– Аль, ты что тут возишься? Пошли покурим, – предложила мне подруга.

– Спасибо, но мне что-то совсем не хочется, – уклончиво ответила я.

– Как? Ты что, заболела? – удивилась подруга.

– Да нет, я хорошо себя чувствую.

– Ну, что тогда случилось? Ты что, решила бросить курить?

– Наверно, – неопределённо ответила я.

– Да брось! Начинай здоровый образ жизни в другой раз, а не когда все собрались. Пойдем, нас ждут! – настаивала она.

– Я серьёзно говорю: у меня нет желания.

– Да ну, что случилось? – никак не могла успокоиться подруга.

– Понимаешь, мне сегодня приснился сон…

И я рассказала свой ночной кошмар.

– Ну да, сон не из приятных. Но разве можно так реагировать на сны?! Знаешь, ты просто чокнулась! Пошли, покуришь и увидишь, что ничего не произойдёт.

Она схватила меня за руку и потянула на площадку.

– Алька, не дури! – возмущалась подруга, вложив в мою руку сигарету.

– Да ты что? Я же тебе всё рассказала, а ты, как маленькая, за своё! Мне даже страшно подумать, что я прикоснусь к сигарете! Да если честно сказать, у меня нет ни малейшего желания курить.

– Петь, а Петь, что приключилось с твоей женой этой ночью, что в её поведении такие разительные изменения? – сыронизировала подруга.

– Дорогая, это же сон, не следует так серьёзно относиться к этому. Я, конечно, одобряю твое желание не курить, но всё же не надо так близко к сердцу принимать такие сны, – сказал муж.

Муж не курил, и ему радостно было слушать о том, что я решила бросить курить.

– Но не из-за каких-то же предрассудков. Но это просто смешно так серьёзно относиться к снам. Успокойся! Не куришь, и не надо! Это прекрасно, что решила бросить курить, – сказал он. – Я всегда говорил, что курить, чтобы не поправляться, – просто смешно. Думай, что это обычный сон, и всё станет на свои места, – успокаивал он меня.

«Просто сон», – задумчиво прошептала я.

Как бы хотелось, чтобы это было именно так, как они говорили, но моё сердце сжималось от боли, как бы подразумевая обратное. Я постаралась быстро сменить тему разговора.

Уже больше двух недель, как я не курю и даже не прикасаюсь к сигаретам. Но вот забежала на перекур подруга.

– Прошло столько времени, ну и что, что-то случилось? Ты, честное слово, как маленький ребенок, – уговаривала меня подруга покурить вместе с ней.

Действительно, ничего необычного не произошло за это время, что могло бы подтвердить значимость сна. И я заколебалась.

– Может этот сон и не предупреждает об какой-то опасности. Ладно, покурю. Я согласна, что бывают кошмары, но такого я на своей памяти что-то не припоминаю.

– Да и вообще, при чём тут сигареты? Не вижу никакой связи, – поддержала меня подруга.

– Ладно, ладно, успокойся, я уже закурила, давай больше не будем на эту тему говорить.

– Да как тебе угодно, – рассмеялась подружка.

Но мне почему-то было совсем не до смеха, мало того, что хотелось оправдать как-то уступку, но было ещё и стыдно от того, что проявила слабость.

Прошло три дня с того момента, как я опять начала курить.

Утром, как обычно, пошла принимать душ и, выходя из душевой кабинки, поскользнулась и просто рухнула на кафельный пол, ударившись копчиком. От неожиданности и боли вскрикнула. Дочь прибежала на крик. Благо дверь в ванную была не заперта, я не могла пошевелиться, кое-как с помощью дочери доползла до постели. Так и пролежала две недели, не в состоянии самостоятельно повернуться набок, не говоря уже о том, чтобы встать. Оказалось, сильный ушиб копчика; врач обнадёжил, что всё восстановится, нужно только отлежаться. Прошло только две недели, но мне казалось, что целая вечность. И всё же результат радовал: понемногу я начала самостоятельно поворачиваться, а в скором времени, пусть и очень медленно и с большими усилиями, подниматься с постели. Я быстро шла на поправку и от этого чувствовала душевное удовлетворение.

