– Похоже, Чандра не врала, и Маргарет действительно здесь была, ― озвучил наши мысли Чаннинг. ― Но зачем старушка понадобилась Старейшине?

– Это и мне интересно узнать.

– Надеюсь не для того, чтобы провести траурный ритуал, ― поддержал разговор Бен и сжался под осуждающим взглядом.

– Не смей даже думать о таком! ― возмутилась я.

Мысли бежали впереди здравого рассудка. Бен мог оказаться прав, но надежда еще пылала внутри и отказывалась ему верить. Кошачий дух, хоть и с трудом, но все же поддерживал теорию, что бабушка осталась жива.

Улицы Гластонгейта утопали в сером тумане. Суккубы парили в хмуром небе, создавая собой ужасающие воронки. Хаким ступал по камням дороги, которые еще утром омыло дождем. Кровавые потоки ушли по жерлам и стокам к лесной чаще. Они создали розовую пену на окраине города. Хаким хорошо помнил, как покинул дом миссис Помсли и уже с порога увяз в болотистой траве. Старое здание находилось на перепутье леса и городских построек. Дождь только усугубил и без того неприятные запахи. Хаким не смог находиться долго в доме и решил пройтись.

Город напомнил ему могильные склепы. Ни одной живой души. Только призраки людей, которых загребли в общую кучу. Чем ближе Хаким приближался к площади, тем сложнее было делать вдох. Смрад насытил воздух. Под воронками суккубов сложили тела несчастных. Их не засыпали землей и не отпели ритуальные песни. Трупы лежали под серым небом, укрытые лишь густым туманом. Живых людей держали неподалеку. Для них ведьмы соорудили клетки с железными прутьями. Суккубы кидали туда всех, кого находили на окраинах. Хаким посмотрел на двух дозорных. Их привели к королю еще утром. Сейчас же они висели головой вниз на деревянном столбе словно распотрошенные тушки. Суккубы не желали отказывать себе в удовольствии насытить брюха человеческой плотью. Вольдемар всячески это поощрял. Цветастые платья дам превратились в разодранные лохмотья, кружевные оборки ― в серые торчащие в разные стороны нитки. Никто не решался произнести хотя бы слово. Смерть витала повсюду, даже у людей в умах.

– Что привело тебя к нам, наемник, ― раздался голос демона, парящего над землей.

– Мне нужен капитан.

– Имеешь в виду Гавена?

– Нет.

Смех суккуба рассеялся в тумане. Он был похож на клич падальщиков, которые не отходят от трупного мяса.

– Твой Дрого сейчас занят.

– Где он?

– В таверне «Веселый кабан». Рыцарям там действительно весело.

– Не сомневаюсь.

Ответ Хакима оказался противен суккубу. Черные крылья взметнулись вверх. Поток воздуха охладил пыл наемника.

– Так говорят с демонами только дураки или безумцы. Одни сидят в клетке, другие висят на столбах. К кому желаешь присоединиться?

– К тем, у кого Сенамира сидит в подвале.

Шипение демона изогнуло его губы в кривую ухмылку.

– Был рад пообщаться, ― продолжил Хаким, поворачиваясь спиной к суккубу.

– Ничего, наемник. У нас в запасе целая вечность.

– Рад за вас. Люди так долго не живут.

Хаким побрел по улице, чувствуя, как демон проедает в нем брешь. Наемника не страшила смерть. Он знал, что на той стороне встретиться с семьей, но отец будет не в духе, если сын к нему поторопиться.

Таверна находилась недалеко от площади. Из ее стен доносились женские крики и гул радостных мужчин. Такой притон не стал для Хакима сюрпризом. В каждом завоеванном городе Дрого предлагал своим людям отведать местных красоток и попробовать свои трофеи на вкус. Это было одной из причин, почему они верно ему служили. Другая ― клятва короне, но сейчас она казалась шаткой как никогда. Хаким бросил взгляд на перекошенную вывеску. Когда-то буквы на ней были выведены яркой краской, но сейчас она казалась блеклой на фоне серости неба и густой пелены тумана. Гул не смолкал. Хаким вошел внутрь душного помещения и не сильно удивился, когда увидел привычную картину. Рыцари затягивали молодых девушек к себе на колени. Наемнику не было неинтересно, что делали с ними дальше. Он мельком окинул взглядом зал и не нашел Дрого. Звуки со второго этажа доносились приглушенно. Хаким направился искать лестницу. Он был уверен, что найдет капитана не среди общего сброда, а в отдельной комнате для гостей. Предположения оправдали себя за первой же дверью.

