– Может, поговорим о чём-нибудь? ― предложил Егору Сафар.

– Хорошая мысль. А расскажи мне ещё о джиннах, ― последовал ответ.

– Опять ты за своё. Сдались они тебе! Как будто больше не о чем говорить, ― проворчал фаррахиец.

– Извини, но ты сам предложил говорить, а я спросил о том, что интересно.

– Ну да, ты же турист. А это часть местного колорита, ― на мгновение он замолчал, а затем спросил: ― Что ты хочешь услышать?

– Ну, вообще-то я почти ничего не знаю, кроме того, что рассказала сегодня твоя мама. Ещё читал сказку об Аладдине, ― про рассказ Хабибова Егор предусмотрительно решил пока умолчать.

– Понятно, ― со вздохом произнёс Сафар. ― Ну, тогда слушай. В исламе они представлены как разумные земные существа, созданные Всевышним из бездымного огня. Считается, что среди них так же есть мужчины и женщины, и они, соответственно, рождаются, женятся, размножаются и умирают, и также будут судимы Творцом за все деяния, совершённые на земле.

– Как ты думаешь, это правда? ― спросил Егор.

– Не знаю, приятель. Я стараюсь вообще об этом не думать. Я просто кручу «баранку» и вожу своё маленькое такси, ― ответил Сафар и продолжил: ― Некоторые джинны верят в Аллаха, другие ― нет. Соответственно, это добрые и злые духи. Джинны, как считается, могут принимать любые формы и по желанию становиться вообще невидимыми. Они могут предстать перед тобой в виде предмета или в человеческом образе, например, седого старца или ослепительной красавицы. Так что, Егор, берегись, если встретишь кого-то подобного! ― в шутку предупредил друга фаррахиец.

Тот, улыбнувшись, кивнул. Сафар продолжил:

– Добрые джинны носят зелёные или белые одежды, а злые одеваются в красное. Первые никогда не причинят людям зла, а вот со вторыми, как ты понимаешь, лучше не встречаться, ведь они несравнимо сильнее и могущественнее людей…

Егор слушал с большим интересом и поэтому, когда Сафар прекратил рассказ, как ребёнок попросил:

– Ну расскажи ещё, пожалуйста!

– Ладно, последнее: людская молва гласит, что джинн якобы живёт в старом пересохшем колодце в заброшенной деревне к северо-востоку отсюда… Всё, на сегодня хватит! ― решительным голосом заявил он.

Егор после всех этих рассказов тем более не мог спать, а вот Сафар уже через десять минут отключился, тихо засопев. Пролежав в раздумьях около получаса, Астафьев не выдержал и осторожно, чтобы не разбудить остальных, встал.

«Это же то самое место, о котором говорил Наджиб Тагирович. Очень интересно! ― соображал он про себя. ― Но ведь он предупреждал меня не лезть в подобные дела. Может, послушаться мудрого совета и остаться в доме?» Однако, несмотря на сомнения, победило в Егоре всё-таки любопытство. Он взял с собой фотоаппарат, чтобы при возможности запечатлеть что-нибудь интересное, а ещё телефон и зачем-то паспорт. Обувшись, парень вышел на улицу, тихонько закрыв за собой дверь.

Когда Егор пришёл в себя, уже практически взошло солнце. Едва открыв глаза, он просто не смог поверить тому, что увидел. Парень лежал на боку, на голом песке посреди пустыни. Что же это такое? Как он попал сюда? Как он мог попасть сюда?! Может, это всё-таки сон? Но он кажется таким реальным…

Лежать на песке становилось невозможно из-за палящих солнечных лучей, и Егор поднялся на ноги. Он внимательно огляделся. К сожалению, нигде не было видно ни малейшего признака цивилизации ― везде одна лишь пустыня. Что делать? Стоять так здесь просто бессмысленно, нужно идти. Но куда? В какой стороне люди? Где он находится, Егор, конечно, также не знал. Рукой он нащупал в кармане сотовый телефон, и сердце тут же радостно ёкнуло ― он спасён! Он может позвонить куда-нибудь, например, в полицию и сообщить, что случилось. Но радость была недолгой: в пустыне телефон не принимал сигнала, а это значило, что ни позвонить, ни попытаться отыскать самого себя с помощью навигации Егор не мог.

