— Господин, не ходите воды? — подбежала молоденькая служанка с большим кувшином.

Обходя всех, не занятых делом. В первую очередь, принимавших участие в сражении. Мимо прошла ещё одна, внимательно осматриваясь по сторонам, с корзинкой бинтов и мазей, так понимаю, местной аптечкой, проверяя, не требуется ли кому первая помощь. Поблагодарив всё ещё нервную, взбудораженную девушку, не отошедшую от пережитого стресса, промочил горло. Взбодрившись, сразу почувствовал себя намного лучше.

— Госпожа? — вежливо обратилась к Абре.

Кажется, для неё все, кто стоял ступенью выше кунан, являлся важными персонами, перед которыми нужно заискивать и гнуть спину. Абра жестом отослала служанку прочь, мысленно пребывая где-то в другом месте.

— Значит, ты у нас одарённый духом? — неожиданно спросила, позабыв про формальное, вежливое обращение к аристократу.

— Чем я только не одарён. Не одарён деньгами, славой, богатством, удачей, конной статуей Чингизхана, — философски пожал плечами, показывая, это мало на что влияет.

— Могла бы догадаться, — словно не услышала. — Знаешь, он тебе подходит, столь же скользкий, хитрый и пронырливый. А ещё, до ужаса наглый. Так и чешутся руки придушить.

Не ограничившись словами, сделала хватательный жест, сжимая пальцы на воображаемом змеином, надеюсь, теле. Что-то смущала толщина его шейки. Это чем же ей так запомнился всего за одну короткую встречу.

— За что? — наигранно испугался.

— Он тебе что-нибудь рассказал? — «ласково» на меня посмотрела, как инквизитор на некроманта, в полночь, на папском кладбище.

— О чём?

— Обо всём! — припечатала, придвинувшись ближе.

— Обо всём, нет. Только…, — задумался.

— Только…? — вкрадчивым тоном протянула прищурившаяся девушка, побуждая, продолжать исповедоваться.

— Да успокойся ты, — не выдержав, отодвинулся от неё под воздействием инстинкта самосохранения. — Ничего он там не видел. Поэтому не о чем рассказывать.

«Что ты видел?» — тут же мысленно спросил, сгорая от любопытства.

— Правда? — недоверчиво. — А то смотри у меня…

— Показывай! — преждевременно обрадовался.

— Что показывай? — разозлилась. — Это такая фигура речи. Правду говорят, каков хозяин, таков и питомец. Давай сюда свой летающий ремень, язык ему отрежу. Для верности, — схватилась за кинжал.

— Две верности пояс с замком вешают, а не языки режут, — возмутился.

— Куда, на голову? — ахнула Абра.

— На …, — вовремя остановился. — Дуракам можно и на голову, — не стал углубляться в детали. — И вообще, бессовестный оговор. Он у меня белый, ласковый, и пушистый, — мысленно добавив, — «где-то очень глубоко в душе». — Шисса'ри никогда бы не стал заниматься плохими вещами, — опять же продолжив, — «без меня».

— Это в каком же месте от белый и пушистый? — с ещё большей недоверчивостью.

— Во всех! — гордостью. — Вот видишь, как ты его плохо знаешь. Дать погладить? — неожиданно предложил доверительным тоном. — Нет? Сами, а ты не хочешь? У него очень мягонькие, приятные на ощупь пёрышки, — принялся соблазнять ребёнка новой игрушкой, уходя от первоначальной темы.

Что высказал на этот счёт сам змей, предпочёл проигнорировать. Ни к чему детям такое знать. Рано ещё. Надо ли говорить, что подумали, решили и сказали девушки, ведь это три совершенно разные вещи.

После того как все нападающие были уничтожены, начался разбор полётов и залётов. До самого утра поместье напоминало разворошенный муравейник, набитый толпой народа, в основном, до зубов вооружённого. Хватало и тех, кто искренне сокрушался, опоздав на «веселье», добравшись сюда из отдалённых уголков кланового квартала к моменту, когда всё уже закончилось. Завидуя отличившимся, обсуждающим друг с другом, кто из них оказался лучше. Сравнивая достижения. Как-то слишком легко приняв случившееся. С изрядной долей фатализма. Нет, конечно, не радовались нападению, особенно те, кто потерял родных и близких, но и не сильно печалясь. Больше всего буйствовали, не находя себе место, родители похищенных детей, предпринимая все возможные меры для их возвращения. К чему охотно подключился весь клан. Пылая праведным гневом, желанием отомстить за оскорбление и унижение. Ещё бы, такой удар по лицу, о котором ещё долго будут говорить по всему городу.

