– Да, ты говорил, что работал помощником продюсера.

– Именно.

– Так мы идем на телевидение?

– Не совсем, – уклончиво ответил Артем и распахнул перед Машей дверь проходной.

Ни одного знакомого постового на проходной не было. Полицейские бросили равнодушный взгляд на Артема и Машу. Они прошли к окошку бюро пропусков и Артем протянул свой паспорт.

– И твой нужен, – сказал он Маше.

Маша достала паспорт из маленького кошелька, который лежал у нее в кармане. Артем поймал себя на мысли, что Маша не пользуется дамской сумочкой. Она всегда налегке и все при ней! «Конечно, она, в отличие от других, не таскает с собой кучу пудры, помады, туши и теней!» – Подумал Артем. «И все потому, что ей все это совсем не нужно! Как прекрасно то, что она понимает это!» – Артем был без ума от естественной Машиной красоты, не испорченной косметикой которую он так ненавидел.

Дежурная отсканировала их паспорта и выдала два пропуска со штрих-кодом, которые нужно было приложить к турникету. Однако на пропусках не было заветного синего штампа с «короной».

– Простите, а «эфирка» не стоит.

– А у вас в заявке была «эфирка»?

Артем сделался мрачнее тучи.

– Не вижу… – Настала неловкая пауза, во время которой Артем начал лихорадочно соображать, что ему делать. – А, нет, вижу. Давайте сюда. – Артем выдохнул и протолкнул пропуски обратно в лоток.

Дежурная достала из ящика заветный штамп и тщательно отпечатала его в правом верхнем углу каждого пропуска.

– Пожалуйста, – сказала она и снова положила пропуски в лоток.

– Спасибо, – сказал Артем, отдал Маше ее пропуск и подошел к турникетам.

– В сумке у вас что? – Спросил постовой.

– Реквизит, – улыбнулся Артем, подняв сумку в воздухе.

– Понятно, – ответил постовой. – Проходите.

– Скажите, зона «Д» открыта?

– Да. Вы туда пойдете? – Артем кивнул и показал постовому штамп на пропуске.

– Пятый, в зону «Д» два посетителя, имей ввиду! – Сказал постовой в рацию.

– Я в курсе, – ответила рация. Артем довольно ухмыльнулся, словно говоря: «Ну еще бы!»

Маша посмотрела на Артема с восхищением, уважением и благодарностью, как будто чувствовала, что он собирается провести ее туда, куда нет доступа простым смертным. Конечно, это было не совсем так.

Они прошли мимо первого корпуса, оставив его по левую руку и Артем повернул направо, обогнув громадную телевизионную передвижную станцию, припаркованную в закоулках телецентра. Ну улице уже почти стемнело и на небольшой боковой аллее светил лишь одинокий фонарь. Они свернули на нее, и Артем спросил:

– Не страшно?

И получил ответ, которого никак не ожидал:

– С тобой – нет.

И от этого ответа Артем снова захлебнулся эмоциями.

Он открыл неприметную калитку и пропустил Машу вперед:

– Маш, смотри, пожалуйста, под ноги – тут могут какие-нибудь железяки валяться.

Тусклый свет фонаря с аллеи немного доставал досюда и то, что находится под ногами, было видно достаточно хорошо. Да и невооруженным глазом было видно, что небольшая тропинка, ведущая в центр чего-то и обрывающаяся на пустом месте, абсолютно чиста. Но Артему было важно не это.

Ему было важно, чтобы Маша раньше времени не посмотрела вверх.

– Маш, можно просьбу? – Деликатно спросил Артем, когда они подошли к концу тропинки. Маша оглянулась. Ей показалось, что они находятся на какой-то заброшенной стройке, окруженной странным забором.

Она посмотрела на него вопросительно.

– Закрой, пожалуйста, глаза и опусти голову на минуту, хорошо?

– Я попробую, – смутилась Маша. Она закрыла глаза, а Артем нажал кнопку вызова на телефоне: нужный контакт был уже открыт. Когда на том конце ответили, Артем сказал:

– Сереж, мы на месте… Ты готов? Минутку. – И обратился к Маше: – А теперь открывай глаза и смотри вверх.

Маша задрала голову и глаза ее раскрылись от удивления.

