После всех экзекуций, она откровенно сказала Илье, что он просто спас ее сегодня. Она же была уверена, что сразу «побежит», как только ей снимут гипс и каркас. Это другие не могут, а она сможет! Но вышло все, как у всех: на ахилл нацепили поддерживающий гипсовый сапожок, а колено зафиксировали тугой повязкой. В итоге она опять почти обездвижена. Но тут добавился еще и страх того, что кто-то заденет или толкнет. А с Ильей эти переживания быстро испарились. Он, как заправский секьюрити, оберегал ее со всех сторон, ибо знал, что такое травмы и их усугубление.

Марина очень устала. Она не хотела показывать Илье, как ей больно после первого «гимнастического» занятия, кусала губы, отворачивалась к окну, чтобы засунуть слезы внутрь.

Илья искоса поглядывал на нее. Потом обнял за плечо, подтянул к себе поближе и сказал:

– Я знаю, как тебе больно. Хочешь, поплачь на моей широкой груди – на этом джемпере не заметно будет. Никому.

Марина легла щекой на него, спрятавшись в отворотах куртки, и только судорожно дышала, пытаясь протолкнуть слезы. Илья прижал ее голову к себе, ощущая, как она напряжена.

– Сейчас приедем, я тебя накормлю, напою и спать уложу. И все будет, как в сказке, – приговаривал он.

Маринка фыркнула и хотела вылезти из-под его руки, но не вышло – Илья не выпустил.

– Отдохни, упертая головушка.

И она затихла. Почему-то сейчас Илья ей напомнил отца, который стоически выносил все закидоны дочери. Только вот так же прижимал ее к себе, гладил по волосам и вздыхал.

Она задремала, но проснулась, когда поняла, что машина давно стоит.

– Приехали?

– Да. Открывай ворота.

Илья вышел из машины, обошел ее и взял Марину на руки – осторожно и для себя, и для нее.

– Тебе же нельзя! Так не надо меня брать – опасно! – испугалась она.

– Ничего страшного, за две минуты не сломаюсь. Ты легкая… Дина! Не мешай! Место, Дина.

Марина онемела от такого властного тона. Молча «доехала» до дивана и там уже сняла ветровку.

Илья вернулся в коридор, разулся, повесил куртку на вешалку и вернулся.

– Марин, ты уж извини, что шумнул на твою собаку. Просто я не знаю, чего от нее ожидать.

– Дина умная девочка, мне ее отдал М…мой брат. Свою собаку отдал, чтобы мне не было одиноко.

– Ладно, понял. Я перед ней извинюсь.

Марина совсем растерялась, смотрела на него во все глаза – он так серьезно говорил. Илья глянул на девушку, сдерживаясь из последних сил, и все-таки рассмеялся.

– Ты бы себя видела!

– Да ну тебя! Ты меня совсем запутал.

Они смеялись до слез. Это было, как расслабление после тяжелого дня.

– Представляю картину, как ты, стоя на одном колене, просишь прощения у собаки!

И снова взрыв хохота.

Илья успокоился первым.

– Так, я на кухню, разогрею, что там есть. А ты отдохни.

Он подошел, поправил подушки и осторожно повернул Марину, укладывая ее на диван. Она послушалась. Так невыносимо устала, что на время отложила свою привычку доказывать всем, что она не маленькая.

Вздохнула и, закрывая глаза, прошептала:

– Спасибо, Илья.

«Все-таки не назвала Белым Тигром. Не вернул пока свое имя». Глядя на уснувшую бунтарку, он твердо для себя решил заслужить, чтобы именно она назвала его так. Эта непонятная девчонка, похожая на пацана.

Рабочий день пролетел, как обычно – без продыху. Снова Яна не видела Мартина, а он не заходил к ней.

После работы он отвез ее домой и предупредил, что дом для кота доставят около семи вечера, а сам уехал на тренировку.

Яна разбирала свои немногочисленные вещи. На плите готовился ужин. Накормленный Кит гонял бантик по необъятным просторам квартиры. За какую-то долю секунды до того, как запел телефон, Янка вспомнила, что мама давно не звонила…

– Да, мама, привет, – она села прямо на пол и приготовилась слушать. – Все хорошо. Честно! Квартира огромная, как моя и ваша, вместе взятые. Нам с котом здесь хорошо. Мартин на тренировке, я вещи разбираю.