Пришлось убрать трубку назад в карман. Разочарованный, Астафьев пытался придумать, что бы ещё сделать, но ничего дельного, кроме как просто идти куда-нибудь, в голову не приходило. Соображать мешала ещё и жажда. Пока не слишком сильная, но вот что будет дальше? Ведь воды у него с собой не было. Как не было и чем укрыть голову от палящего всё сильнее солнца. Ситуация хуже некуда.

Стараясь не поддаваться панике, Егор пошёл вперёд, надеясь в скором времени набрести на какое-нибудь поселение или хотя бы просто выйти к автодороге.

По пути он силился вспомнить, что же с ним произошло. «Мне не спалось из-за рассказов Сафара о джиннах, ― думал про себя молодой человек. ― Слишком много впечатлений было от услышанного. Я решил ночью сходить к тому самому колодцу, где якобы обитает местный джинн. Вот тоже, дурак, пошёл искать приключений на свою голову!

Что же было потом? Я стал светить во тьму экраном сотового, но ничего не смог рассмотреть. Решив измерить глубину колодца, я бросил туда сначала один, затем другой небольшой камень. Судя по тому, как они упали, я предположил, что там метров сорок-пятьдесят. Внизу послышались какие-то звуки. Я снова заглянул в колодец и посветил туда телефоном. А дальше… что же было дальше?»

Егор остановился, чтобы немного передохнуть. Солнце припекало; всё тело у него, а вместе с ним и вся одежда стали мокрыми и липкими от пота. Жажда стала сильнее. Но самое главное, что нечем было прикрыть голову, и это грозило верной смертью уже совсем скоро. Единственное, что здесь можно было предпринять, ― это снять футболку и укрыть ею голову так, чтобы оставалось открытым только лицо. Получалось, что его тело оставалось без защиты, но делать было нечего. Так, с футболкой на голове, Егор продолжил идти, сам не зная куда.

«В колодце я что-то увидел. Не знаю, что точно это было, но что-то яркое сверкнуло из тьмы и ослепило меня. От испуга я невольно разжал руку, которой держался за перекладину и сорвался вниз, ― продолжал вспоминать Егор. ― Дальше только темнота и ощущение падения. Даже собственного крика не помню. Всё, как во сне. Наверно, я потерял сознание».

Вокруг была только пустыня. Уже несколько часов, а впрочем, кто знает, может и больше, парень брёл по бескрайним её просторам, сам не понимая куда. Он потерял счёт времени. Можно, конечно, было посмотреть на часы ― вот они, у него на руке. Но какой в этом смысл? Если ему суждено умереть, не всё ли равно, сколько при этом будет на циферблате ― полдень, час дня или три часа?

Солнце жгло нещадно, и негде было скрыться от его безжалостных лучей. Где же он сейчас? Как далеко находится хоть какой-нибудь очаг цивилизации? Пусть даже совсем крохотный. Какая-нибудь деревенька, где можно попросить воды. Это то, что ему сейчас нужно. Чувствуя, что всё больше слабеет, Егор присел на корточки. Садиться на песок ― всё равно, что на раскалённую сковородку. «Что же будут делать Сафар и его семья, когда утром не обнаружат меня? Будут ли они сами искать или обратятся сразу в полицию?» ― эти мысли не давали Астафьеву покоя.

Сил почти не осталось, в горле была сухость, и Егором в полной мере овладело отчаяние. Ему стало по-настоящему страшно. Ведь он умрёт! Как же это? Он так мало прожил, так мало сделал! Как он попал сюда, в эту пустыню? Чем он это заслужил?

Из этого состояния его вывела боль. Егор вдруг обнаружил, что сидит на раскалённом песке, и резко поднялся на ноги. Отчаяние сменилось в сознании тупой обречённостью. Егор медленно пошёл вперёд. А, собственно, может и не вперёд. Кто знает, где у пустыни перед, а где другие стороны? Он решил двигаться до последнего, потому что отсутствие движения было просто невыносимо, а так создавалась хотя какая-то имитация деятельности, жизни. Егор подумал о семье. Очень жалко родителей. Они вряд ли узнают, что случилось с их сыном, где он нашёл свой последний приют. Хорошо ещё, что он не единственный ребёнок в семье ― им будет не так больно. А Павел? Будет он вспоминать о младшем брате, вспоминать их детство, как он присматривал за Егором, когда родителей не было дома, как играли в футбол во дворе? Будет он помнить это, или же рестораны вытеснили всякие другие мысли из его головы? А ещё жалко Хабибова. Хороший он мужик, и к нему, к Егору, относился как к сыну. Печально, что он не может хотя бы на краткий миг увидеть их всех.