Дверь бального зала распахнулась, и в огромное помещение вошел Предводитель Северных Эльфов.

– Я сделала все, как ты сказала, – Джингл протягивала Авроре серебряный сосуд с кровью отца, – вот только может, будет лучше, если мы заберём вот это с собой?

– Нет, – покачала головой Аврора, – мы и так достаточно сильно вмешиваемся в прошлое. Нужно постараться, чтобы изменений было как можно меньше! Для того, чтобы ведьмы сварили зелье, Дракон Воздуха должен отправиться сюда, в Мир Северных Эльфов!

– Но зачем?! – не понимала Джингл, – если я могу принести сразу то, что нужно для зелья!

– Так не получится, – Аврора смотрела на девочку, понимая, что не может ей всего объяснить, – в этом случае у Смотрительницы не возникнет нужда в помощи Дракона, и они никогда не встретятся! А это ключевой узел на нити времени!

– Я ничего не поняла, – загрустила Джингл, – но коль скоро ты говоришь, что так нужно – значит, так тому и быть.

Джингл, вручив Авроре пробирку, протянула руку:

– Давай сюда твою ягоду.

Девочка смотрела на алую ягоду, мирно лежащую в её ладошке:

– И что такого необычного в этой ягоде? Точно такие выращивают в нашей теплице. Из них получается вкусный сладкий сок, который я так люблю, – Джингл, взяв ягоду за зелёную плодоножку, отправила её в рот.

– Не будем больше здесь задерживаться! – воскликнула Аврора, – сейчас я частично изменю твои, Джингл, воспоминания, и – в путь!

Созданный Авророй и Фрэйей временной проход в Междумирье, засверкал в углу комнаты Джингл.

Девушка-Дракон погладила эльфийку по голове, заметив, как под воздействием ягоды уже начали изменяться, становясь все боле уродливыми, черты лица Джингл.

Анфиса подхватила на руки эльфийку, и они обе исчезли в провале Междумирья. Им вслед донеслись слова Авроры:

– Через несколько секунд ты встретишься с Ольгой! Она самая лучшая из женщин! И самая прекрасная Драконтесса!

– Насколько я помню, – пробормотала Фрэйя, – Ольга на момент встречи с Джингл еще была простой Смотрительницей?

– Это так, – подтвердила Аврора, – думаю, что нас не услышали и моя ошибка не станет чем-то непреодолимым в будущем.

Фрэйя, согласно кивнув, спросила:

– Куда мы теперь?

– Если у тебя нет желания увидеться еще раз с Предводителем, то к Воронке Времени. Нам нужно переместится лет эдак на двадцать, а сил открыть временной проход в любом месте, как я понимаю, у тебя уже не осталось.

– Все верно, – улыбнулась Фрэйя, – желания прощаться с Волмаром нет. И сил нет тоже.

– Значит, тебе снова предстоит полёт на драконе, – рассмеялась Аврора.

Девушки, стараясь никому не попасться на пути, выскользнули из замка и побежали к лесу.

Через какое-то время над Миром Северных Эльфов взмыл ввысь серебристый дракон. На его спине, держась за шипы на крыльях, сидела белокурая девушка, чьи волосы развевались на ветру и переливались в мягких лучах Ночного Светила.

Предводитель рвал и метал!

Он велел переворошить весь замок, но найти эльфиек, в одну из которых его угораздило влюбиться!

Но все поиски оказались тщетными.

Девушки пропали, словно провалились сквозь землю!

Волмар задумался, сопоставляя факты последних дней. Заострил внимание на дне сегодняшнем и, едва не спотыкаясь на ступенях, бросился в покои дочери.

В комнате Джингл было пусто.

Его дочь исчезла!

И только на кровати, в которой Джингл проводила большую часть суток, стоял ларец с артефактами.

Предводитель откинул крышку ларца и почувствовал, как затрепетали, словно зашевелились камни от едва сдерживаемой магии.

«Хоть тут не обманула! – Волмар захлопнул крышку ларца – а эти дуры пусть убираются! Позволили себе пренебречь вниманием того, кто совсем скоро станет самым могущественным эльфом во всех Мирах!»

Анфиса и Джингл лежали ничком на холодном каменном полу.

