Однако когда стали рассказывать о себе, первым начал Егор. Новость о том, что его пассажир из России, так же, как и с таможенником, вылилась в попытку фаррахийца показать своё знание русского. Но у Сафара это получилось гораздо лучше: ему удалось даже произнести несколько строчек из Пушкина. Впрочем, основной разговор благоразумно решено было продолжить по-французски. Узнав, что Егор ― хирург, Сафар ещё больше проникся к нему уважением. Он сам хотел стать врачом, но не прошёл вступительных испытаний в университет. Теперь Сафар уже не жалел об этом, хотя поначалу сильно расстроился. Егор, в свою очередь, спросил нового знакомого, откуда тот родом.

– Это недалеко от нашего места назначения, ― сказал парень. ― Небольшая деревушка в окрестностях Эр Кетаба. Я там родился и жил до восемнадцати лет. Затем уехал в город поступать в университет, а, не поступив, отправился, по совету знакомых, попытать счастья в поиске работы в Раэхену. Водить машину я научился ещё в деревне и, сдав на права, устроился в таксопарк.

Не без гордости он добавил:

– В августе будет семь лет, как я занимаюсь этим!

Егор, услышав про деревушку рядом с Эр Кетабом, рассказал Сафару о Хабибове, как тот в своё время уехал из такой же в Россию учиться на врача, да так там и остался. Он и подумать не мог, как его слова подействуют на парня.

Лицо Сафара стало серьёзным. Он посмотрел на Егора и спросил:

– А его зовут не Наджиб, этого твоего Хабибова?

– Верно, ― ответил тот. ― А как ты узнал?

– Говоришь, он уехал в Москву учиться и остался? О, я знаю его. Это мой дядя! ― сказал Сафар. В его голосе Егор почувствовал злость.

– Вот это да! Ты уверен? ― Астафьев не мог скрыть удивления.

– А ты думаешь много людей с таким именем, да ещё из одной и той же фаррахийской деревни уехали в Россию учиться? ― спросил Сафар. ― По-моему, таких совпадений не бывает!

– Пожалуй, да, ― согласился Егор. Совпадения здесь действительно быть не могло.

– Мне мать про него раз сто говорила! ― продолжил таксист. ― Она очень скучает по брату, а я думаю, что он бросил семью, свою страну! Сначала родные надеялись, что он одумается и вернётся, но потом, когда из его последнего письма узнали, что дядя женился на русской, перестали в это верить. С тех пор минуло много лет, но у нас в деревне до сих пор многие не могут простить ему того, что он сделал.

Сафар вновь посмотрел на Егора. Тот молчал, не зная, что сказать.

– Он никогда не говорил о том, что оставил на родине своих близких? ― спросил фаррахиец.

– Твой дядя очень сожалеет, что так получилось, ― ответил Егор. ― Поверь, он понимает, что поступил плохо и очень мучается из-за этого!

– Мучается?! Что-то не очень верится! ― в сердцах бросил Сафар. ― Почему же за все эти годы он ни разу не приехал, не позвонил или хотя бы не написал?! Просто мы не нужны ему! Он совсем зазнался, став большим человеком там, у вас в России!

– Значит, ты его ненавидишь? ― спросил Егор.

– Я… я родился уже после того, как это случилось, и знаю всё только со слов матери. Я очень её люблю, а дядя причинил боль ей и другим моим родным! Так что да, я его ненавижу!

– Не такой твой дядя и большой человек, ― сказал Егор. ― И ему порой приходится очень несладко. Я не оправдываю его, но думаю, что каждый из нас способен совершать ошибки, порой роковые. Твой дядя не звонит и не приезжает, потому что ему стыдно, и он боится лишний раз напоминать о себе. Об этом мы с ним говорили буквально два дня назад.

– Что ж, пускай сидит себе дома! У нас его не ждут! И без него трудностей хватает!

Егор понял, что не сможет разубедить Сафара, и произнёс лишь:

– Ладно, не мне вас всех судить! Надеюсь лишь, что ещё не поздно всё исправить.

Таксист с любопытством в очередной раз посмотрел на своего пассажира и сказал:

– Ладно, давай не будет больше о нём говорить. Пожалуйста!

Егор кивнул. Машина ненадолго остановилась на заправке, после чего они вновь двинулись в путь, чтобы успеть в Эр Кетаб до темноты.

