Парень шёл ещё около получаса. Мысли о семье мешали ему разобраться в том, что сейчас видели глаза. Вдалеке, не ближе нескольких сот метров безграничную власть пустыни нарушал довольно приличных размеров островок растительности, или, проще говоря, оазис. Когда Астафьев, наконец, сообразил, что перед ним, то в сердце парня затеплилась надежда на спасение. Ведь в оазисе непременно должен быть водоём, а вода означает жизнь.

Однако тут же его охватили сомнения, не мираж ли это. Егор попробовал ущипнуть себя, потом залепил пару пощёчин, поморгал несколько раз, но оазис не исчез. Медленно, с трудом преодолевая усталость и безжалостную силу солнца, парень шаг за шагом приближался к цели.

Сейчас, наконец-то, можно будет утолить жажду! Но планам Егора не суждено было сбыться. Вернее, не суждено в том виде, в каком он рассчитывал. Случилось так, что в этом месте он оказался не один. Астафьев стал свидетелем удивительной картины, которая даже в том состоянии, в котором он находился, не могла не привлечь парня. На берегу водоёма трое мужчин, одетых на манер бедуинов, с мечами в руках, медленно приближались к женщине, окружая её. Намерения их явно были недружелюбными. Ещё немного, и ситуация для несчастной жертвы стала бы критической.

– Эй, вы, оставьте её! ― Не понятно, на что рассчитывал Астафьев, выкрикивая эти слова. Сразиться с троицей он не мог: никакого оружия с собой у Егора не было. Тем не менее, молодой человек всегда оставался неравнодушным к чужой беде и даже сейчас готов был вступиться за совершенно незнакомую ему девушку.

Однако как выяснилось спустя несколько мгновений, она и сама способна была за себя постоять. Привлечённые окриком парня, бедуины обернулись в его сторону, а в это время их жертва не растерялась и практически мгновенно, взмахнув руками, обездвижила всех троих. Просто взяла и парализовала ― бедолаги застыли как вкопанные. Девушка забрала у них мечи и обернулась к Егору. Она собралась что-то сказать, но тот от увиденного окончательно перестал что-либо соображать. Что это? Бред воспалённого воображения? Или, может, он уже умер? Его мозг, утомлённый многочасовым путешествием на солнцепёке, просто не выдержал и отключился. Егор потерял сознание.

Придя в себя, Егор обнаружил, что лежит на обитой бархатом оттоманке ― диванчике без спинки и подлокотников, стоявшей посреди шатра. Внутреннее его убранство словно переносило на страницы сказок из сборника «Тысяча и одна ночь». Внутри было светло, а плотная ткань светло-песочного цвета, из которой состояли его стенки, создавала приятную прохладу, не позволяя проникать внутрь той безумной жаре, которая мучила Астафьева в пустыне.

Интерьер составляли несколько сундуков тёмного дерева и таких же столиков, многоугольных, отделанных резьбой. Сверху на них стояли изящные вазы с цветами и кувшины с высокими, узкими горлышками. В воздухе витал лёгкий, почти неуловимый запах благовоний. На ковре, устилавшем пол, было разбросано несколько расшитых золотистой нитью, украшенных блёстками и бисером декоративных подушек. Похожая подушка, но большая по размеру, была под головой Егора. Пара забавной формы пуфиков дополняла интерьер.

Интересно, где это он? Видимо, неподалёку находилась какая-то деревня, и местные жители нашли и спасли Егора. А ещё его помыли и дали новую, чистую одежду. На парне была лёгкая, свободного покроя белая рубашка, украшенная небольшой золотой вышивкой, и такие же белые штаны. Мир, всё-таки, не без добрых людей! Ему захотелось скорее увидеть кого-нибудь из них и поблагодарить за своё спасение.

На ближайшем к оттоманке столике Егор заметил аккуратно лежавшие на подносе свои вещи, а рядом ― золочёный кувшин и наполненный бокал. Это было очень кстати, ведь жажда никуда не исчезла. Вот только дотянуться до бокала не было сил. Из-за слабости парень не мог пока встать. Что же делать? Нужно позвать кого-нибудь.