И этот день начался как обычно, за исключением того, что у меня было приподнятое настроение. Я включила телевизор, хотя раньше в такое время этого не делала. Шла передача, в которой разъяснялись главы из Библии. Я внимательно посмотрела на экран и заинтересованно присела на диван. Из экрана донеслось:

– А теперь, на прощание, прочтём молитву и впустим Бога в своё сердце.

Я села удобнее, зачем-то закрыла глаза, представила в своем сердце дверцу, открыла её. И начала шепотом повторять молитву, представляя, как в эту дверцу входит Иисус Христос. Слово за словом, и вдруг я почувствовала, как сердце наполняется теплом. Я полностью отстранилась от всех мыслей и посторонних ощущений, упиваясь сладостной теплотой наполняющегося сердца. Но вот услышала:

– До встречи в следующий раз. Да пребудет с вами Бог!

И передача окончилась. А я так и сидела, не открывая глаз, мне совсем не хотелось даже шевелиться, и казалось, если я шелохнусь, то могу расплескать что-то в моём наполнившемся сердце. Величайшим спокойствием наполнилось моё тело, а в сердце чувствовалась теплота и мягкость, появилось ощущение покоя и уверенности и какое-то непонятная готовность к невидимой борьбе. Я опять представила свое сердце с открытой дверцей, закрыла эту дверь на маленький золотой ключик, вложив этот ключик себе между грудью, где, к своему удивлению, обнаружила огненную чашу. Огонь был почему-то белый и искрился серебряными вспышками, прямо туда и опустила ключ. Я открыла глаза и, счастливая и окрылённая, так и сидела на диване, пытаясь проанализировать произошедшее. В голове вертелись мысли: «Почему я все это делала? Откуда это знание и понимание того, что нужно так делать?», – я не могла себе ответить, но от этого мне хуже не было. Весь день прошел в каком-то внутреннем торжественном, радостном настроении. Когда семья была в сборе, я рассказала им, что со мной сегодня произошло, но как дети, так и муж, все восприняли очень сдержанно и только пожимали плечами, переглядываясь.

«Ну и пусть никто меня всерьёз не принимает», – успокаивала я себя.

На следующий день опять смотрела эту передачу, проделав то же самое, но уже записала молитву на кассету. Ощущения были все такими же светлыми и радостными, после этого мне даже легче стало дышать. Мне так хотелось, чтобы муж и дети услышали эту молитву и сделали то, что сделала я: – впустили Бога в своё сердце. Конечно, кому-то может показаться это бредом, но я-то знала, что все это намного серьёзнее и значительнее чего-либо. Как-то предложила послушать всем вместе кассету с молитвой, но осталась неуслышанной и настаивать не стала. Каждый день я продолжала всё так же упиваться молитвой, уже зная её наизусть, и поэтому кассету больше не ставила. В один из выходных я опять предложила прослушать молитву, дети покорно сели, хотя и без особого желания, муж тоже согласился.

– Ну ладно, давай послушаем, что там такого волшебного в твоей молитве, – сказал муж, усаживаясь между детьми.

Я хотела включить магнитофон, но, к своему удивлению, не смогла найти кассеты, я пересмотрела всё, но нужной кассеты так и не нашла.

– Как же так?! Я же всем сказала, что это особенная кассета, чтобы никто не смел её даже брать в руки! Ну полно же разных кассет! Вот же целая полка их. Почему же пропала именно эта? – взволнованно говорила я, суетливо переворачивая, пересматривая все ящики и полки с кассетами.

Я повернулась к детям, внимательно посмотрела на каждого и спросила:

– Кто-то из вас видел или брал эту кассету?

Дети и муж смотрели на меня испуганными широко открытыми глазами и молча отрицательно качали головами.

– Но ведь кассета не могла сама уйти из дома, правда? Поэтому все включаемся в поиск и вместе ищем, – спокойно, но протяжно проговорила я, опять внимательно рассматривая детей.

Но кассету так и не нашли. Я понимала, что кто-то из детей взял её и, может, даже стёр всё, записав что-то своё, но боялся признаться.

– Почему ты так расстраиваешься? Ведь можно взять новую кассету и записать на неё ту молитву. Я не вижу никаких проблем, – сказал муж, не понимая, почему я делаю из этого такую трагедию.