Его жесткие губы касаются моих, и я правда тут же затыкаюсь.

Как же приятно, когда он целует меня. Ну неужели я смогу устоять?

— Ммхм, Тира-ан... — мозг плавится в кисельную субстанцию неразборчивых мыслей. Потребности обнуляются до низменной — первобытной и порочной.

Я вплетаю свои пальцы в шелковистые волосы оттенка воронового крыла, роняя папку. Кажется, я собиралась о чем-то спросить Тирана, но вместо того углубляю наш поцелуй, забывая обо всем мирском.

Наши языки кружатся в неистовом танце, пока в один момент Архипов не отрывает меня от пола. Подхватывает за ягодицы, и я скрещиваю лодыжки на его крепкой пояснице. Ощущаю напряженное подергивание натянутых, как канаты, косых мышц живота, и невольно трусь о внушительную выпуклость.

— Ника, — шипит, утыкается носом мне в шею, впиваясь пальцами в мои бедра, — как порядочный мужчина, после такого я обязан затащить тебя в свою постель.

Я приглушенно хихикаю, нежно дотрагиваясь до его щеки.

— А я — выйти за тебя замуж, — отшучиваюсь и неожиданно натыкаюсь на его серьезный взгляд.

— Договорились.

— Ч-что?

— Одним вопросом меньше.

Не отпуская меня, Тиран поворачивает к лестнице, взбирается по ступеням и направляется прямиком в хозяйскую спальню.

Красиво здесь. Зелено. Мы, как рассказывает Архипов-старший, находимся в бывшем имении графов Шереметьевых. Чудное место. До Вешняков пришлось ехать долго, но оно того стоило. Усадьба ну просто великолепна! А наш семейный пикник такой уютный, несмотря на то, что мы не единственные, кто решил провести в «Кусково» летний субботний день.

— Берите-берите еще, — хлопочет Василиса Георгиевна, пододвигая к дочери пироги и доставая из сумки еще.

И откуда у мамы Тирана столько времени было вчера, чтобы все это испечь?! Я бы с удовольствием помогла, да и Юлька тоже, но мы снова оббегали все детские магазины в поисках той самой кроватки. В интернете мы с Тираном заказывали уже три раза, и все время были разочарованы.

Ну не то все. Я хочу увидеть, пощупать. Хочу все сама.

— В меня уже не помещается, — жалуюсь с набитым ртом, а все остальные смеются.

Юля — громче всех. Тиран обнимает меня сзади крепче, кладет свою большую ладонь на мой не менее большой живот.

— Ну прямо, — продолжает хохотать Юля, откусывая огромной шматок маминого яблочного пирога. — Очень сомневаюсь, пузожитель твой уже наелся!

Роман Владиславович пожимает плечами и удовлетворенно хмыкает:

— Мальчишка же растет!

Василиса Георгиевна складывает ладони вместе, подносит к губам.

— Ой, скорее бы родился! Как еще месяц ждать?!

Ее супруг подтрунивает на ней, а мой муж переплетает наши пальцы. Наши руки поворачиваются так, что моя сверху, и на солнечном свете бриллиант на обручальном кольце особенно ярко блестит. Камень огромный. День нашей свадьбы был самым невероятным и запоминающимся днём в моей жизни! Судьба сложилась таким неожиданным образом... Из рабыни Тирана я превратилась в его жену. И скоро стану матерью его сына. Но по документам он не будет нашим первенцом, ведь мы решили усыновить Темочку.

Вон он, кстати, подружился уже с компанией мальчишек. В мяч играют. Артем теперь совершенно здоровый ребенок! Он стал более коммуникабельным и открытым. И удивительно — совсем не боится врачей. Тема говорит: они хорошие. Он, будучи таким малышом еще, уже осознает, что доктора спасли ему жизнь. Все чаще мой приемный ребенок повторяет, что собирается и сам стать врачом, когда вырастет.

Мы с Тираном хотим дать ему полную свободу в выборе профессии, поддержим любое решение Артема, но эта его идея нам очень нравится.

— Как ты себя чувствуешь? Не утомилась? — любимый целует мою руку, каждый палец, от мизинца до большого.

— Ни капельки, — отвечаю ему, поглаживая свой живот размером с крупный арбуз.

Лишь к третьему семестру я по-настоящему осмыслила беременность и полюбила ее, невзирая на очевидные физические трудности. И мне становится грустно до слез каждый раз, когда я думаю о скорых родах. Боюсь, что не справлюсь, что что-то пойдет не так. Если бы не поддержка мужа, точно свихнулась бы.

Тиран самый понимающий и заботливый мужчина на свете. В моих глазах он преодолел путь от беспощадного монстра до любящего супруга и отца нашего еще не родившегося мальчика.

Знаю, как это важно и ценно для него. Знаю, что Тиран сделает все ради счастья ребенка. Он не повторит судьбу своих биологических родителей.

— Так, ладно, Архиповы, — Юля вытирает бумажной салфеткой остатки яблочного повидла с уголков губ и выуживает из кожаного рюкзака фотоаппарат. — Настало время для фотосессии.

Пока она раздает указания, кому куда встать и в какую конкретно позу, Тиран зовет Артема и помогает мне подняться с плетеного стула.

Я разглаживаю подол цветочного сарафана, поправлю шляпку и переглядываюсь с Юлей. Командирша говорит мне встать в центре между Тираном и свекром. Пока члены нашего семейства встают согласно ее распоряжениям, она настраивает штатив.

Артем скачет возле нее, расспрашивая о съемке.

— Ты чего приуныла? — муж обнимает меня за плечи и прижимает к своему боку.

Не к месту я думаю о тяжелом прошлом Юли и о схожести с историей Артема. И вообще, о том, что нам всем пришлось через многое пройти, чтобы оказаться здесь одной дружной семьей.

— Все, готово! — Архипова-младшая подбегает к нам, втискивается между родителями. — Через пять, четыре...

Артемка становится передо мной и Тираном. Мы обнимаем его.

— Три, два...

— Люблю тебя, — Тиран наклоняется к моему уху и шепчет это.

— Улыбаемся, Архиповы!

Камера щелкает и фиксирует момент, когда Тиран нежно целует меня в щеку.

Конец