В этот момент к ней подскочил Кит, встал на задние лапы, опираясь на нее одной передней, а другой стукнул Яну по руке, державшей телефон, пока не пуская в ход когти.

– Ай!

Она отвернулась от него, но не тут-то было: котенок не отставал! Он лез в лицо, бил лапкой, уже выпускал коготки.

– Мам! Представляешь, кот не дает мне говорить! Он дерется! … Да ничего я не придумываю, он бьет меня!

Янка встала и залезла с ногами на кровать, кот за ней. Он наскакивал, пытался уже укусить.

– Что, мам? … Да уйди же ты, нахаленок! … Что? Какое предложение? Ну, мам! Я так и знала! Когда захотим, тогда и поженимся. Или вообще не будем жениться. Да ладно-ладно, шучу я.

Кот не уходил, он упорно заставлял ее закончить разговор.

– Все, мам, не могу больше, а то он уже кусается. Папе привет передавай. Пока!

Как только Яна отключила телефон, Кит сразу же успокоился и ушел играть с бантиком.

«Интересно, он на каждый звонок так будет реагировать, или только на мамин?»

Не успела осмыслить поведение кота, как позвонили в домофон – доставка кошачьего дворца. Два молодых парня, чертыхаясь на отсутствие лифта и тех, кто с жиру бесится, покупая такие сооружения своим питомцам, дотащили его только до дверей квартиры. И ушли, не поддаваясь ни на какие ее уговоры.

Янка стояла в открытом проеме и думала, как «это» тащить, когда по лестнице к ней поднялся Марат.

– Привет. Что у тебя происходит? Для вашего монстра замок Дракулы привезли?

– Ага, привет, Марат. Как видишь. И не захотели ни шагу сделать больше оговоренного расстояния. А я это не сдвину с места. Или сдвину, но пол будет поврежден.

– Отойди с дороги.

Яна попятилась. А Марат спокойно поднял замок и аккуратно занес его в квартиру. Осмотрелся, выбрал место в углу и там поставил.

– Нормально?

Он изо всех сил старался не смотреть на нее… Но ничего не получалось: глаза сами оглядывали, ощупывали, когда Янка отворачивалась. На ней классно смотрелись коротенькие джинсовые шорты и белая футболка. Марат мысленно уже и обнял и раздел, и прижал, и…

– Да, спасибо тебе!

Она разглядывала дом, упакованный в полиэтилен. Потом сходила на кухню за ножом и начала разрезать намотанный скотч. Марат сделал к ней несколько шагов и решительно отобрал холодное оружие. Для этого ему пришлось накрыть ее руку своей ладонью. Контраст был значительный и по размеру, и по теплу, и по цвету. Яна была тоненькая, прохладная и светлая – и это относилось не столько к ее руке, сколько в целом к ней самой. А Марат был крупным, горячим и смуглым. Но все это заметил только он, потому что Яна спокойно отдала ему острый предмет и ждала, когда он распакует дом.

Наконец, защитная пленка была снята, и глазам предстал Замок Дракулы.

– … Даааа…– протянул Марат. – Надеюсь это поможет сделать из него послушного кота.

Хозяин домика уже крутился около него, принюхиваясь и примериваясь.

– Мне пора. Я задержался. Опаздываю.

Марат направился в коридор. Яна встрепенулась и пошла за ним.

– Спасибо тебе еще раз.

– Не за что. До встречи.

И, не дожидаясь ее ответа, он сбежал вниз по лестнице.

– Пока… – еле слышно сказала ему вслед Яна.

Как бы она ни старалась, Марат иногда напрягал ее своим взглядом. Сразу вспоминалось их странное знакомство.

Но она тут же пристыдила себя за такие недоверчивые мысли по отношению к брату Мартина. Вот – помог ей и сразу ушел…

Марат сидел с закрытыми глазами в машине, в полутемном помещении подземной стоянки и вспоминал прикосновение к руке Яны. Словно она на нем след оставила. Даже хотелось свою руку поцеловать, чтобы хоть так прикоснуться губами к тому месту, где все еще ощущалось это касание. Он видел перед собой ее всю, в шортиках и футболке, которые так хотелось медленно снимать с нее, целовать оголяющееся тело, сводить с ума и гореть самому.