Тогда Артема это даже воодушевило: ему показалось, что она просто верит в него. Что просто не сомневается, что он тут же найдет работу. И что именно поэтому она так спокойно и даже с какими-то словами поддержки проводила его до двери, когда он уезжал в аэропорт.

Пользуясь тем, что свободы у него было предостаточно, Артем улетел на несколько недель в турне «куда глаза глядят». «Переварю все это, побуду в тишине наедине сам с собой, решу, как быть дальше», – решил он и сообщил жене, что собирается на пару недель уехать.

Он побывал в Израиле, в Гонконге, во Вьетнаме, в Турции, летал бизнес-классом, жил в не самых дешевых отелях по завышенным ценам, так как бронировал номер буквально накануне. А то и вовсе приходил с чемоданом и вопросом «Есть ли у вас свободный номер люкс?» И, не интересуясь ценой, протягивал паспорт и карту.

Когда он вернулся в Москву, выяснилось, что те, кто занял хорошие посты в новых компаниях, подстраховались и выставили бывших коллег «предателями отрасли». Дорога в отрасль оказалась закрытой. Вариантов было два. Первый – идти к западным конкурентам на сомнительные условия и туманные перспективы. Второй подвернулся случайно: Леша Сошников, бывший подчиненный Артема, теперь стал генеральным директором одной из таких фирм. Новоиспеченный директор, вальяжно, «делая большое одолжение», «по старой дружбе», пригласил Артема на должность рядового менеджера.

Это его абсолютно не устраивало. Быть в подчиненных у тех, кто при каждом удобном случае будет припоминать тебе прошлое, не лезло ни в какие ворота.

– Что думаешь, Ир? – Спросил Артем, сидя на кухне и наливая себе водки.

– Не знаю, – равнодушно пожала плечами жена. – Твоя жизнь, тебе решать. Я тут квартиру собралась покупать.

Эта новость резанула Артема ножом по сердцу.

– Денег хватит?

– Мне – нет. Поэтому в ипотеку. У тебя же теперь тоже денег нет.

Артем, привыкший к тому, что в семье он был главным финансистом, даже не стал задавать вопросов. В тот вечер он просто напился. На следующее утро, когда он сел за компьютер, он снова налил себе стопку водки, потом еще одну.

В тот день он звонил каким-то бывшим однокурсникам, пьяным голосом интересовался, как у кого строится карьера, желал успехов, поздравлял с прошедшими днями рождения, а потом уснул. Вечером Ира застала его на кухне за очередной бутылкой, взяла из холодильника бутерброды и молча ушла есть в гостиную.

Он так ждал, так рассчитывал на ее поддержку! Он думал, что она придет, сядет и скажет: «Тём, ну давай подумаем, какие есть варианты». А когда она ушла, он не бросился ее догонять: «Когда она меня поддерживала?! На что я, дурак, рассчитываю?!»

Только теперь он осознал, какую страшную ошибку он совершил, женившись именно на ней. И Артем продолжил свой запой.

На следующий день она пришла и сказала: «Надеюсь, ты понимаешь, что мы больше не будем жить вместе?»

В тот же вечер он сел на самолет и улетел в Мурманск – именно до Мурманска вылетал ближайший рейс. Он пил там еще три дня, а когда вернулся в Москву, дома уже не было ни жены, ни ее вещей. Из всех воспоминаний остался только штамп в паспорте, да пара брелков, которые они привезли из медового месяца.

* * *

Артем был не из тех, кто в таких случаях идет ко дну. Он пил горькую еще несколько дней, уже даже не выходя в магазин, а заказывая выпивку с доставкой в местном магазинчике. Но на третий день, в очередной раз протягивая Артему пакет с водкой и лимонадом, молодой азербайджанец Мехмет многозначительно покачал головой.

– Что? Думаешь, хватит? – Спросил Артем.

– Если честно, я думаю, да. – Понурив голову, ответил Мехмет. Потом замялся и продолжил: – Я вас таким не видел раньше, наверное, у вас есть повод выпивать, но я думаю, не стоит. Вы обычно такой…

– Веселый?

– Нет, вы… Ну, к вам провода присоединишь, вы будете все Чертаново освещать, – улыбнулся Мехмет. – А сейчас вы специально огонь в себе гасите. Зачем?

– Я тебя понял. Спасибо, дружище.

