С каждым словом, которое вылетало из уст короля, Оливия чувствовала, как тяжелеет воздух в комнате. Словно Кондрат был брошенным в воду камнем. Рябь бежала по полу, и девушка ощутила боль в дрожащих коленях. Руки трясло. Горло словно сдавили веревкой.

– Кондрат, ― шепнула Оливия, но он ее не услышал.

Его грудь горела. Король оперся железной рукой о стол, но древесина не выдержала касания и разлетелась в щепки. Кондрат упал на пол и скрючился словно от боли. Вены вздулись и стали черными. Зрачки закатились, представив лишь белые глазницы. Его трясло. Король лихорадочно хватал ртом воздух будто рыба, брошенная на сушу, пока Оливия раздирала ногтями кожу собственной шеи. Красная полоска становилась ярче, а голос девушки охрипшим. Она забыла про горло и потянулась к карману. Дрожащие пальцы зацепили флакон. Оливия вытащила настойку из мерцающего цветка и бросила себе под ноги. Удушье спало. Магия перестала на нее действовать. Это был временный эффект, но его должно было хватить, чтобы выполнить задуманное. Девушка успела сделать лекарство для Кондрата, но проверить его не было времени. Оливия подбежала к шкафу и сняла с полки один флакон. Жидкость черного цвета колыхнулась и разбилась о стеклянные стенки.

– Надеюсь, связующие зелье поможет, ― прошептала девушка и подбежала к Кондрату.

Он почти не дышал. Оливия вытащила зубами пробку и влила содержимое в горло короля.

– Давай! ― крикнула девушка осипшим голосом. ― Просыпайся черт возьми!

Кондрат молчал. Глаза его оставались закрыты. Черные вены начали светлеть. Девушка прильнула ухом к груди. Сердцебиение казалось слабым, но все-таки билось.

– Как же ты меня напугал, ― сказала Оливия, отстраняясь.

– Извини, ― прошептал Кондрат, не поднимая век.

– Что? Что ты говоришь?

– Ты слышала, ― буркнул король и толкнул девушку легонько в ногу.

Он попытался сесть, но получилось у него это не сразу.

– Приступы участились? ― спросила Оливия.

– Я бы сказал, ухудшились, ― ответил он.

Раньше это было лишь покалывание на кончиках пальцев, потом головная боль, а теперь чернота. Тьма словно растекалась по венам и сжигала в нем всю человечность. Капля злости становилась катализатором. Ее хватало, чтобы разжечь в душе мрак.

– Ты нашла лекарство? ― спросил Кондрат, стараясь сконцентрироваться на прерывистом дыхании девушки.

– Не уверена, ― ответила она. ― Алхимия не раскрывает тайн древней магии, но может сдерживать ее. Хоть и ненадолго.

– О чем ты? ― удивленно спросил Кондрат.

– Твое родство с магами и друидами не осталось бесследно. Вот что.

Оливия поднялась на ноги и повернулась к королю спиной, представив в голове самое худшее. Кондрат посмотрел на свою живую руку. На ней остались черные линии, но не такие заметные, как минуту назад. Он встал и тихо подошел к девушке. Оливия не сопротивлялась, когда Кондрат откинул рыжие волосы на плечо и провел пальцем по красной линии, которую сам же и сотворил черной дымкой.

– Болит? ― неуверенно спросил он, боясь получить пощечину.

– Не так как пытки суккубов, но этот рубец оставил все-таки ты.

Кондрат попытался проглотить ком в горле, но не смог. Вместо этого он спросил:

– Хочешь сказать, что виной всему магия?

– А что же еще? ― ответила Оливия и резко повернулась к нему лицом. ― Друиды, маги и люди не зря были против кровосмешения. Таков был закон, и он был нерушим. Ты первый, кто оказался на перепутье трех кровей. С этим не шутят, Кондрат. Тебе необходимо поговорить с Рейхтагом.

Лицо короля почернело, но на этот раз не из-за магии.

– Я не знаю где он, ― сухо ответил Кондрат.

Он не желал говорить об отце.

– Рейхтаг последний Старейшина друидов, которые сохраняли баланс веками. Если кто и сможет тебе помочь, то только он.

– А как же твое зелье? Ведь оно справилось.

– Только на время. Алхимия – это тебе не друидские штучки. Она не позволяет создавать что-то из ничего или уничтожать магию бесследно. Алхимия видоизменяет ее в другую форму. Зелье замедлило черную метку, но она вернется. Это лишь вопрос времени.