И тут, словно прочитав его мысли, в шатёр, откинув шторку, служившую дверью, вошла девушка. Столь ослепительной красавицы Егор никогда прежде не видел. В ней удивительным образом сочетались арабские и европейские черты внешности. Длинные чёрные волосы свободно спадали на плечи. Лицо, озарённое открытой, доброй улыбкой, украшали миндалевидные тёмно-карие глаза, увенчанные сверху тонкими бровями. Аккуратный прямой нос и чуть приоткрытые алые губы, слегка обнажающие ряд ровных белых зубов, довершали впечатление. «Само совершенство!» ― подумал Астафьев. Он не смог не ответить ей улыбкой.

Одета девушка была в белые с зелёной окантовкой шаровары, такого же цвета лёгкую рубашку, богато расшитую золотом, которые эффектно контрастировали с её смуглой кожей, и лёгкие башмачки с чуть загнутыми носами. На ней так же были многочисленные украшения. Кольца, браслеты, ожерелье, серьги ― всё сверкало золотом и драгоценными камнями.

Девушка медленно опустилась на колени, одновременно сложив вместе ладони рук, и поклонилась. Она что-то сказала на непонятном, немного напоминавшем арабский, языке. «Ах, как я желаю понять, о чём ты говоришь!» ― подумал про себя Егор.

Вновь, будто прочитав его мысли, она повторила уже по-русски с едва уловимым акцентом:

– Приветствую тебя, человек! Меня зовут Джалила. Благодарю за то, что ты спас меня!

Не успел парень осознать того, что она сказала, как красавица тут же произнесла:

– О, прости меня! Тебя мучает жажда! Сейчас я дам тебе попить.

Она подошла к Егору, помогла ему сесть и подала со столика наполненный бокал. Из-за слабости руки молодого человека слегка тряслись. Тогда Джалила, сев рядом, стала сама поить его.

Это была обычная вода. Никогда ещё она не казалась ему такой вкусной, вкуснее всего на свете. Как же нужен был этот глоток тогда, в пустыне! Но теперь он спасён, смерти не удалось схватить его своими цепкими когтями! Как же хорошо жить! Всё внутри у Егора ликовало, прославляя торжество жизни. Сделав несколько глотков, он с трудом удержался от дальнейшего питья. Человеку, пережившему обезвоживание, не стоит сразу пить много воды. К тому же теперь она никуда не денется. Слабость не исчезла, но сейчас Астафьев мог хотя бы говорить.

– Спасибо! Ты спасла мне жизнь, Джалила! ― Он посмотрел на девушку, сидевшую совсем рядом и с любопытством смотревшую на него.

Егор часто испытывал неловкость при общении с женщинами, и поэтому, переведя взгляд на кувшин с водой, спросил:

– Ты сказала, что за что-то меня благодаришь. Разве я что-то сделал для тебя?

– О да! Ты спас меня от подручных Хашима. Если бы не ты…

Тут Егора как молнией ударило. Он сразу всё вспомнил: оазис, трое бедуинов с мечами, окружающих эту самую девушку… То, как она заставила их застыть на месте, и это обращение «человек», и то, что она без труда говорит по-русски… Предположения одно другого фантастичнее возникали в воображении мужчины. Внезапно парень вспомнил рассказ Хабибова, а затем и слова Сафара: «Они могут предстать перед тобой в виде предмета или в человеческом образе, например, седого старца или ослепительной красавицы». «Неужели это правда?! Они есть, они существуют… джинны!» – пронеслось в мозгу у Егора. Последнее слово он произнёс вслух и, повернувшись к Джалиле, спросил, хотя и сам уже наверняка знал ответ:

– Ты… джинн?

Девушка улыбнулась и кивнула головой.

– Вот это да! Невероятно! Чувствую себя прямо Аладдином!..

– Кто такой Аладдин? ― спросила джинния.

– Ну, он… В общем, у него тоже был джинн.

– Правда? А кто? ― живо заинтересовалась Джалила. ― Может, я его знаю.

– Боюсь, нет, ― ответил Егор. ― Понимаешь, это было не по-настоящему, а в одной сказке.

Девушка слегка задумалась и снова кивнула.

– Я и сам словно попал в сказку, ― мечтательно произнёс парень. ― Надо же, настоящий живой джинн прямо тут, рядом со мной! Вот удивился бы Хабибов…

– А он кто такой? ― поинтересовалась Джалила. Егор занимал её не меньше, чем она его. Ведь он был первым живым человеком, которого видела девушка за многие столетия.