Сухие травы грубо въелись в тонкую кожу рук, когда миссис Помсли сдавила их, пытаясь почувствовать боль цветков как свою собственную. Травы, как и она, не могли ничего сказать. Они оставляли на коже царапины, но молчали, как и сердце. Друиды потеряли все из-за ее привязанности к наследному Старейшине. Она была той самой причиной, которая раскрыла правду о кольце. Таким образом Маргарет пыталась спасти жизнь Рейхтага, когда ее старший брат заметил блеск в глазах у сестры на празднике Бельтейн много лет назад. С тех пор она запретила себе даже думать о друиде, но никто не знал, что их судьбы вновь и вновь сойдутся. Рейхтаг вернул долг, когда сжег монастырь. Так он объяснил ей свою месть за разрушенный отчий дом, но Маргарет всегда знала правду.

Пальцы разжались. Капельки крови остались на засохших цветках и острых ветвях, которых даже время не способно было стереть в пыль. Врачевание никогда не было сильной стороной старушки, но чем тише становился зов королевской крови, тем больше Маргарет чувствовала незримую связь с цветком, который хотел быть полезным, даже когда его сорвали.

Сердце вдруг сжалось до размера фасолины. Миссис Помсли прижала к груди руки, предчувствуя тень, которая обычно не покидает пределы кладбища. Кошачий дух семьи словно кричал изнутри. Он звал на помощь, будто раненый зверь. Дух обнажал когти и вытаскивал их вновь, оставляя на сердце глубокие порезы. Маргарет знала, что этим все не кончится. Сегодня точно кто-то умрет.

Старушка вышла из комнаты, заперев ее на ключ, и пошла по коридору вдоль каменных стен, будто держа невидимую руку. Ее путь лежал через библиотеку. Подмастерье короля и мистера Харисона как раз собирал необходимые для своих хозяев книги, когда дверь распахнулась настежь. Пара фолиантов полетела на пол. Юный мастер поспешил их поднять, как почувствовал поток воздуха, который грубо врезался в лицо. Слепая старушка пронеслась рядом мрачнее самой страшной бури. Все записи полетели вслед за книгами, вырисовывая в воздухе причудливые узоры.

– И что она здесь забыла?? ― буркнул юноша себе под нос.

– Уж точно не книгу, ― ответил библиотекарь, придерживая рукой седую бороду.

Старик помог мальчишке. Он забрал книги из его рук и поставил на стол, пока тот быстро собирал с пола свои записи, провожая старушку взглядом. Маргарет быстро скрылась за стеллажами и ни разу не врезалась.

– Разве это возможно?

– Боюсь, что нет, ― ответил библиотекарь.

Маргарет слышала каждое слово, но уверенно продолжала идти к задней стене помещения. Пыльные полки сменялись одна за другой, пока не показалась кирпичная кладка. Шагов слышно не было. Миссис Помсли подошла ближе и дернула за настенный канделябр, который, судя по количеству на нем пыли, не зажигали лет сто. За стеной раздался щелчок, и она начала двигаться внутрь замка. Старушка уверенно ступила во тьму. Свет ей не был нужен. Память стала проводником. Старушка помнила, как бродила здесь еще ребенком. Каждый из членов королевской семьи должен был хранить тайну, но она узнала о ней случайно. Старший брат не желал приглашать любимицу друидов к семейному очагу. Он считал ее шпионкой и не без основательно. Сердце старушки сжималось каждый раз, когда она вспоминала семью. Ей было страшно покидать этот мир только потому, что на другой стороне ее точно не ждали райские сады и материнские объятья. Она была уверена, что не пройдет круг Абред и не возвысится в Гвинфид. Она не пересечет перерождение и застрянет в пустоте одинокой песчинкой у божественных ног. Слишком много сделано ошибок, чтобы снова вернутся в этот мир и сеять зло. Ей не позволят стать ни цветком, ни даже милой зверушкой.

Мысли сгущались, будто чайный осадок на дне чашки. Оставался тот же песок на губах, который не чем было запить, так как сделан последний глоток. Старушка хотела хоть раз исправить все ошибки, но они накатывались проливным дождем, не давая одежде как следует просохнуть. Сейчас появился шанс все сделать правильно. Необходимо было лишь принести богам жертву, и миссис Помсли выбрала себя. Она знала, что ждет ее впереди, но уверено шла по мрачному коридору, пока не послышался знакомый голос.

– Рада, что ты пришла.

