27 марта 1894 года.

Боюсь, что Крис обо всем узнал. Мне не следовало ехать в город спустя всего неделю после прошлой поездки, но мне показалось, что не вынесу еще семь дней ожидания встречи с Джексоном, и я решилась. Нам редко удается провести вдвоем больше часа, но эти тайные часы – единственное, что скрашивает мое существование в течение последних нескольких месяцев. Какой я стала распутницей! Но мне не стыдно, я испытываю лишь чувство вины за то, что обманываю Келла.

А теперь еще и страх – что, если Крис поделится своими подозрениями с Келлом? А он наверняка что-то заподозрил. Он так странно на меня посмотрел, когда я открыла ему дверь. И неудивительно – мои одежда и волосы были в беспорядке, а подбородок покраснел от жесткой щетины Джексона. В следующий раз мне придется настоять, чтобы он побрился накануне свидания. Следующее свидание… Я буду молиться, чтобы оно состоялось, все мои страхи рассеялись, а странное молчание Криса на обратном пути оказалось ничего не значащим. И все же я уверена, что, раз Крис приехал сразу после того, как от меня вышел Джексон, они столкнулись в холле. А что, если он видел, как Джексон выходит из моей комнаты?

Он ничего не сказал. Даже насчет того, как я выгляжу. Естественно, я объяснила, что долгая поездка меня утомила, и я прилегла отдохнуть. Но вряд ли он мне поверил.

Что бы он там ни думал и ни подозревал, я знаю, что у него еще не было случая поговорить с Келлом, так как сегодня вечером Крис с нами не ужинал. Сопроводив меня в Морганс-Уок, Крис почти тотчас уехал, якобы к одному из соседей. Может, это и так, поскольку Келл, похоже, в курсе.

Какой это был долгий и тягостный вечер! Вскоре после ужина Келл, как обычно, заперся в библиотеке со своими драгоценными бухгалтерскими книгами, оставив меня наедине с моими мыслями.

Я сижу у окна нашей спальни и смотрю на зарождающуюся луну и первые звезды. Я знаю, что где-то их видит Джексон. Интересно, думает ли он обо мне, как я о нем?

Как странно… Сквозь деревья я вижу, что к дому приближается всадник. Кто это может быть в столь поздний час? И почему он скачет не по лужайке? Это не Крис. Он уехал на своем гнедом, а эта лошадь вороная, такая же вороная, как у…

Фраза осталась незаконченной. Флейм с любопытством перевернула страничку, но она была пуста, как и вся оставшаяся часть дневника. Она подняла голову и увидела, что Бен Кэнон наблюдает за ней с пристальным вниманием. Его ясные глаза как будто оценивали ее реакцию, пытаясь измерить степень ее любопытства. Она ощутила укол раздражения от того, что в ней нарочно возбудили интерес. Но сейчас это не имело значения. Она должна была узнать все до конца.

Но она не доставит ему удовольствия – не покажет, что она на крючке. С деланным спокойствием Флейм закрыла дневник и положила его на стол вишневого дерева рядом с блюдом с холодными сандвичами.

Бен Кэнон наверняка знал, на каком месте обрывается дневник Энн Морган, а потому Флейм не стала это уточнять.

– Очевидно, всадник, которого она увидела, был Джексоном Стюартом.

– Да.

Одной рукой Бен снял очки для чтения, убрал их в нагрудный карман пиджака и указал ей на толстую тетрадь, которую держал открытой в другой руке.

– И что же случилось дальше?

Она надеялась, что пожелтевшие от старости страницы не являются еще одним дневником, однако не могла определить, что это за записи.

Адвокат неторопливо подошел к ее стулу.

– Полагаю, вам лучше узнать ответ из стенограммы свидетельских показаний вашего прадеда на суде.

– На каком суде? – Нахмурившись, она с недоверием взяла у него тетрадь.

– Над Джексоном Стюартом – за попытку убийства Келла Моргана.