– Рад тебя видеть, друг. Не желаешь присоединиться?

Хаким остался стоять на пороге. Ему было противно смотреть на пошатывающегося Дрого, его перекошенное от алкоголя лицо и простолюдинку. Ее черные локоны разметались по белой простыне, а серое одеяние было задрано до бедер.

– Она, конечно же, не Кейт, ― сухо произнес Дрого, увидев осуждающий взгляд друга, ― но не менее пылкая в постели.

В подтверждение его словам на плечах красовались алые отметины от ногтей. Девушка до сих пор боролась за жизнь.

– Так понимаю, сам ты не справляешься? Возможно, стоило меньше злоупотреблять местным пойлом? Слышал оно здесь неважное.

– Помогите! Прошу!

Крик девушки ворвался в их разговор неожиданно.

– Молчи женщина. Я не с тобой разговариваю.

Дрого замахнулся, чтобы оставить очередной след от удара, но Хаким вовремя схватил его за запястье.

– Я никогда не был против развлечений, но тебе стоило хоть раз посмотреться в зеркало прежде, чем залазить на очередную девку.

– Не так красив, чтобы брыкаться с ней? Или мой шрам только сейчас прояснил твой взгляд.

Дрого дернул руку и резко встал. Комната для него пошатнулась и заставила съехать по стене на пол. Спина почувствовала прохладу каменной кладки. Виски горели, и капитан сжал их, пытаясь унять боль.

– Забирай ее себе, ― сказал он, не глядя на Хакима.

Наемник другого ответа и не ждал.

– Идем.

Глаза девушки были широко открыты, когда Хаким подошел ближе и помог ей встать. Алая струйка стекала с угла припухших губ. Под глазом проявлялась синева, но это было все мелочью. Хаким знал, насколько тяжелой может быть рука капитана, значит, его голова еще работала, хоть и гудела.

– Это не вернет Шу Ликин, ― сказал Хаким, когда провел девушку до порога.

– Не смей говорить о ней! Она мертва!

– Хочешь ударить и меня? Ну, давай.

Дрого не стал отказываться от предложения, о котором мечтал до самой Астерии. Он встал так быстро, как только мог. Хаким подтолкнул девушку в коридор, а сам занял оборонительную позицию на пороге. Один удар пролетел мимо и попал в дверной косяк, другой ― точно в цель и сломал наемнику нос.

– Еще, ― сказал он, сплюнув кровь.

Дрого замахнулся. Кулак замер всего в дюйме от лица Хакима.

– Чего же ты ждешь? Давай! Ударь еще. Ударь за то, что втянул вас во все это. За то, что прислал записку и позвал на Волчий хребет. Ударь за смерть девушки, которая была мне как сестра долгие годы службы. Ну же! Ударь! Это лучше, чем избивать беззащитную девушку!

– С каких пор тебя стали волновать бабские чувства?

– С тех пор как мой друг превратился в чудовище и перестал за услуги платить. Ты никогда не брал их силой, а предлагал выгодный обмен. Скажи, собирался ли ты заплатить этой девке, если она будет в состоянии выползти из твоей постели?

Дрого молчал. Правда била больнее, чем удары кулаком.

– Уходи! Не хочу тебя видеть!

– Я буду рядом, если понадоблюсь.

Хаким вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Он винил себя за смерть Шу Ликин, и стать чучелом для битья было меньшее чего достоин. Кровь вырисовывала линию по губам, через подбородок и оглушительно капала на пол. Взгляд метнулся к девушке, которая свернулась на полу клубком.

– Ты чего тут сидишь? ― спросил Хаким, когда она подняла на него заплаканный взгляд.

– Если я спущусь, то окажусь под другим.

– Разумно. Дрого хоть тебя не тронул?

– Не успел.

Последнее девушка сказала почти задыхаясь. Ее душила обида и боль. Не телесная, но тем не менее ужасающая. Она хотела бежать без оглядки из дома. Из города. Из страны, которая унизила и не сберегла от захватчиков, разрушивших ее жизнь. Сначала Зеленый туман, теперь еще и это. Хаким еще раз взглянул на девушку и вытер кровь с лица тыльной стороной руки.