– Невозможно! ― воскликнула ведьма, как только снова смогла говорить.

– Время, проведенное с друидами, не прошло бесследно. Жаль только, что мой секрет умрет вместе с твоим.

Из земли снова проросли ростки, но на этот раз их целью стали каменные стены. Они пробивались сквозь щели и разрушали старинную кладку.

– Нет! Ты все разрушишь! ― кричала Чандра, пытаясь заморозить каждую ветвь.

Лед разлетался на маленькие осколки, когда рядом росла еще одна и еще. Холодный воздух скручивал зеленые листья, но Маргарет не сдавалась. Она будто была их корнями. Ее кожа светилась ярким зеленым светом. Кровь отлила от лица, сделав его почти прозрачным. Сияние исходило изнутри. Старушка отдавала свою жизнь ветвям. Они становились сильнее. На голову Чандры посыпались первые камни. Ледяной купол пытался их сдержать. Ведьма хотела сбежать, но ветви обвились вокруг ее ног и свалили на землю.

– Одумайся! Черт! Ты сумасшедшая! ― слетали проклятья с уст Чандры.

Холод не помогал. Подземелье было ей не подвластно, в то время как старушка Маргарет чувствовала связь с землей даже кончиками пальцев. Всего мгновение отделяло их от обвала. Миссис Помсли закрыла глаза, и пыль заполнила комнату. Огромные камни завалили собой коридор. Факелы погасли, и тишина нависла над руинами. Лишь морозный ветер испустил последний вздох и скрылся сквозь трещины. Тишина впитала в себя все тайны враждующих сестер.

***

– Что за грохот? ― спросил Кондрат, когда задрожали стены замка.

Его комната ходила ходуном, будто горы сошли со своих мест и направились прямиком на Норинбург.

– Наверно твоя мама, как всегда, свирепеет, ― буркнула Оливия и прижала к груди простыню.

На пальце сверкнул перстень, украшенный изумрудом.

– Не смей трогать мою маму! ― рыкнул король, повернувшись вполоборота.

Его свирепый взгляд удивленно округлился, когда заметил украшение.

– Это еще что?

– Так безделушка, ― ответила Оливия, перехватив простынь другой рукой.

– Не видел у тебя ее раньше.

– Купила у местного торговца по самой низкой цене.

Пока Оливия говорила, Кондрат менялся в лице. Черные вены снова выступили на бледной коже рук. Король сжал кулак живой руки, и воздух в комнате будто насытился зарядом. Вены снова жгло, а разум затуманился. Кондрат увидел только рыжие локоны, которые обрушились на его плечо и рассыпались на тонкие нити. Теплое запястье коснулось щетины, и в горло полилась обжигающая жидкость. Король кашлянул в кулак, и комната снова приобрела знакомые очертания.

– Снова приступ. Сколько можно тянуть? ― кричала Оливия, поднимая с пола тунику. ― Ты должен найти Рейхтага.

Ситцевая ткань скользнула по коже и подчеркнула плавные изгибы.

– Об этом не может быть и речи, ― ответил Кондрат, когда дыхание вернулось в привычный ритм. ― Подожди. Как тебе удалось так быстро дать мне лекарство?

– Это неважно, ― ответила Оливия и натянула штаны.

– Я твой король и требую отвечать на вопросы, когда их задаю.

– Можешь требовать сколько хочешь. Все равно не отвечу.

В глазах Кондрата снова вспыхнула искра. Как только тьма отступила, и вены приняли привычный синеватый оттенок, он схватил девушку за локоть и дернул на себя, тем самым повалив на кровать. Рыжие волосы будто огоньки разлетелись по белой простыне.

– Приказы выполняют только служанки, а я твоя королева.

– Пока еще нет.

Губы Кондрата изогнулись и снова показали улыбку.

– Расскажу о перстне, только если сходишь к отцу.

– Не называй его так.

Пламя в глазах короля погасло, будто на него обрушили ведро песка. Кондрат сел на край кровати, запустив пальцы в лохматые волосы. Маленький мальчик внутри него каждый раз забивался в угол, при упоминании о родителях. Кондрат будто ходил по краю, и Оливия подталкивала сделать шаг в бездну. Он мог доверить девушке жизнь, но не свои детские страхи. Это был старый тайник, который закопали в лесу где-то у водопада. Чандра не могла согреть сердце короля теплом, но он лелеял мысль, что материнские чувства возьмут вверх, когда в отцовских давно разочаровался. Объятья ведьмы были для него затерявшимся островом, который хотелось найти и, наконец, пришвартоваться. Шум во дворе замка развеял туман мыслей, который кружил в воздухе и хмурил взгляд короля. Оливия первой подошла к окну и застыла.

