Но ему повезло: на втором этаже в самом большом и спокойном зале он заметил нужную ему компанию. Настя сидела к нему спиной, продолжая разговор с «пижоном». Федору пришлось занять кабинет за шторами, чтобы его никто не видел, а он мог наблюдать за гуляющей компашкой. Заказал ужин без алкоголя, приоткрыл уголок – прекрасный обзор.

«Ну, что же. Можно и так вечер пятницы провести».

Однако объект его волнения не делал ничего предосудительного. Ему не видно было, что она пила, но она ела фрукты, танцевать, похоже, не собиралась, в дамскую комнату не выходила.

Около одиннадцати она вдруг встала, прощаясь со всеми, и пошла на выход. Парень двинул за ней, но Настя остановила его, покачала головой, что-то сказала и поцеловала в щеку. Похлопала по груди и вышла за дверь. «Пижон» вздохнул и вернулся в компанию.

Федор вызвал официанта, расплатился и торопливо направился за девушкой. Он боялся, что не успеет, и Настя сядет в машину к какому-нибудь частнику. Конечно, такие поездки привычны в этом районе и для молодежи, и «извозчиков». Но все равно опасно.

Федор толкнул внушительную дверь, и сразу ночной холодный воздух пробрал до костей. «Рановато вырядился в курточку. Еще пока найдешь эту вертихвостку, совсем околеешь». Безрадостные и тревожные мысли роились в голове. Но Настя никуда не уехала. Она стояла под фонарем и, наверное, пыталась вызвать такси, потому что колдовала с телефоном.

Федя быстро сбежал по лестнице и подошел к ней. Чем ближе он подходил, тем сильнее его начинало потряхивать. Настя резко повернулась, в ее глазах промелькнул страх. «О, оказывается, все-таки есть инстинкт самосохранения!» – удовлетворенно подумал он.

– Поехали. Отвезу тебя домой.

Девушка молчала, не двигаясь с места. Ее настороженный взгляд не оставлял сомнения в том, что она не очень-то рада его видеть.

– Поехали, говорю. Холодно же!

Настя словно отмерла и окинула его взглядом. Потом кивнула головой. Федор повернулся и пошел к машине.

Видя, что Настя собирается сесть на заднее сиденье, сказал:

– Вперед садись, подогрев включу. Не хватало заболеть.

Она села, чуть отодвинувшись к двери. Смотрела в окно.

Федор не стал долго прогревать машину и потихоньку выехал со стоянки.

– Ты следил за мной? – не поворачивая головы, спросила Настя.

– Приглядывал.

Больше они не разговаривали до самого ее дома.

Федор притормозил у ее подъезда, Настя сразу вышла и направилась к двери.

– Подожди. До квартиры провожу.

Она остановилась, подождала его. Вместе зашли, ждали лифт, доехали до нужного этажа, там вышли – все молча.

Настя достала ключ, открыла дверь и только тогда сказала:

– Спасибо.

Зашла домой и закрыла за собой. Федор нажал кнопку вызова лифта, двери открылись сразу же. Он уехал. Ему стало спокойнее на душе: непонятная глупыха дома, ей ничто не угрожает. Можно и расслабиться. Тем более, что усталость последних дней навалилась так, что клонило в сон. Федор покрутил головой из стороны в сторону, передернул плечами – домой! И побыстрее!..

В это же время Марат стоял у своего подъезда и смотрел на окна брата, где включен был только слабый свет на кухне.

«Все еще ужинают? Так поздно? Да ладно – Мартин не стал бы на ночь есть. Наверное, забыли выключить. Или…»

Неприятная догадка посетила его. Он опустил голову и медленно пошел к двери. Поднявшись на свой этаж, постоял около своей квартиры, задумавшись, и только скулеж Дуси вывел его из этого состояния.

Он зашел, включил свет. Маленькая собачка радостно приветствовала его, пытаясь встать на задние лапки, будто на ручки просилась. Марат поднял ее, прижал к себе, погладил, за что получил все мокрые «поцелуи» Дуси.

– Маленькая! Скучала без меня! Сейчас будем тебя кормить, уберем твой туалет и ляжем спать. А завтра! Поедем к бабушке с дедушкой, да. Ты вещички в рюкзачок собирай, красивый наряд готовь – будем Дракулу дразнить. Да-да, они наверняка его с собой потащат. Не думаю, что они смогут его одеть. Так что будешь лицезреть голого кота. Ай-ай! Как ему не стыдно!