Она внутренне содрогнулась и быстро перевела взгляд на портрет над камином. По-видимому, ей следовало ожидать чего-нибудь в этом роде, но она не ожидала. Бен Кэнон сказал «попытка убийства». Значит, Стюарт потерпел неудачу? Он намеренно хотел лишить Келла Моргана жизни, или это произошло в результате случайного столкновения? Из дневника Энн Морган Флейм заключила, что та узнала своего любовника и выскользнула из дома ему навстречу. Глядя на сурового гордого человека на портрете, она легко могла вообразить гнев, унижение и обиду, которые он испытал, застав любимую жену в объятиях другого. Он должен был отстоять свою честь. Не это ли и случилось?

Ответы на вопросы содержались в записях, которые она держала в руках. Оторвав взгляд от портрета, она перевела его на документ столетней давности.

В. Пожалуйста, назовите свое имя для протокола.

О. Кристофер Морган.

В. Вы брат жертвы покушения, не так ли, мистер Морган?

О. Да, сэр.

В. И проживаете на ранчо, известном под названием Морганс-Уок?

О. Да.

В. Пожалуйста, сообщите суду, где вы были вечером 27 марта сего года?

О. Ранним вечером я находился на соседнем ранчо Биттерменов. И вернулся в Морганс-Уок уже поздно. Где-то между десятью и одиннадцатью часами.

В. Опишите суду, что произошло, когда вы вернулись в Морганс-Уок. Напоминаю вам, что вы поклялись на Библии.

О. Да, сэр. Как я уже сказал, было между десятью и одиннадцатью. Я расседлал лошадь и отвел ее в загон. Затем направился к дому. Я заметил, что в библиотеке горит свет. И подумал, что Келл, мой брат, все еще трудится над бухгалтерскими книгами. Я пошел между деревьями к крыльцу на задах дома. Там находится вход в библиотеку. Я хотел поговорить с братом, так как в течение дня у нас не было такой возможности.

Когда до дверей оставалось с полтораста футов, я увидел, как кто-то, крадучись, огибает дом. Приближался день расчета, и я знал, что у нас больше наличных, чем мы обычно держим на ранчо. У меня мелькнула мысль поднять тревогу, но я не был уверен, что кто-то уже не проник в дом и не наставил на Келла ружье, – я подкрался ближе…

Достав пистолет, Крис пробирался между деревьями и тут заметил большое белое пятно, метнувшееся у самой земли к темной мужской фигуре; Крис замер. Это была Энн в наброшенной на белую ночную рубашку темной шали. Ему стато противно. Он бессильно опустил пистолет и прислонился к стволу дерева.

Сто раз он внушал себе, что ошибся сегодня – Энн была слишком целомудренной и порядочной женщиной, чтобы опуститься до грязной интрижки. В тот день она во что бы то ни стало хотела поехать в город. Якобы ей необходимо было срочно заказать себе какое-то кружево. Однако по прибытии в город она не пошла в магазин, а вместо этого сразу отправилась в отель, чтобы привести себя в порядок. Когда спустя час она не появилась, он решил справиться о причинах ее задержки. Он спешил вернуться на ранчо и ехать к Биттерменам.

Он не удивился, увидев в холле Стюарта Очко. Игрок околачивался в Талсе всю зиму. Проходя мимо него, Крис уловил нежный цветочный аромат и улыбнулся, догадавшись, что Стюарт провел час-другой в обществе какой-то женщины.

Когда Энн открыла ему дверь, от нее исходил тот же самый запах. И выглядела она так, словно только что побывала в мужских объятиях. Она сказала, что отдыхала, но глаза ее блестели, а лицо светилось радостью утоленного желания. Кроме того, Крис заметил следы, которые иногда оставляет мужская щетина на женской нежной коже.

Он не хотел в это верить. Он боролся с собой – однако вот она, мчится в объятия Стюарту! Где-то за деревьями тревожно всхрапнула и беспокойно забила копытом лошадь, вороша прошлогоднюю прелую листву.

Крис взглянул на дом – сквозь застекленные двери библиотеки проникал свет. Келл был там. Как сказать ему о жене? И как можно это от него скрыть? Внутри у него все сжалось, а горло перехватила ярость. Лучше бы он ничего не знал! Лучше бы он никогда не входил в этот гостиничный номер. Лучше бы все что угодно, лишь бы не сообщать Келлу о предательстве Энн.