Она снова чмокнула его в щеку, вылезла из родного «Chevrolet Lacceti» с ласковым названием “ласточка” и пошла в подъезд.

Дома ее встретил заспанный Кит, который даже не успел принять устрашающую позу. Яна проверила его туалет, мисочки – видимо, он еще никуда не уходил с ее кровати. Пока она снимала пальто, обувь, кот с недоумением выглядывал из спальни. Никак не предполагал, что хозяйка вернется, а он еще ничего не успел сделать!

Яна проверила телефон на входящие звонки и сообщения – ничего. Перевела в беззвучный режим и отправилась спать. Она чувствовала какое-то лихорадочное состояние, но сил на проверку температуры не было. На кровати ее встретил возмущенный Кит.

– Не ругайся. Это, вообще-то, моя кровать. Так что, или двигайся, или иди спать в другое место.

Янка залезла с головой под одеяло и «выключилась». Просто организм устал подавлять и прятать стресс, ему требовался обычный отдых…

Она проспала весь день, ничего не видя во сне. Полное обнуление программы.

Проснулась оттого, что кот трогал ее лапкой за нос. Проверял или будил?

Яна села в кровати, растрепанная, как старая метелка, с трудом вспоминая, почему она дома. Взяла телефон: удивилась – почти шесть вечера! А сколько пропущенных звонков и сообщений от… Мартина. Ого! От Мартина?

Она прочитала их все. Основная мысль: что с тобой, как себя чувствуешь, ответь, хватит обижаться, я приеду в восемь… «Что? Зачем? Нет!»

Пока она соображала, что ответить ему, телефон завибрировал вместо звонка. Яна ответила, не глядя:

– Слушаю.

– Почему ты ничего не отвечаешь?

Она посмотрела на контакт, потому что не узнала голос. Мартин?

– Я спала. А ты хочешь…

– Я приеду в восемь.

– Почему именно в восемь?

– Я звонил весь день, ты не отвечала. Сейчас уже на тренировке, освобожусь и приеду.

– Зачем? И кто из вас приедет: Мартин или Орка?

Он помолчал, а потом спросил:

– У тебя еда есть?

– У меня чай есть. И лимон.

– Ясно.

– Зачем ты приедешь?

– Надо поговорить. Я расскажу тебе все, о чем ты спросишь. Лечить буду, если надо. Массаж сделаю. Приготовлю ужин. Накормлю тебя…

Ровно в восемь запиликал домофон, Яна открыла, не спрашивая. Все равно ждать некого, кроме Мартина. С мамой поговорила – она ничего не заподозрила. С папой тоже пообщались – ему Яна сказала, что все нормализуется, просто надо выспаться.

Кит затаился в углу, что-то или кого-то сторожил. Охотник. Добытчик!

Яна не особо напрягалась с нарядом: белая футболка и спортивные брюки. Посмотрела на себя в зеркало:

«Краше в гроб кладут. Но пусть Орка видит меня во всей красе! Нервы проверим заодно».

Раздался дверной звонок. Яна глянула в глазок и удивилась – это что-то новенькое!

Открыла дверь, посторонилась, пропуская Мартина в квартиру. Кот уже примчался из своего насиженного угла и с возмущением рассматривал оккупанта: кто это пожаловал без его ведома?!

Мартин зашел, с большим пакетом в руках, поставил его на пол, снял куртку, обувь и повернулся к коту:

– Привет, Кит.

Почему котенок так реагировал на имя, кто знает, но он опять громко что-то высказал и умчался в свой наблюдательный угол.

– Привет, Яя, – тихо, полувопросительно произнес он.

– Привет… – никак не обращаясь к нему, сказала Янка. – Проходи.

Она пошла в кухню, оглядываясь на гостя. Мартин взял пакет и сказал:

– Меня все еще зовут Мартин.

Яна остановилась, оглянулась, но промолчала. Он вздохнул, но спокойно проследовал мимо нее и начал разгружать сумку. Яна стояла у стены и смотрела, как ее стол заполняют продукты: фрукты, овощи, куриное мясо, специи, молочные продукты, мед, шоколад… Глаза становились все шире.

– Куда столько? И зачем? Я мало ем.

– Это хорошо. Мне иногда кажется, что ты вообще не ешь. Сейчас апельсиновый сок сделаю, выпьешь – для тонуса.

Он вымыл руки, апельсин, разрезал его пополам и выдавил в стакан, который стоял на раковине. Готовый напиток протянул Яне.

Она взяла его в руку, отхлебнула глоточек и зажмурилась от удовольствия.

– Вкусно! Прохладненький, с мякотью. Спасибо, Мартин…

Он кивнул в ответ.

– Так. Рассказывай – температура, горло, кашель?

– Ничего. Видимо, стресс сказался. Или просто усталость.

– Я так и подумал. В этом есть и моя вина… Давай сделаем так: расслабляющий массаж, потом ты отдохнешь, а я пока приготовлю ужин. И все тебе расскажу. Как тебе такой расклад?