Чандра убрала локон со лба и закрыла своим телом камень. Миссис Помсли и так не могла увидеть растущий на нем мох, но знала, что под ним скрывается символ лабиринта смерти друидов. Тот самый, который был у нее на спине и чьи линии украшали кожу между лопатками внучки. Но это оказались не все тайны, которые скрывал камень. На другой стороне находилось изображение льва ― герба королевской семьи, который не всегда пугал своим свирепым видом жителей Астерии.

– Помнишь, как мы играли здесь тайком? ― спросила Чандра.

– Никто не должен был знать об этом месте. Его расположение оставалось строжайшим секретом…

– Твоей семьи, ― закончила за нее ведьма.

– Не только. Сестра.

– Сводная прошу заметить.

Глаза Чандры налились кровью при упоминании родства с семьей Билатлейнов, который был ей противен всю сознательную жизнь.

– Не только у тебя грязная кровь. Моя мать была друидкой.

– Но тебя-то они приняли в семью.

– Как сказать.

– Все равно лучше, чем расти без матери.

Колкие слова попали точно в цель. Миссис Помсли сжала до боли свои хрупкие пальцы.

– Молва о подлости людей не пустой звук, ― произнесла с упреком Чандра. ― Пока все боролись против кровосмешания, наш папинька подмял под себя представительниц двух магических родов, после чего убил их, чтобы замести следы позора. Он первый начал эту войну. Наш отец разрушил союз задолго до правления Таурена, но старший брат отлично справился и развалил его окончательно.

Старушка Маргарет не смела возразить, но ее больше интересовало другое.

– Тебе же удалось воплотить замысел отца в жизнь. Ты стала его клинком, сама того не ведая. Кондрат свел три нити в одну. Ты ведь знала о проклятье, так зачем так поступила с собственным сыном?

Губы Чандры изогнулись будто змея.

– Но мне так же известно, как можно его обойти.

– Ты не посмеешь.

– Согласна. Это сделает Кондрат, чтобы спасти свою жизнь. Он найдет способ снять три печати, захороненные под башнями. Две из них пали, и руины Родмира над нами тому доказательство. Осталась только одна. Она тоже вскоре будет разрушена. Ключи уже в Астерии…

– Твой сын разнес тюрьму, чтобы спасти людей. Он не станет выпускать монстра.

– Даже, ценой собственной жизни?

Вопрос Чандры содрогнул воздух. Сырость будто отделилась от стен и сомкнулась на шее у старушки Маргарет.

– Мы знаем, что скрывает печать. Священное древо друидов было лишь ростком. Теперь ни в Астерии, ни в Мондраде нет магии твоих предков. Сломать печать ― единственный способ ее вернуть. Разве нет?

– Но какой ценой. Я не позволю тебе это сделать. Я расскажу Кондрату правду о том, кого сдерживает древо. Он поймет. Он послушает меня.

Смех Чандры резанул слух. Кошачий дух издал внутри старушки рык, будто предвкушая исходившую от ведьмы опасность.

– О существовании монстра знают только я, Рейхтаг и моя любимая сестренка. Кондрат не станет разговаривать с отцом. Об этом я уж позабочусь, а вот что делать с тобой?

Глаза Чандры сузились, когда она окинула взглядом Маргарет с головы до ног. В комнате вдруг стало очень холодно. Будто кости покрылись инеем. Каждое движение рук старушки сопровождалось хрустом ледяной корки. Чандра улыбнулась, когда миссис Помсли напряглась. Ведьма подняла руку, и белоснежные кристаллы заиграли между ее пальцев разноцветными гранями. Они казались очень острыми. Маргарет не видела их, но кошачий дух внутри нее ощетинился, приготавливаясь к броску.

– Прощай, сестренка, ― сорвалось с губ ведьмы, и ледяные кристаллы превратились в острые иглы.

Они полетели точно в цель ― в сердце врачевательницы, которая не повела даже бровью. Белая пелена спала с ее глаз. Ободок цвета старого дерева блеснул в свете зажженных факелов мрачного подземелья. Теперь Маргарет отчетливо увидела их пламя и ледяные осколки, которые быстро сокращали расстояние. Глаза Чандры округлились. Она замерла, будто заледенела от собственной магии. Причиной тому стали плетущиеся ветви. Они выросли из самой земли и выстроили перед ведьмой стену. Острые иглы разбились о крепкую кору. Стена пошатнулась и снова вернулась в землю. Маргарет вытянулась вверх, не сводя с Чандры спокойного взгляда.