— И родители тебя никак не дождутся. Сколько ужинов ты уже пропустил? Сколько раз обещал прийти?

Неловкая ситуация, невольным слушателем которой я стала, запутывается сильнее. Для меня.

— Юль, — прямо вижу, как Тиран сжимает переносицу, звучит он неважно, — вы ведь знаете, как много у меня дел.

— И девиц!

— Юль, хватит.

— Надоели твои курьеры. Ты мне брат или кто? Зачем ты присылаешь мне подарки на каждый день рождения. Лучше сам приезжай. Сам!

Наступает небольшая пауза, после которой и без того неожиданно мягкий Тиран добреет.

— Слушай, прекращай. Знаешь же, что самая родная у меня...

Я подношу руку ко рту, чувствуя, как он раскрывается. От удивления, от шока. Вот каким может быть Архипов: милым, хорошим, немного резким, но боящимся обидеть. Со мной он таким никогда не будет.

Я бешусь на саму себя, когда ловлю чувство облегчения от того, что Юля приходится ему сестрой.

Не девушкой, не невестой, не женой.

Решаю не вмешиваться в семейную идиллию и на цыпочках удаляюсь по широкому с высокими потолками коридору прочь.

С Тираном мы не видимся до наступления вечера. Я появляюсь в «Юпитере» за несколько минут до назначенного часа встречи.

Перекинув копну волнистых волос через плечо, смотрю на изящные наручные часы. Их мне предоставили во временное пользование в качестве аксессуара к основному компоненту образа. Великолепное коктейльное платье сливового оттенка с плиссированным низом дополняют черные босоножки на тонком каблучке. Я выгляжу элегантно, но не вычурно. Волосы в салоне красоты уложили по-простому: завили крупные локоны; маникюр, педикюр и макияж отняли колоссальную кучу времени. Но результат выше всяких похвал. Дизайнер, которую нанял Тиран, чутко контролировала все манипуляции над моим внешним видом.

У меня душа не на месте от беспокойства. Как родители Архипова воспримут наш... фальшивый союз? Поверят ли? Я ведь и близко не актриса. Умом понимаю, что это не повод для того, чтобы устраивать себе нервотрепку прямо сейчас, но боюсь, что не сумею оправдать ожиданий его близких.

Он же наверняка придумал для меня легенду? Сказку, которую я должна буду преподнести в блестящей обертке и заставить съесть.

Я цепляюсь взглядом за знакомую крепкую фигуру. Мускулистые ноги обтянуты черными брюками, а мощный торс облепляет рубашка в цвет моего платья. Ткань у пуговиц расходится под напором перекатывающихся от телодвижений мышц.

Я расправляю плечи, встречая его оценивающий взор, плавно скользящий от моего лица к мыскам босоножек. Тиран, шествующий в сопровождении молодого парня в офисном костюме, лениво крутит указательным пальцем в воздухе и говорит ему: «Свободен».

Я касаюсь кончиков своих волос, когда Архипов встает в шаге от меня.

— Ты не должна прятать свое тело под мешковатыми толстовками, — он вновь бросает укор в мой адрес, а я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. — Это преступление, — его вибрирующий бас отзывается легкой дрожью по коже.

Комплимент звучит столь сладко, что так и хочется расплыться кисельной лужицей у его ног. Но вместо этого я гордо задираю подбородок, вспоминая вчерашние обжимания Тирана и той рыжеволосой, и коротко киваю. Наверняка он и ей ворковал нечто подобное.

— Я подумаю над этим, — разворачиваюсь, взмахивая юбкой, и чудом сохраняю равновесие. Было бы ужасно неловко, если бы я заплелась в собственных ногах.

Слышу, как Архипов ухмыляется позади.

Сегодня он за рулем красной Теслы, а я располагаюсь на соседнем пассажирском сидении. Сколько у него машин? Даже вертолет собственный имеется...

— Что мне рассказать твоим родным о себе? — разбавляю тишину в салоне электромобиля, заглядываясь на здания Нового Арбата.

Тиран постукивает пальцем правой руки по рулю. Размышляет. Его манера вождения — расслабленная. Глядя на Архипова, чувствуется, что он водит давно и получает от этого наслаждение, а еще кажется, будто ничто не способно потревожить его деловитый образ.