– Так это же… – заворожено сказала она.

– Она самая! – Сказал Артем и сказал в телефон: – Давай, Сереж.

Тот, кто хотя бы раз был внутри Шуховской башни, на всю жизнь запоминает это зрелище. Это невероятное впечатление – стоять в самом центре основания и смотреть вверх. Но для Маши Артем приготовил гораздо более ценное впечатление. Первые несколько секунд, пока она смотрела вверх, она лишь понимала, куда именно он ее привел. Сквозь своды башни просматривалось пасмурное осеннее небо и ее величественные своды навевали своим видом благоговейный, но мрачный восторг.

Но спустя несколько секунд дежурный электрик, специально для Артема задержавший расписание включения подсветки, повернул рубильник и яркие лучи недавно установленной голландской системы освещения залили башню ярким светом. Для тех, кто видел башню снаружи, поодаль, это освещение превращало ее из мрачной металлической конструкции в произведение искусства – профессиональные осветители-урбанисты выполнили проект на «отлично». Но еще более восхищающее и завораживающее зрелище было доступно лишь тем, кто смотрел на башню изнутри.

Артем договорился, что освещение включат только тогда, когда они зайдут внутрь башни и тем самым хотел достичь полного эффекта восторга.

И он его достиг!

– Вот это да-а… – Только и смогла прошептать Маша.

Когда Артем работал здесь, такого освещения на башне еще не было, и он и сам видел его с этой точки впервые. Но он лишь мельком глянул на эту красоту, а после стал наблюдать за Машей. Она была в восторге, а для него это было все! То, ради чего можно жить.

От удавшейся попытки и искреннего Машиного наслаждения этим зрелищем, его неожиданностью, задумкой Артема, у Артема подступил к горлу ком радости, и он чуть не прослезился.

– Ну как? – Спросил он и понял, что голос его чуть дрогнул.

– Артем, это просто потрясающе… – завороженная видом тихо сказала Маша.

– Но, это, собственно, не все. – Сказал Артем и начал доставать из сумки термос и кружки, которые он бережно поставил на небольшой бетонный блок, находящийся рядом с ними. – Такое зрелище обычно сопровождается хорошим коньяком, но мы с тобой оба за рулем. Поэтому мы будем пить мой фирменный горячий шоколад, который я приготовил специально для этого зрелища. Надеюсь, тебе понравится. Ты любишь горячий шоколад? – Осторожно уточнил он, опасаясь, нет ли у Маши какой-нибудь аллергии.

– Очень! – Не переставая удивляться Артему, сказала Маша.

Даже если бы это был самый противный шоколад в ее жизни, то сегодня, в этой обстановке, он показался бы ей самым вкусным горячим шоколадом на свете! Но шоколад был и правда на редкость удачным и приготовленным с искренней заботой и… мыслями о Маше. «Наверное именно поэтому он удался так хорошо», – подумал Артем.

Он наполнил маленькие чашки и протянул одну Маше.

– Такой горячий, – сказала Маша и подула на шоколад.

– Термос питается от прикуривателя. Я сделал его еще дома, а всю дорогу он согревался. – Сказал Артем.

Маша отпила глоток и посмаковала его во рту:

– Как вкусно…

– Спасибо, – смущенно ответил Артем.

– Это тебе спасибо, – тихо и как будто виновато сказала Маша, глядя на него снизу вверх, держа чашку двумя руками у лица и вдыхая аромат шоколада. – Ты такой…

Артем пристально посмотрел на Машу, но продолжения не последовало.

И он, и она, кажется, очень хорошо понимали, что именно она хотела сказать, но оба не могли найти слов. Точнее – их не могла найти Маша. А Артему хотелось оттянуть тот момент, когда она их найдет, а он – услышит.

И, может быть, не только эти слова?..

Термос был маленький, походный и после второй чашки Артем смог наполнить их только наполовину. Они пили молча, глядя то наверх, то друг на друга, то на термос, словно прося его потянуть это волшебное время еще немного.

Но термос в руках Артема предательски перевернулся вверх дном, вылив последнюю каплю в Машину чашку.

– Артем, он правда, честно, потрясающий! Очень вкусный! – Еще раз похвалила Маша.

– А башня тебе как?