Ведьма осмотрелась по сторонам. Она хорошо помнила комнату Ольги, в которой был Перекресток Миров. Помнила мягкий ворсистый ковёр на паркетном полу. Помнила, какой вид открывается из окна. Помнила звёздное небо, заглядывающее в комнату сквозь ветви платана. Помнила диван, на котором спала, когда выздоравливала от ран, полученных в бою с Охотником. Помнила кожаное кресло в углу и картину на стене.

Ничего этого не было и в помине! Крохотная комнатушка с маленьким окошком вверху, почти под самым потолком. Деревянный лежак у одной из стен, на котором грудилось какое-то тряпьё. Черное небо за окном без единой звёздочки.

Анфиса, протянув руку, потормошила эльфийку:

– Джингл, очнись!

Девочка приоткрыла глаза:

– Кто ты? – раздался испуганный голос эльфийки, – и кто такая Джингл?

Анфиса до боли закусила губу. Такого ужасного перехода между Мирами она не помнила. Заострять внимание эльфийки на деталях, которые, как поняла ведьма, стёрла девушка-Дракон, Анфиса не стала, а только уточнила:

– Ты помнишь, как тебя зовут?

– Нет, – покачала головой девочка, – а где мы?

– Хотелось бы мне знать, – пробормотала Анфиса, – и не только где мы, но и когда мы.

За окном послышался нарастающий с каждой минутой рёв.

В небе вспыхнули перекрещивающиеся белые столбы света.

Анфиса, заметив в углу комнатёнки колченогий табурет, подтащила его к окошку и попыталась выглянуть.

В черном небе, освещаемом только лучами непонятного происхождения, с диким рёвом неслись странные и страшные железные птицы. Оказавшись почти над самым домом, в который попали ведьма и эльфийка, птицы начали извергать из своего нутра продолговатые яйца.

Яйца лопались, едва долетев до земли.

Поверхность незнакомого Мира сотрясалась от их падения.

Джингл, испуганно сжавшаяся в углу, завизжала от ужаса.

В два прыжка Анфиса очутилась рядом с девочкой, прижала её к себе, зажав уши эльфийки руками.

«Птицы не могут нестись вечно! – думала ведьма, – даже такие! Рано или поздно это закончится, и я смогу выйти наружу и узнать где мы очутились».

Прошло немало времени, прежде чем «птицы», развернувшись, стали удаляться. Грохот, сопровождавший «птиц» все время, пока они кружили над домом, стал затихать, и вскоре исчез полностью.

«Странное место они выбрали для кладки, – подумала Анфиса, – и необычный способ! Ни одна нормальная птица не станет бросать своё яйцо на землю с воздуха! Это насколько нужно быть глупой, чтобы не понимать – яйцо, упавшее с такой высоты, разобьется!»

Анфиса перенесла Джингл на лежак в углу, укутала её в тряпье и начала укачивать, как маленького ребёнка. Вскоре, ведьма поняла, что эльфийка уснула. Спустя некоторое время задремала и сама Анфиса.

– Ну что, ущербные, не обосрались от страха?! – резкий визгливый голос разорвал тишину комнаты.

Анфиса тотчас вскочила. Она увидела, что небо за окошком стало серым, а это значит – настал новый день.

В дверях комнаты стояла огромная бабища и улыбалась щербатым ртом:

– Что замерли?! Быстро поднимайте задницы и марш на площадь! Даром я вас кормить не буду! – и добавила, заметив все еще испуганный взгляд ведьмы, – налёт закончился! До вечера все будет спокойно! А в следующий раз не выделывайтесь, а бегите вместе со всеми в бомбоубежище!

Почти все, о чем говорила женщина, которая, как подумала Анфиса, и была хозяйкой этого убогого жилища, для ведьмы абсолютно ничего не значило. Так. Непонятный набор слов и звуков! Решив зацепиться хоть за какое-то знакомое слово, Анфиса уточнила:

– А зачем нам на площадь?

– Как зачем? – захохотала бабища, – за тем же, что и всегда! Ты будешь гадать по руке и на картах, обещать тупым кухаркам, что их мужья и сыновья вернутся с войны живыми! А твоя страхопутная дочурка будет петь жалобные песни! За жалобные больше подают! Так что давайте, выметайтесь! Накормлю, когда вернётесь!