире прозвучали первые звуки хита «позишн намбер уан». Два динамика магнитолы были оформлены по кругу яркими светодиодными лампочками, которые красиво мигали в такт музыке в темноте. Как зачарованная, Маша наблюдала за огоньками и пребывала в состоянии счастья, размышляя о том, кассеты каких певцов она купит еще.

В этот вечер Мария приехала на площадь довольно рано, еще только начинало темнеть. Торговки, работающие днем, уже разъезжались, и Маша постепенно сдвигалась в начало ряда, где продажи шли лучше.

Прямо напротив стоял киоск звукозаписи. Продавец без конца гонял «Дым сигарет с ментолом», популярную песню группы «Нэнси». Маша ее обожала и с удовольствием слушала, иногда даже подпевала.

Батоны быстро разбирали, и Маша, вдохновленная успехом и музыкой, стояла в отличном настроении. С наступившей темнотой появилась тетя Надя, с которой девочка подружилась за это время. Женщина приезжала на площадь вечерней электричкой из небольшого городка Искитима.

Надежда пережила развод с супругом и в одиночку воспитывала четырнадцатилетнего сына. Сокращение на работе заставило ее подрабатывать, чтобы прокормить себя и ребенка. Нужда сквозила в одежде женщины, видавшее виды светло-серое пальто с потертым меховым воротником из песца уже стало тесным на слегка располневшей фигуре.

Тетя Надя старалась не унывать даже в самые тяжелые времена. Она любила пошутить и посмеяться, приободряя соседок по ряду задорным смехом. Ее приятный мелодичный голос напоминал журчание ручья в полуденный зной.

Мягкие черты лица выдавали в тете Наде доброго человека. Женщина жалела Машу и часто в холодное время отпускала погреться в здание Вокзала, приглядывая за товаром.

Было только восемь вечера, а у Маши осталось всего три батона. Не желая упускать возможность подзаработать еще, девочка решила купить для продажи хлеб. Она оставила баггеты тете Наде и отправилась через переходной мост в круглосуточную пекарню.

Мария возвращалась с полной сумкой горячего ароматного хлеба. Девочка останавливалась каждые десять метров, чтобы отдохнуть. Подняв тяжелый груз в очередной раз и сделав первый шаг, Маша почувствовала чью-то руку на своей. От неожиданности она вздрогнула и обернулась.

Рядом с ней стоял Гудрон, из-за шума проезжающих автомобилей Мария не услышала, как он подошел сзади. Не говоря ни слова, юноша взял у Маши сумку и жестом дал понять, что поможет донести.

За время дороги Гудрон не произнес ни слова, стараясь не встречаться с девочкой взглядом. Его лицо было немного напряжено, казалось, он был погружен в какие-то свои мысли. Маша выдохлась, пытаясь не отставать и идти с Гудроном на одном уровне. Он донес сумку до торгового ряда, и также, не говоря ни слова, ушел, лишь кивнув на слова благодарности.

«Ого, у тебя уже кавалер появился, сумки носит», – засмеялась тетя Надя.

«Нет, он просто помог», – ответила смущенная Маша. Но в глубине души ей было приятно проявление такого внимания со стороны этого мальчика.

«Ой, что это за кавалер – беспризорник! Вечно на Вокзале отирается», – откликнулась стоявшая по соседству тетя Люба, услышавшая разговор.

Тете Любе «Парик», так за глаза называли ее в ряду, недавно исполнилось сорок пять. Но женщина походила скорее на Бабу-Ягу, чем на бабу-ягодку. Над карими, с прищуром, глазами, хищными птицами взлетали нарисованные черным карандашом брови. Из-за сутулости спины высокая худощавая фигура женщины походила на длинный крюк. Стоптанные полусапоги на сплошной подошве большого размера еще больше подчеркивали шаркающую походку. Женщина дымила, как паровоз, сжимая тонкими губами сигарету без фильтра. Видя, как торговка по-мужицки сплевывает, Маша думала, что ей очень подошла бы черная повязка пирата.

На голове тетя Люба носила рыжий парик, и по этому поводу по ряду ходили различные слухи и догадки. Некоторые уверяли, что на голове у женщины нет ни единой волосинки, некоторые считали, что волосы есть, но очень редкие. Никто не решался задать столь волнующий всех вопрос напрямую, так как торговка имела скандальный характер. Часто тетя Люба нарушала внегласные правила, пытаясь встать в самое начало торгового ряда, а в ответ на замечания других начинала браниться, употребляя самые изысканные слова из блатного жаргона.

Но несмотря на это, Маша хорошо общалась с тетей Любой и даже сумела подружиться с её дочерью. Шестнадцатилетняя Наталья была полной противоположностью тети Любы, поэтому многие удивлялись, когда узнавали об их родстве. У девушки был покладистый характер, привлекательная внешность и прямые густые волосы до самых бедер. Нежная кожа лица выглядела свежей, как лепестки розы с каплями утренней росы.

Наталья, так же как и Маша, росла без отца. Она редко бывала на Вокзале, чаще всего тетя Люба торговала одна. Но когда девушка приезжала помогать матери, они с Марией всегда весело болтали, стараясь встать по соседству.

Вечер уже заканчивался, но вдруг в конце ряда послышался громкий детский голос «Пакеты, пакеты!». Маша с удивлением посмотрела в сторону, откуда этот голос раздавался. Вдоль ряда шла девочка лет одиннадцати – двенадцати, в руке она держала связку пакетов. Каждые три метра юная торговка останавливалась и пристально изучала стоящего напротив продавца и его товар. После она снова шла вдоль ряда с громкими призывами о продаже пакетов.