– Ты сказал, что у вас хватает проблем. Что случилось? ― продолжил разговор Астафьев, переводя его в другое русло.

– Да так, ― неохотно произнёс Сафар. ― Не занимай себя чужими трудностями, Егор. Тебе это нужно?

– Вот такой уж я добренький, ― последовал ответ. ― А ты всё-таки расскажи.

– Ну, тогда слушай. Когда я узнал, что нужно отвезти человека в Эр Кетаб, то, не раздумывая, взялся за этот заказ. Ведь мне и самому позарез туда нужно. Местный богач ― его зовут Хаким ― хочет снести нашу деревню, а на её месте построить роскошный отель для таких же, как он сам. Места там чудесные, вот он и решил прогнать кучку деревенщин ― всё равно до них никому нет дела. А куда деваться этим бедным людям? Я большинство из них знаю ― это, в основном, старики, женщины и дети. Мужчины, и я в том числе, разъехались в города на заработки. Мы вкалываем день и ночь, чтобы помочь нашим семьям, но денег всё равно мало. Приходится работать за гроши. Эта деревня ― наш родной дом, где живут все дорогие нам люди. А их сейчас пытаются выкинуть на улицу! Идти им некуда! Хаким ничего не хочет слушать, он твёрдо намерен построить свой проклятый отель!

– А что по этому поводу думает полиция? ― спросил Егор. Он быстро проникся жалостью к этим людям, которых даже никогда не видел, и не верил, что никто не может помочь им.

– Ха! ― Сафар не без горечи усмехнулся. ― У Хакима большие связи! Есть у него друзья и в полиции! Поэтому он и не боится так поступать.

– Что же делать?! ― в возмущении воскликнул Астафьев. ― Должен же быть какой-то способ ему помешать!

– Ты, я смотрю, идеалист! ― с нотками сарказма и в то же время не без некоторого восхищения произнёс Сафар. ― Да и я, наверно, такой. Поэтому я верю, что у Хакима ещё осталось что-то человеческое. Я попытаюсь убедить его не сносить деревню.

– А если не получится?

– Тогда я пойду по всем инстанциям и, если нигде не помогут, буду жаловаться самому президенту! Я должен помочь людям!

– А почему другие мужчины из вашей деревни тебе не помогут? Там ведь и их близкие.

– Я же говорю тебе, они вкалывают день и ночь, чтобы заработать для своих семей хоть какие-нибудь деньги. Да и, наверно, боятся. Хаким ведь очень влиятельный человек. Он может сделать так, что их вмиг уволят. Я и сам смог вырваться сюда только благодаря тебе. Ещё раз большое за это спасибо!

– Я хочу помочь тебе! ― решительно заявил молодой человек. ― Пойдём к этому Хакиму вместе. Думаю, вдвоём мы сможем больше сделать.

Но Сафар остудил благородный порыв своего нового знакомого. Он сказал:

– Большое спасибо за понимание и желание помочь, Егор! Но я не могу вмешивать тебя в это дело. Ты турист, приехал в Фаррахию на отдых. Вот и наслаждайся им! А проблемы у тебя и свои ещё появятся, как только он окончится. Вообще, зря я тебе рассказал эту историю!

– Но я не могу оставаться в стороне от такого беззакония! Это же ужасно! ― не унимался Егор. В Хакиме он увидел своего брата, такого же беспринципного дельца. Хотя Павел никаких домов не сносил и людей не выгонял, у молодого человека было неприятное ощущение, что в случае необходимости за этим дело бы не стало.

– Очень благородно с твоей стороны, ― произнёс Сафар с грустной улыбкой. ― Но я вынужден повторить: нет! Это моё дело! Не ищи себе проблем, Егор! Пожалуйста!

– А я вынужден настаивать! Именно потому, что я турист и гражданин другой страны. Если ты пойдёшь к нему сам, тебя просто не пропустят. А со мной у тебя есть шанс. Перед иностранцем ему будет неудобно столь явно показывать свою негостеприимность, ― заявил Астафьев, правда, тут же добавив:

– Во всяком случае, я на это надеюсь. Таким образом, я хоть что-то попытаюсь сделать для тебя и для этих несчастных людей.

Несмотря на некоторую неубедительность в самом конце, слова Егора заставили его собеседника задуматься. Спустя несколько минут он ответил:

– Может, ты и прав. Попытка не пытка. Спасибо за помощь!