Кондрат промолчал. Магия ворвалась в его жизнь неожиданно. Так же как Оливия, королевский пост, а теперь еще и мать. Чандра рассказала ему все без утайки. Кондрат хотел в это верить, но Оливия… Она не могла понять его чувств. Или просто не пыталась. Ее сердце зачерствело за многовековые скитания на службе у Арауна, но все же девушка его спасла и не раз. Он был обязан ей жизнью. Кондрат просто подошел и обнял Оливию, не обращая внимания на кулаки, которые били ему в грудь. Он зарылся носом в рыжие волосы и хотел просто постоять вот так. Без споров и ругани. Оливия шипела ругательства на ухо, но Кондрат не отпускал, пока девушка не сдалась. Ее руки бессильно повисли вдоль тела, а лицо спряталось на его плече.

– Думаешь, нам по силам справиться с богами? ― вдруг спросил Кондрат.

– Только если они будут на нашей стороне, ― ответила девушка и тяжело вздохнула.

Ее дыхание обожгло королевскую кожу шеи. Оливия боялась. Кондрат это знал. Он сам был напуган, но пытался не показывать вида. Тяжелые шаги нарушили их покой. Кто-то быстро приближался, заставив их отпрянуть друг от друга. Звон лат знаменовал появление стражника. Он быстро дышал, когда замер на пороге комнаты.

– Что случилось? ― обеспокоенно спросил Кондрат.

– Они вернулись, ― ответил мужчина, переведя дух.

– Кто вернулся? О чем ты?

Стражник протянул королю руку, в которой покоился помятый листок.

– Ваш ястреб вернулся с ответом.

Кондрат сорвался с места и развернул донесение.

– Что там? ― удивленно спросила Оливия, заглядывая через плечо.

– Кейт и Чаннинг снова в Астерии.

***

– Парус мне в зад! Мы точно в Астерии? ― не сдержал Бен порыв эмоций.

Его треуголка съехала набекрень, когда я осуждающе посмотрела на отца исподлобья.

– Никогда не думала, что соглашусь с пиратом, но Бен прав. Что за чертовщина?

– Многое изменилось за этот год, ― сказал Метью и повел их глубже в порт между двух големов, которые возвышались словно каменные статуи.

Если бы они не провожали гостей в доки оценивающим взглядом можно было подумать, что големы такие и есть. Бездушные скульптуры на страже порядка.

– Они безобидны, ― уточнил Метью, имея в виду монстров высотою с половины той башни, что возвышалась на холме.

Раньше здесь было не так оживленно, но сейчас в порту и яблоку негде было упасть. Матросы и королевские рыцари смешались в одну тучу, управляя механизмами, которые сложно было описать. Одни из них перевозили груз без помощи лошадей, другие были направлены вдаль и похожи на подзорную трубу, но гораздо больше. Я не смогла сдержать порыв восторга, когда парочка летунов сделали над ними круг и скрылись за парусом пришвартованного корабля.

– Странно что порт не закрыли. Все-таки близится война, ― сказал Чаннинг, не выпуская мою руку.

– Именно по этой причине Кондрат держит порт открытым, ― ответил Метью. ― Мистеру Харисону необходимы материалы, а Оливии ― ингредиенты для зелий, которые сложно достать.

– И все это так просто привозят в Астерию? А где вы берете золото?

– Ты слишком любопытная как для друидки, Бригитта, ― настороженно произнес Метью. – Это твой народ всегда делал всезнающий вид и отвечал на вопросы простых смертных.

– Времена меняются, мой друг, ― ответила женщина с грустной улыбкой. ― Нравы уже не те, что были раньше.

– Так все эти механизмы создал мистер Харисон? ― спросил Чаннинг, переведя разговор на себя.

– По чертежам Кондрата. Нам сюда, ― ответил Метью и свернул влево в сторону башни.

– Вернее Рейхтага, ― исправил его Чаннинг. ― Или ты думаешь Кондрат стал таким башковитым и смог сам придумать летающий аппарат.

Метью выгнул линию бровей и спросил:

– А ты откуда знаешь?

– Видел чертежи в хижине у Рейхтага.

– Ты тоже в ней бывал? ― вмешалась я.

– Всего один раз, когда Старейшина поделился бочонком драконьей крови.