— Расскажи все, как есть, — он что-то переключает на сенсорном информационном дисплее. На меня не смотрит. — Исправь только ту часть своей биографии, в которой ты бросаешь учебу. И, само собой, про эскорт не говори.

Я сцепляю пальцы в замок и прислоняюсь затылком к подлокотнику. Смотрю на голубое небо через полностью панорамную стеклянную крышу. Мне не нравится, что придется лгать. С другой стороны, я рада, что лжи совсем немного.

— Кстати, — боковым зрением вижу, что Тиран поворачивает голову в мою сторону. Задерживает взгляд буквально на пару мгновений, затем вновь отворачивается к дороге. — Как долго ты планируешь оставаться в эскорте?

— Покончу с этим сразу, как только оплачу операцию Артему, — произношу непоколебимо, без всякого притворства.

— Лечение за границей? — догадывается.

— Да. В Америке.

— У меня есть знакомые врачи в Штатах, — бормочет он, и я не понимаю, к кому он обращается: ко мне, или разговаривает сам с собой, поскольку выглядит отстраненным. — Не боишься, что легкие деньги затянут тебя в этот сомнительный бизнес?

Как у него язык поворачивается называть заработанные мною деньги легкими? После всего, что я перенесла из-за него...

Ярость обжигает лицо, но я беру эмоции под контроль. Во имя племянника.

— Нет.

— Тогда, — он быстро облизывает рот, — мне любопытно, каким ты видишь свое будущее? Вернешься в консерваторию?

Я стараюсь обходить темы о своем будущем стороной, потому как ничего, кроме мигрени и боли в сердце, это не приносит. Знаю лишь, что без Артемки меня просто не будет.

Вернуться к фортепианной игре?..

Этот поезд упущен.

Графские пруды — невероятно зеленый поселок в Подмосковье. Я загуглила его еще задолго до того, как сегодня села в машину Тирана. Правда, мы попали сюда ближе к девяти часам вечера, потому оценить вживую окружающую красоту мне не удастся. Но, может быть, потом... Вдруг Тирану снова понадобится «девушка по вызову» ради спектакля для родителей.

Ну почему я так внутренне негодую? Ведь прекрасно осознаю, что не люблю Архипова, что не нравится он мне. А сердце почему-то бьется сильнее, когда мы так близко...

У парадных дверей нас встречают, по моему предположению, родители Тирана. Хоть он, оказывается, совсем на них не похож. К ним присоединяется миловидная девушка-блондинка, и когда она здоровается со мной, я узнаю ее голос. Это Юля! И да, в ней я тоже не могу найти ни одной черты, которая бы связывала ее с братом. Во внешности, конечно же. Хотя и в характерах, кажется, они разнятся.

Хочется стукнуть себя за то, что я улыбаюсь искренне ей только потому, что сегодня утром узнала, кто она Тирану. Не девушка, не невеста, не жена.

Но вечер действительно доставляет мне удовольствие. Рядом с этими добродушными, хорошо воспитанными и гостеприимными людьми время мало того что пролетает незаметно, так еще и позволяет мне забыть обо всех своих проблемах. Ненадолго.

Давно я не ела так вкусно! Это не сравнится ни с одним ресторанным блюдом. Даже обладатели звезды Мишлен не смогли бы составить конкуренцию приятной и сердечной Василисе Георгиевне — матери Тирана. Она, как выяснилось, готовила все сама: блины, пироги, пельмени, борщ, солянку, запеченную утку с яблоками, разнообразные салаты и сладости.

Уму непостижимо! Как в ком-то крохотном и прелестном умещается столько энергии и позитива!

— Никуля, — ласково приговаривает Василиса Георгиевна, — ну съешь еще кусочек, — и кладет на мою тарелку пастилу.

Десерт получился просто великолепным, пальчики оближешь! Но места в моем желудке больше нет. В меня не влезет.

— Я больше не могу, пожалуйста, не обижайтесь, — хватаюсь за вздувшийся живот.

Роман Владиславович смеется, вторя мне. Я бы с удовольствием попросила завернуть с собой много чего, если бы не выглядела при этом деревенщиной.

— Наконец-то, он остепенился, — когда мужчины выходят покурить, шепчет мне на ухо Юля.