– Кого там принесло? ― сухо спросил Кондрат, не поднимая головы.

– Не поверишь. Сама Кейт у нас на пороге. Еще и Чаннинга привезла. Отчаянная парочка.

Кондрат сорвался с места и подлетел к Оливии, не думая о голом заде и царапинах на плечах. Он заглянул поверх плеча девушки.

– Только их сейчас не хватало. Оставайся здесь. Я сам к ним выйду.

Король отчаянно пытался найти вещи, в которых был вчера.

– Почему мне не дозволено встретить гостей?

– Потому что ты пыталась их убить.

– Чаннинга да, но не Кейт. Она была мне нужна.

– Не уверен, что их удовлетворят твои объяснения, ― сказал Кондрат, доставая из-под кровати штаны.

– Я и не должна ничего объяснять. Выстави их за дверь и все.

– Это не так просто. Кейт считают истинной наследницей. Я же предводитель мятежников, который силой занял трон и убил ее дядю.

– Ох, эти семейные разборки, ― возмутилась девушка и присела на край подоконника, сложив на груди руки.

– Радуйся, что у тебя такого нет.

– Зато есть «очаровательная свекровь».

– Ты опять хочешь что-то сказать про мою маму?! Сейчас не самое лучшее для этого время, ― крикнул Кондрат, натягивая сапог.

Получалось у него неважно. Оливия не удержалась от смешка в ладонь. Король не собирался оставлять ее поведение безнаказанным. Он сделал к девушке шаг в одном сапоге, когда в коридоре послышались шаги. За дверью раздался голос Бернона.

– Впустите. Наше дело не требует отлагательств.

Оливия и Кондрат переглянулись, когда послышался звон стали.

***

Дверь открылась и на пороге появилась я. Сбитое дыхание заставляло грудь часто вздыматься. Кондрат решительно шагнул назад. Он наткнулся на второй сапог и чуть не упал, вовремя схватившись за столб кровати, на котором висел балдахин винного цвета, в то время как меч в моих руках угрожал стражнику. Лезвие намеривалось вспороть бедолаге горло, если попытается выставить нас за дверь. Король быстро пришел в себя и посмотрел на меня словно на дикарку, оценивающе пройдясь взглядом по рубашке свободного покроя и растрепанному на макушке хвосту. Еще мгновение и внимание Кондрата привлек Чаннинг, заставляя нервно сглотнуть. У Волка было лицо, будто он прочитал его мысли и посылал по воздуху воспоминания того дня, как избил короля в башне Заблудших душ. Тот дотронулся до ребер, будто у него свело живот.

– Ну, здравствуй, Кондрат, ― первым заговорил Чаннинг.

Его меч был направлен на другого стражника, чье тело скрывалось под латами, пока Бернон лишь стоял у него за спиной с потухших взглядом и поникшими плечами.

– Напомни мне, понизить тебя в должности до обычного стражника, ― ответил Кондрат, обращаясь к здоровяку. ― А теперь сложите оружие. Вы все-таки в моем доме.

– В твоем?! ― воскликнула я, сузив глаза.

– Смотрю когти тебе подрезали. Убери свою зубочистку, пока сама не пострадала.

Пришлось перевести острие меча со стражника на короля. Настало время Оливии занервничать. Если бы когти суккуба оставались бы до сих пор при ней, то оставили бы на подоконнике глубокие рубцы. Девушка надела маску безразличия, прежде чем отойти от окна, и занять место по железную руку Кондрата.

– А вот с тобой и вовсе не хочется иметь никаких дел, ― произнес Чаннинг.

Гравировка льва обожгла ладонь. Пальцы еще крепче сжали рукоять.

– Твои чувства взаимны, ― ответила Оливия, одарив лисьей ухмылкой.

Напряжение в комнате нарастало, пока в коридоре не послышались шаги. Все с интересом посмотрели в сторону источника звука. Мистер Кокенботон казался белее снега, когда подошел ближе. Его голос дрожал, пока рука нервно вытирала пот со лба.