Так, разговаривая с Дусей, говоря ей всякую ерунду, Марат накормил свою подопечную, убрал туалет и пошел в душ. Не стал себя морозить, стоял под теплой водой, расслабляя уставшие от двух тренировок мышцы. Мыслями он уже был где-то рядом с Яной, призывая к себе девушку своих снов.

А ведь завтра ему предстояло провести рядом с ней целый день. Слушать ее разговоры с мамой, слышать смех, смотреть, как Мартин обнимает и целует ее, и Янка доверчиво к нему жмется.

«Ну, почему именно Мартин? У любого другого я бы ее забрал! У него – не могу. Как это могло случиться? Господи! Я же люблю ее! Первый раз говорю этого слово девушке. А она не слышит…»

Ему вдруг показалось, что она уже ждет его. Быстро выключив воду, вытеревшись кое-как, он поспешил в спальню.

Лег, глубоко вздохнул и уснул. На губах блуждала легкая улыбка грусти.

Дуся уже не просилась к нему спать, она лежала на коврике около батареи и посматривала на хозяина. Тот пока спокойно спал, но через некоторое время он начнет метаться во сне, стонать, звать кого-то. Собачка полночи то поднимала голову, проверяя Марата, то опять опускала ее на лапки. Волновалась за свое божество. И он снова ничего не ел.

Утро субботы начиналось, как и планировали: около десяти Мартин с Яной зашли за Маратом. Он уже был готов, Дуся тоже. Примерная собачка сидела на руках, рюкзак со всем необходимым для нее висел на плече Марата.

– Привет! Я так и думал, что Дракула поедет с нами. Мартин ты маму предупредил, чтобы она убрала все свои вазочки, картиночки и прочую мелочь?

– Да, я звонил, попросил разрешения на присутствие нашего котика. Она согласилась.

Марат закатил глаза и покачал головой. Потом обратился к Дусе:

– Я тебе вчера говорил, что голый кот будет с нами. Никакого стыда!

Все вместе они спустились на подземную парковку, где рядышком стояли «Патриот» и «Мерс».

– А почему ты Кита голым называешь? – заинтересованно спросила Яна у Марата.

Он показал ей Дусю в костюмчике.

– Вот видишь, как одеваются хорошие девочки? А ваш? Он голый!

– Попробуй, одень его. И, кстати, он тебя слышит, – предупреждающим тоном прошептала Яна, указывая пальцем на переноску, откуда неслось шипение, – он отомстит.

Марат покивал вихрастой головой.

– Лишь бы Дусю не обижал.

– По машинам! – скомандовал Мартин.

Марат посадил Дусю рядом с собой, погладил ее и с грустью сказал:

– Что, Дуся? Набираемся терпения, пока едем. И тебе будет весело, и мне…

Где-то на полпути к дому Марины встали на светофоре рядом: «чудо российского автопрома» и «немецкая дорогая машина». Яна что-то рассказывала Мартину, оба смеялись, потом он обнял ее и поцеловал. Марат положил руки на руль, оперся подбородком и с тоской смотрел на этот мир счастья. И никто из них не заметил на встречной полосе машину с московскими номерами, направлявшуюся в сторону столицы. Михаил с завистью смотрел на того самого мужика, который ему врезал. Только выглядел тот совсем по-другому: красивый мужчина с экзотической внешностью. А уж как Янка была счастлива, видно и через стекла машин, и через дорогу. Какое-то движение сбоку от их машины привлекло внимание Миши. Он увидел второго «знакомого» – лохматого парня, который толкнул его в грязь. Тут удовлетворение разлилось по всем венам: невооруженным глазом было видно, как хреново вихрастому от того, что он видит в машине брата. Он ведь тогда сказал, что Янка – девушка его брата.

«Что, парень? Попал? Так тебе и надо! А не будешь толкаться!»

Загоревшийся зеленый сигнал светофора отпустил машины братьев и Михаила в разные стороны, теперь уже навсегда. Дома Мишку ждала беременная вторым ребенком жена, а он уезжал с пониманием не поправимой и не прощенной ошибки.