Под утро, немного подремав на веранде, вернулся в гостевой дом, который сейчас представлял из себя обгорелый остов. Что же, фикус, ты умер героем, предупредившим об опасности, буду помнить тебя вечно, ну, где-то до обеда. Не сомневаясь, истинное тело неведомой сущности уж точно не пострадало во всех этих перипетиях.

Абра, выразив сочувствие, показав кулак, в ответ на просьбу пустить пожить у неё, отправилась отчитываться перед отцом, планируя хоть немного поспать в нормальных условиях. Перед уходом попросив в следующий раз, как одолеет бессонница, присылать письмо, а не всяких извращённых змеев. За два дня до запланированного мероприятия, любого, ибо, как и любой приличной девушке ей требовалось время собраться, одеться, передумать. Напоследок озадачив стандартной фразой, — Спасибо за приятно проведённую ночь. Было весело. Так и не понял, то ли подшучивая, то ли на самом деле благодаря за помощь, то ли за приглашение на саму драку, а то и на что-то намекая. Причём, такое чувство, будто и сама не знала правильный ответ.

Бесцельно блуждать по разворошённому поместью, смотреть на то, как другие заняты делом, наскучило довольно быстро. Куда бы податься, банально не знал. Вот об этом и думал, расстроенно наматывая круги по дорожкам с умным, занятым видом. Отпугивая желающих лезть со всякими глупыми расспросами или просьбами. С половины кунан меня выдворили при первой же возможности, пускай и очень вежливо. Попросив без крайней необходимости на их территорию не заходить. Проявив завидную настойчивость, как только объявили, что над всем поместьем восстановлен контроль.

Пришлось переехать в ближайшую недорогую гостиницу, никого не предупредив. Надеясь, если моих слуг и выпрут следом, что было бы логично, то, не сразу. Там меня к обеду нашёл посыльный от господина Умара, с приглашением посетить его как можно скорее. В том, что будут опрашивать по поводу ночных событий, как и всех остальных участников, нисколько не сомневался. Правда предполагал, это произойдёт несколько по-другому. Прямо тут посетит парочка хмурых, неулыбчивых типов из клановой службы безопасности. Подозревая если не в организации, то, как минимум в соучастии преступлений против Аллмара. Каких именно, сам признаюсь, слёзно умоляя дать мне эту возможность. Понимаю, работа у них такая. Искать и находить, удивляться и оправдываться. Поэтому столь обходительный подход со стороны Умара откровенно порадовал.

Попасть в поместье оказалось намного тяжелее, чем его покинуть. Меры безопасности значительно усилились. Не скажу, что оно перешло на осадное положение, но количество воинов и заклинателей на его территории заметно увеличилось. Среди которых появилось много новых лиц, прибывших из кланового квартала, проявлявших повышенную бдительность с желанием выслужиться. На глазах у начальства, которое прямо тут и жило. Пришлось часто останавливаться, доказывать, что ты не верблюд, а тот, кем назвался. Правда, стало немного непонятно, зачем тогда сняли защиту от пространственных перемещений, о чём нашептал на ушко обрадовавшийся Шисса'ри.

В сопровождении посланника относительно легко смог попасть в кабинет господина Умара, миновав несколько постов стражи и секретарей. Послужившего универсальным пропуском. Где встретил хмурого брата Амередина, выглядящего осунувшимся, усталым дари. Но даже в таком состоянии, отложив в сторону текущие дела, тепло меня поприветствовал. Справившись о самочувствии, вызвал служанку, почти сразу принёсшую поднос с чаем и сладостями. Значит, меня здесь ждали. И только после того, как мы ополовинили чашки за приятной беседой, пригласил в кабинет невзрачного типа в сопровождении писаря, который в его присутствии меня допросил. Под запись. Подробно расспрашивая, откуда узнал о нападении, в какой момент времени, видел ли раньше похожие марионетки, почему поступил так, а не иначе. Где находился, что делал.