– Как посчитаешь нужным, я в этом ничего не понимаю.

Мартин забрал у нее стакан и повел в спальню.

– Снимай футболку, ложись на живот. Я пока крем возьму.

Яна послушно выполнила указание: легла и сразу почувствовала усталость и ломоту в спине. Закрыла глаза.

– Если руки покажутся холодными, потерпи немножко, они быстро согреются.

– Угу. Мартин, расскажи сам, что считаешь нужным.

– Хорошо… Я без подробностей, схематично. Ничего особо интересного и нет.

Он смотрел на ее узкую спину, по которой можно изучать анатомию, строение человеческого скелета. Придется очень осторожно ее трогать, а то синяки останутся. Но хотелось не массажем заняться…

Мартин осторожно положил руку Яне на спину. Она вздрогнула. Кожа теплая, нежная, манящая…

– Ты боишься?

– Нет, наверное. Просто… Не привыкла, чтобы меня кто-то трогал вот так…

Он не стал задавать вопросов. Не для этого он здесь…

– Как ты думаешь, Яна, легко ли живется человеку с такой экзотической внешностью? Я с раннего детства понял свое отличие от основной массы населения. Сначала мы с мамой жили одни. Потом она познакомилась с отчимом. Нормальный, ответственный, добрый человек. Он немец. С Поволжья. Тоже непростая судьба у него и его родни. В общем, когда мне исполнилось пять, у меня появился брат, а еще через три года сестра. Марат и Марина.

Я никогда не чувствовал разницу в отношении родителей к детям. Просто я был старшим. На мне и ответственности больше. Как-то раз я пришел с улицы с очередными синяками. Мама все вздыхала, глядя на мои постоянные ссадины и шрамы. А отец (я отчима так называю) сказал, что хватит это терпеть. И отвел меня к своему другу в секцию бокса. Так, в десять лет я начал заниматься спортом. Собственно, и до сих пор. То ли я устал от побоев и стремился всему быстро научиться, то ли от природы это, но мне легко все давалось. Через полгода занятий я забыл, что такое быть избитым. Нет, сам я никогда в драку не лез. Но отбиваться научился. Я занимался всеми доступными видами борьбы. Мне это нравилось: развивать свое тело, дух. Я ведь все равно всегда и везде ощущал себя чужим, кроме своей семьи… В выпускном классе ты меня видела. Потом был институт без военной кафедры, а значит два года армии… Там тоже «весело» было. Но справился. Когда я получил диплом… Нет, это потом. Мои брат и сестра тоже увлеклись силовыми занятиями вместе со мной. Я предупреждал… Но Маринка не послушная. Она начала нагружать себя тайком от нас. Короче, около восьми лет назад у нее начались проблемы со здоровьем. Серьезные… Изменения в составе крови. Когда спохватились, чуть поздно не оказалось. Ей потребовалось дорогостоящее лечение. Нашли клинику в Германии. Отец связался с родственниками, чтобы ускорить процесс, они помогли. Но все финансы были на наших плечах. Так, в двадцать четыре я впервые попал на закрытые бои.

– То есть, карьера бойца ради сестры?

– Ну, получается так. Вся семья жилы вытягивала, чтобы … спасти ее. Марат уже заканчивал учебу в институте, он взял на себя организацию моих встреч в разных клубах. Нагрузка была большая, мягко говоря. Отец с мамой жили тогда в Германии у его родственников, пока Марину лечили. Кто-то увидел мои фотки, показал кому-то. В общем, предложили хорошие деньги за несколько фотосессий. Экзотическая внешность… Я единственное условие прописал – чтобы журналы не продавались в Россию. Конечно, понимал, что их могут купить в киосках, на вокзалах, да где угодно. Но все равно – это единицы, не тираж. Так я еще и моделью стал. Раз в год я весь отпуск проводил в Германии, с утра до ночи участвуя в фотосессиях. Спал по два-три часа. Но это ерунда! Зато Маринку мы «вытащили». Здесь дела тоже шли в гору. Марат нашел то здание, где ты была, «Фараон» потом там появился. В общем, это его детище полностью. Я только, как приманка. Но все же два-три раза в месяц я в боях участвую и сейчас… Что касается моего маскарада. В самом начале, как только я получил диплом, не хотел, чтобы знали, чем занимается программист крупного предприятия: бои, модельный бизнес. Это не серьезно. Меня бы просто не взяли на работу. Ясное дело, что зарплата, которую я получаю на работе, это копейки в сравнении с боями и семейным бизнесом. Но я просто не хотел светиться, и так уж от природы заметная физиономия. Поэтому и стал так кардинально менять внешность. А потом уже привык. Зато сразу видно, кто чего стоит – такого урода никто за человека не считает и можно при нем говорить, что в голову придет… По сути «Фараоном» владеет моя семья: на маме финансы, бухгалтерия, налоги. Отец – по хозяйственным вопросам, Марат – переговоры, организация, реклама.