Снабдив посыльного щедрыми чаевыми, Артем сел за компьютер и включил один из самых любимых в такие минуты фильмов – «Лиля навсегда». Через час бутылка была почти пуста, Артем досмотрел фильм со слезами на глазах, еще раз перемотал его на сцену отъезда матери, и, не вытирая слез, добрел до кровати. Уснул он почти мгновенно.

На часах было три часа ночи, когда он проснулся, сходил в туалет, сел за компьютер и как в пустоту смотрел почти полчаса в пустой погасший экран. Голова нестерпимо гудела. Лучшим лекарством для него было бы выпить еще и заснуть до полудня, но он решил действовать по-другому.

Он пошел на кухню, открыл аптечку и вытащил из дальнего угла заботливо завернутые в маленький обрывок бумаги две крошечных таблетки мощнейшего снотворного. Дорогущий препарат достал ему по блату однокурсник Мишка, работавший в свое время в протоколе министра. Его разрабатывали специально для высших чинов, которые не могли не выпить за компанию вечером, на каком-нибудь важном приеме, но которым с утра нужно было появляться на публике как ни в чем не бывало. Лекарство он пробовал до этого только один раз и знал, что оно на самом деле работает так, как его разрекламировал Мишка: вырубает мгновенно и наглухо, а на следующий день – «огурец».

– На Сошникова работать?! – Стиснув зубы сказал Артем, запивая таблетку и глядя в ночное окно. – Перебьетесь, суки.

Через десять минут он уже спал как убитый.

* * *

Он проснулся около одиннадцати с ощущением дикого голода и полный сил. Достал из морозилки пельмени, кинул в кипящую воду бульонный кубик и через пятнадцать минут смотрел новости, с аппетитом наворачивая горячие пельмешки.

Алкотестер все же показал остатки вчерашней выпивки, поэтому за руль Артем садиться не спешил и решил убрать квартиру: за время пьянства она стала похожа на какой-то бомжатник. Даже не на логово холостяка, а на что-то похуже. «Не дай Бог мать приедет, ее ж Кондратий хватит», – думал Артем, доставая из кладовки моющий пылесос.

Ближе к вечеру он уже полностью пришел в себя и позвонил лучшему другу, Витьке:

– Привет, как оно? – Спросил Артем.

– Ничего, а ты? Все расслабляешься?

– Не-а. Хватит расслабляться. Надо выходить в свет. Что делаешь?

– Навожу порядок, жрать готовлю.

– Я тоже сегодня полдня квартиру убирал. Чаем напоишь?

– Или чего покрепче?

– Нет, Вить, я ж говорю: чая. Побазарить надо.

– Жду.

– К чаю чего-нибудь купить?

– Ну, ты сам знаешь.

Артем знал. Раньше это было «Да все есть», но на самом деле у Витьки, работавшего в такси и недавно разведенного со второй женой, не было ничего, кроме просроченных кредитов за машину и стиралку. Он был по-житейски умным мужиком, но в то же время представлял собой ярчайший пример «сапожника без сапог»: умные и дельные советы он давал такие, что вырастали крылья. И – главное! – они были действенными! Но когда дело касалось его самого, он превращался в «ежа». «Ты как ёж!» – шутил Артем. – «Птица гордая, пока не пнешь – не полетит! Да и когда пнешь – не летит, так что ты даже хуже! Вить! Ну кто тебе мешает пойти и написать заявление на реструктуризацию кредита, ввести личную бухгалтерию и за полтора года обновить машину? Ну эта же сыпется уже!» Артем даже просчитал до копейки самый пессимистичный сценарий и все равно получалось, что Витя может купить новую машину. Но Витя почему-то говорил всегда одно и то же: «Да знаю я, Тёмыч, надо. Я подумаю». На этом «я подумаю» все снова порастало мхом, а Витя продолжал жить без денег, иногда ленясь выезжать на работу и просиживая штаны в интернете.

Тёму иногда бесила эта неподъемность Вити, но он был хорошим и отзывчивым другом, Тёме было с ним комфортно и понимали они друг друга с полуслова. Поэтому Тёма утешал себя мыслью, что придет время, он будет на той позиции, что позволит позвать Витьку работать к себе (ко всему прочему Витька был механиком «от Бога») и у того все наконец наладится. А пока…